прекращайте это притворство.
Простите друг другу все грехи, договоритесь о вашей дальнейшей родительской жизни — и подарите
друг другу свободу!
Знаю, как это не легко (см. «трагическое отступление о свободе»). Но это всё равно происходит. И без
нашего сознательного участия — ещё больнее.
О разных вето и табу на общение с детьми даже говорить не хочу.
Конечно, бывает всякое: глухой алкоголизм, изощрённый садизм, подавляющий фанатизм; тут не
только детям — самому надо было бежать, и задолго до свадьбы!
Но, когда такое вытворяют обычные разведенцы — это просто клиника, маниакальный психоз.
Партнёр имел наглость срулить первым, оскорблённое самолюбие бьётся в истерике — и дети
используются, как орудие мести.
Если у вас есть подобные мысли — примите холодный, ну, очень ледяной душ.
Вы уже заставили их страдать, а теперь хотите отнять ещё полжизни — одного из вас?!
Братцы, такой грех не отмолишь!
Договоритесь: только сами дети имеют право решать, с кем и как часто встречаться. Вы не станете
счастливее, сделав их несчастными!
Я знаю семьи, живущие врозь намного лучше, чем вместе.
Дети общаются и дружат на два дома, бывшие супруги остались нормальными родителями и
хорошими приятелями.
Для меня это и есть — полноценная семья.
Конец отступления
«И что, давайте все разбежимся!?» Ну, если так будет лучше — давайте.
Потому, что ничего не делать — самоубийство, а ещё вероятнее — убийство детей.
Потому, что жить без всякой надежды на счастье — это апатия.
Потому, что вы всё равно разбежитесь — но потери будут уже невосполнимыми.
Сейчас ваша главная трагедия — дефицит свободы. Свобода в любом виде, с любой стороны — ваше
спасение.
Только она откроет вам глаза. Только она заставит вас сделать то, что надо — переоценку ценностей.
Она — страшна, как операционный стол. Но операция — необходима!
4. Размышления о вынужденной свободе
Здесь имеется в виду свобода от собственной зависимости. В данной ситуации — момент срыва.
Дошёл, дозрел, перешёл грань, упала последняя капля, переполнилась чаша и т.д. — и решил: а гори
оно всё огнём!!! И вдруг, стал свободен.
Перелом, переоценка — и резкое обновление отношений.
Без преувеличения: до свободы и после — две эпохи в отношениях.
До — увлечённая война с любимым за образ любимого. После — апофигей.
Один дышит волей, другой меняет причёску — обрывает башку до лысины.
Я пробовал и то, и другое. К счастью, вылез. Более того — усвоил уроки. И начал третью эпоху —
добровольной осознанной несвободы. Своими выводами и делюсь.
Несвобода. Эпоха до появления свободы. Тут уже не до «любви» — решается только вопрос
«порядочности».
Ох, уж эта порядочность! Её играют всё те же персонажи. И путаница всё та же: ты ушёл — плохо, от
тебя ушли — ещё хуже! Переживается, в основном, борьба — кто правее.
1. Партнёр зависит и страдает. Значит, свалить — типа жестоко.
Свалю — окажусь первой сволочью. Ну, нет! Я — хороший.
Он и так мне жизнь испоганил — вот пусть сволочью и будет!
Гад, когда ж ты, наконец, свалишь!? Видеть тебя не могу!!!
2. Партнёр, наоборот, более независим. Первым дошёл до края. Уже засобирался…
Мамочки!!! Это что же получается — это я его довёл? Значит, сволочь — я!? А он — жертва?
Так не пойдёт! Эй, меня же бросают! Чёрт!!! Ну почему я не свалил первым!?!
Видите? Замкнутый круг. Можно бегать до полного изнеможения — толку ноль.
Это — стадия созревания нарыва. Ссоры, периодические убегания к маме, возвращения, претензии,
ходы налево, угрюмое сожительство — и упорное ожидание какой-то развязки.
На весах ума — два страха. Потерять «защитника» всё ещё страшнее, чем погибнуть самому.
Страдания с любимым ещё не перебороли зависимость от него.
Чего же мы ждём?..
