– Да, я подумывал об этом. «Да не верю я, еще рано», – насмешливо передразнил он друга, потом посерьезнел и посмотрел в ее смеющиеся глаза. – Но он прав. Сейчас еще действительно рано, – сказал он и нежно погладил ее по щеке.

– Да, – тихо сказала Розамунда, поворачиваясь лицом к его ладони. – И у нас впереди вся ночь.

Эрик со стоном притянул ее к себе и прильнул в долгом, жарком поцелуе прямо на верхней площадке лестницы. Его губы и язык будили в ней жаркое желание, руки скользили по ее телу. Розамунда сумела вытерпеть эту сладостную муку всего несколько мгновений, отстранилась, взяла его за руку и устремилась по коридору к их покоям. Он еле поспевал за ней и остановил в дверях спальни. Резко повернув Розамунду к себе, Эрик вновь сжал ее в объятиях, накрыв губами ее губы.

Розамунда со стоном обвила руками его шею. Зарывшись пальцами в его волосы, она выгнулась ему навстречу и почувствовала, как напряглась его плоть от желания.

Вздрогнув в его объятиях, Розамунда стала жадно целовать его; желание нарастало в ней волнами, когда он прижал ее спиной к двери. Потом его руки подхватили ее юбки и медленно подняли их, заскользили вверх к ягодицам. Подхватив Розамунду на руки, он на ощупь распахнул дверь и понес жену к постели, не отрываясь от ее губ.

Задыхаясь от смеха, когда он наконец отстранился, Розамунда запрокинула голову и закрыла глаза, чувствуя его губы на своей шее. Эрик опустил жену на мягкую постель и, опершись на руки, навис над ней.

Розамунда тут же начала торопливо снимать с него одежду. Подняв его тунику, она стала покрывать поцелуями его грудь, пока Эрик стягивал тунику через голову. Проведя руками по широкой мускулистой груди, она подалась вперед, сжала зубами сосок и улыбнулась, когда Эрик закрыл глаза и стон наслаждения вырвался из его груди. Через мгновение он обхватил руками ее лицо и снова припал губами к ее губам. Его язык яростно вторгся в ее рот, пока руки нетерпеливо дергали за шнуровку на ее платье.

Фр-р… Эрик застыл и медленно поднял голову.

– Что такое? – непонимающе спросила Розамунда.

– Мне кажется, я что-то слышал, – пробормотал он, нахмурившись.

– Я ничего не слышала, – нетерпеливо сказала она, снова притягивая к себе его лицо. Ее губы приникли к его губам, язык отважно проник в его рот, а руки заскользили по его груди.

Эрик какое-то мгновение оставался неподвижен, потом взял инициативу на себя: его руки стали стягивать с нее платье, обнажая грудь. Оторвавшись от ее губ, он обхватил рукой грудь и жадно склонился над ней, чтобы поцеловать.

Фр-р…

– Теперь я точно знаю, что мне это не показалось, – сказал Эрик, поднимая голову и глядя на Розамунду. Подозрение закралось в его душу, когда он увидел, что её глаза плотно сомкнуты, но вовсе не в порыве страсти. Страх и растерянность были написаны на ее лице. И тут он почувствовал запах и услышал жалобное ржание Блэка. Резко повернув голову, Эрик уставился на коня у камина, и в этот момент из нутра животного вырвался еще один неприятный звук, сопровождаемый столь же неприятным запахом.

– Боже милостивый!.. – с ужасом воскликнул он. – Ты… ты… он… – Эрик на мгновение закрыл глаза, потом открыл, но конь никуда не исчез.

– Но ведь вы велели убрать его до ужина, – заметила Розамунда с дрожью в голосе.

– И ты «убрала» его в нашу спальню?! – воскликнул Эрик и закрыл глаза, медленно считая до десяти, а Розамунда стала торопливо объяснять свое решение:

– Я хотела поместить его в свободную спальню. Но в одной расположился ваш отец, в другой – лорд Шамбли, еще ведь здесь епископ Шрусбери и лорд Спенсер и… – Она замолчала, и он почувствовал, как она пожала плечами под ним. – Нет ни одной свободной комнаты.

– Жена, – медленно начал Эрик, но Розамунда не стала ждать, что он скажет. Быстро высвободившись из его объятий, она натянула лиф платья и поспешила к коню.

– Простите меня, милорд. Я, честное слово, совсем забыла, что он здесь.

Вздохнув, Эрик перевернулся на спину, уставившись и потолок и слушая Розамунду.

– Он скорее всего хочет пить. Разве нет, Блэки? Бедняжка! Я забыла принести тебе воды, а ты у нас болен и тебе жарко.

– Повернув голову, Эрик мрачно наблюдал, как жена суетится вокруг коня, затем берет пустое ведро. Он быстро встал и, натянув тунику, отобрал у нее ведро:

– Я пришлю слугу с чистой водой.

Остановившись, Розамунда с тревогой посмотрела на него:

– Куда вы?

– Вниз.

– Вниз? Но как же… – Покраснев, она расстроенно взглянула в сторону постели.

Эрик проследил за ее взглядом, потом посмотрел на Блэка, который в это время выпустил еще порцию неприятного воздуха.

– Мне нужно выпить, – сказал Эрик, вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.

Плечи Розамунды поникли, и она грустно вздохнула. Ее грудь все еще ощущала его прикосновения, и не только грудь.

Блэк заржал, зацокал копытами, приближаясь к ней и кладя голову на плечо.

Снова вздохнув, Розамунда подняла руку и похлопала закутанный в одежду нос.

– Все в порядке, Блэки. Все будет хорошо.

Никто не стал расспрашивать Эрика, почему он так быстро вернулся в обеденный зал. Стараясь не замечать любопытных взглядов и приподнятых бровей, он наполнил кубок вином. К тому моменту, когда Роберт, единственный, помимо него, оставшийся за столом, решил отправиться спать, Эрик был уже сильно пьян.

С трудом встав на ноги, он вместе с Робертом, шатаясь, поднялся по лестнице. Они пожелали другу спокойной ночи, и Эрик побрел к спальне, дверь которой почему-то не хотела стоять на месте и танцевала перед его взором, словно искорки пламени.

Сосредоточившись, он шагнул к двери, толкнул ее и ввалился в комнату, где на кровати крепко спала его жена. Она, похоже, очень любит занимать всю постель, с обидой подумал Эрик. Потом, повернувшись, молча погрозил пальцем Блэку. В этот момент он и сам, наверное, не смог бы объяснить, что именно запрещает коню.

Направившись к постели, он стал на ходу срывать с себя одежду. Покачиваясь, стянул штаны до бедер, попытался выбраться из них, подняв ногу, но, потеряв равновесие, упал на кровать.

– Хм, так лучше, – решил Эрик, увидев, что в этом положении комната не так быстро крутится перед Глазами. Оставив штаны болтающимися на ногах, он прижался к теплому боку жены и крепко заснул.

Ему опять снилась жена.

Он галопом скакал через лес. Под ним был Блэк, здоровый и сильный. Внезапно Эрик увидел Розамунду в свадебном белом платье. Стоя к нему спиной, она смотрела на Гудхолл в долине, но, услышав топот копыт, обернулась. Узнав Эрика, она соблазнительно улыбнулась и раскрыла ему свои объятия.

– Вы самый замечательный из всех мужей.

Эрик выпрямился в седле от ее нежных слов. Спешившись, он раскрыл ей объятия, и как только дотронулся до нее, ее платье исчезло. Хрип вырвался из его горла, когда Эрик ощутил ее обнаженное тело, зарылся в ее рыжие пряди. Запрокинув ей голову, он припал к губам.

Он оказался тоже обнаженным. Она таяла в его руках, выгибаясь навстречу, возбужденно прижимаясь к нему.

Его губы коснулись шеи Розамунды и уже заскользили к груди, как начался дождь и крупные теплые капли стали падать него. Скривившись, Эрик что-то пробормотал, проснулся и обнаружил, что сон на самом деле вовсе и не сон.

Розамунда, теплая и обнаженная, была в его объятиях; стоны и восклицания все еще срывались с ее губ, а тела их слились воедино.

И было действительно холодно. Ранний утренний ветерок врывался в комнату, покрывала на постели не было, и ветер холодил их обнаженные тела. Покрывало, наверное, сползло на пол, когда еще одна теплая капля упала ему на щеку. Перекатившись на спину, Эрик обнаружил, что смотрит в жуткую, вытянутую и замотанную в одежду морду животного. И словно этого было мало, из носа этого жуткого существа свисала длинная скользкая сопля, готовая упасть на него. Это сразу объяснило дождь в его сне. Когда Эрик наконец это понял, он в ужасе закричал и, пытаясь уклониться от очередной порции капель, метнулся в сторону, стукнувшись головой о голову Розамунды.