Той самой грани, за которой мы уже «чисты» — то есть, почти погибли.
Кто первым накроется медным тазом?
Кто первым попадёт в реанимацию?
«Я отдал тебе всё, что мог!» — величайшее право жертвы быть правой!
Но учтём два соображения.
1. Эта грань — весьма чревата. И чем вы зависимее, тем она дальше.
Сильные люди ограничиваются душевной раной и недугами нормальной излечимости.
Слабые же, могут довести себя до чего угодно.
Ради «права быть жертвой» они готовы попасть в несчастный случай, летально заболеть и даже
умереть — что и делают сплошь и рядом.
2. «Плохой» — не тот, кто первым свалит. А тот, кто продолжает притворяться, ничего не
предпринимая.
Уже не время спорить, кто лучше. Вы оба — давно в большой бидэ. И прав будет тот из вас, кто
попробует в корне изменить жизнь. Хотя бы только свою — но к лучшему.
Это я к тому, что переполнять чашу, всё-таки, глупо! Но это, всё равно, происходит.
Свобода. Даётся с трудом.
Требует хорошего инстинкта самосохранения, определённой цельности и силы. Спасительна,
полезна.
С её появлением всё тут же меняется, всё проясняется. Начинается новая эпоха отношений.
И переживается сие совершенно иначе.
1. Его свобода — внезапная и полная потеря. Боже! Что же это?..
Я уже совсем собрался мириться… Я ведь любил его… Как же так, за что?! Кто я теперь?.. Никто.
Если я не нужен даже ему — я никому не нужен! Всё пропало… Куда же ты!!?
Я не знал, что сделал тебе так больно… Вернись, я умру без тебя!!!
2. Ваша свобода — конец мучений, выход, облегчение.
Кайф!!! Ясность и покой! Всё понятно и просто! Никто ни в чём не виноват.
Он — это он, я — это я. Он такой — отлично. Но и я — такой, как хочу, где хочу и с кем хочу!
Жизнь прекрасна!!! А чего он так расстроился?..
Твоя свобода — освобождение, а не бегство. Прозрение, возвращение к себе. Ты дошёл до края — и
решил не гибнуть.
Очень верный выбор! Зависимость лопается со страшным треском. Больше ничего не страшно.
Обида испаряется, как дым. Кто правее, кто кого кидал — по барабану. Обиды и упрёки — в
прошлом. Жизнь — с нуля. Аккумуляторы снова под завязку — тон, как до свадьбы!
Можно всё. Ты — у руля, выбираешь сам. Не ради мести, не из страха, не из стыда, не по обязанности
— а как свободный, этичный человек.
Нужно остаться — можешь остаться. Гонят — можешь уйти с лёгким сердцем, не сжигая мостов.
В любом случае, свобода — это возможность начать с нуля. С нуля создать свою семью — или с нуля
другую.
Его свобода — увы, и твоя тоже. Ты свободен от возможности что-то изменить. В точности, как та
фанера над Парижем.
Видеть, как на партнёра снизошла свобода — переживание эпического масштаба.
Вот он рядом — твой защитник, твоя груша для битья, твоя правота, твоё самолюбование, твоя
ценность.
И вдруг — это больше не твоё. Он также рядом — но издевательски неподвластен. «Чужой!!!»
Нет — всё тот же. Просто, независимый, неуправляемый. Он вежлив, спокоен, также заботлив, а
хочешь — также хорош в постели. Нет, втрое лучше!
Но боже, боже — это просто снисходительность… Он рядом — но ты пронзительно одинок. Он
уходит — и хочется умереть к чёртовой матери! Что имеем — не храним…
Любая вражда кончается. Или это — сознательный мир, или внезапная развязка.
Если ты, привычно выставив колючки, вдруг обнаружил партнёра умиротворённым, деловым и даже
великодушным; если он не поддаётся на обычные провокации; если не рычит даже на явные оскорбления и
не покупается даже на откровенную ласку — туши свет, ты опоздал.
Кнопки больше не работают. Дальнейшее от тебя не зависит, обжалованию и возврату не подлежит.
Теперь тебе можно всё. Он принял тебя, как есть. Принял — и отпустил с миром.
