- Она несет в себе грех ее предков. Это правосудие.

- Нет, это – месть, принесенная в жертву тому, кто безупречен. Не достаточно пролито крови Фостеров?

Черты ее лица, заострившиеся от уныния, эхом отразились в его сердце.

- Есть ли достаточно крови, чтобы залечить раны от измены, предательства и убийства? – требовательно спросил он.

Она, казалось, колебалась от стального тона его голоса и холода в воздухе. Без сомнения, она сожалела о невероятном желании, приведшем ее к его логову.

- Вы говорите о древних легендах, - наконец, отозвалась она.

Его глаза сузились.

- И, что ты знаешь о них?

Она беспокойно повела плечами.

- История утверждает, что бард влюбился в жену лэрда, и, когда он попытался похитить ее, лэрд отвел его в долину реки и убил. Или, по крайней мере, они попытались его убить. Каким-то образом ему удалось выползти из своей могилы, и с той ночи он принял форму Зверя и требовал старшую дочь каждого лэрда в качестве жертвы.

Бэйн с холодным презрением сжал кулаки. Оказалось, что его враги считали свой грех слишком позорным или были слишком трусливы, чтобы говорить о нем.

- Кровь всех святых, я должен был знать, что Фостеры не скажут ничего, кроме лжи, - прохрипел он. – Честь ни имеет ничего святого для них.

Ее щеки вспыхнули румянцем, от смущения за ее семью и в гневе от его оскорбления.

- Я никогда не лгу.

Он резко взмахнул рукой.

- Я уже признал, что ты – особенная Фостер. Твой клан отдает предпочтение своим претензиям, нежели правде.

Она смотрела на него в течении долгого мгновения, словно пыталась заглянуть к нему в сердце.

- Вы говорите, что история – ложь?

Его челюсти сжались. Для него предательство не было древним сказанием, о котором почти забывают в тумане времен. Эта была холодная боль, которая никогда не исчезала, никогда не излечивалась, независимо от того, сколько могло пройти времени.

- Конечно, ложь, - протянул он холодно. – Бард был простым человеком, он не был вором. Девушка была не замужней и вполне готовой принадлежать барду, и даже умоляла его сделать ее своей невестой.

Изобелла послала ему хмурый взгляд.

- Она вышла замуж за лэрда.

Бэйн издал короткий, без тени юмора смешок.

- Только, когда он пришел в небольшую деревню и заметил девушку, - поправил он и нежелательное воспоминание о красавице с золотом волос, вспыхнуло в нем. Он пал от любви, как только увидел ее. К сожалению, он был молод и  настолько глуп, чтобы поверить, что она может ответить на его любовь. – Она была красива, конечно, и способная обольстить улыбкой. Через мгновение лэрд решил, что она будет его. Независимо от того, кому она могла бы принадлежать.

Изобелла сделала резкий шаг назад.

- Он…принудил ее?

- Все не так трагично, - признал он голосом, лишенным какой-либо эмоции. – Он ухаживал за ней с обещаниями о жизни, гораздо более заманчивой, чем мог бы дать ей простой бард. Она была бы женой лэрда со слугами, шелками и специями. По правде говоря, ему не пришлось долго ее убеждать. Она была в его кровати прежде, чем взошло солнце.

Она резко выдохнула.

- А, что с бардом?

Бэйн холодно улыбнулся. Трудно вспоминать, что он когда-то был столь невинным или столь доверчивым. Он никогда даже не мог предположить, что его возлюбленная будет испытывать что-то, вместо страха от решительных намерений лэрда. Или, что она могла бы взвешивать между браком с непритязательным бардом и браком с лэрдом.

Любовь и верность для него были чисты и непоколебимы. Они не могли быть куплены или проданы от броска монеты.

- Он был дураком. Он понятия не имел, что мог быть так легко предан своей возлюбленной. Когда ему сказали, что она ждет его в лесу для того, чтобы они вместе могли бы убежать от притязаний лэрда, он в нетерпении искал ее. Конечно, там была не его возлюбленная, ожидающая его.

На ее лице отразился шок.

- Он был убит.

- Вполне жестоко. Каждый воин желал возвратиться к лэрду с его кровью на своем мече. Для них это было надеждой на отличную награду.

Изобелла прижала руку к груди, явно взволнованная его резкими словами.

- Это ужасно.

- Да… ужасно.

Изобелла нерешительно прижала руку к животу, когда отворачивалась от горящего серебра его взгляда.

Она не должна была приходить сюда.

Воистину, она не должна была делать этого.

Хотя она все еще была настроена найти что-нибудь, чтобы спасти сестру от проклятия, Изобелла не была дурой. Прошлым вечером она сходила с ума от беспокойства за сестру и не была способна рассуждать здраво. Она безрассудно шла в темноту, не думая о том, насколько нелепой была эта идея.

У нее был целый день, чтобы понять всю меру своей глупости.

И задуматься над встречей с таинственным незнакомцем.

Кем он был?

Или, возможно, что еще более важно –чем он был?

Он не был обыкновенным человеком, в этом она была уверена.

Какой обычный мужчина мог обладать такой шокирующей красотой? Или перемещался бы так плавно и беззвучно? Или мог бы обольстить девушку простым поцелуем?

И какой обычный мужчина смог бы околдовать девушку настолько, что она даже не могла вспомнить, как вернулась в свою кровать?

Да, она была дурочкой. Всего лишь из-за дурацкого везения она не вышла на логово Зверя. Или же просто не была убита в лесу и не привлекала падальщиков, желающих на ней попировать.

Но даже когда она выполняла свои обычные ежедневные задания, командуя слугами и карая себя за столь импульсивный поступок, она была не в состоянии избавиться от воспоминания о изящном мужском лице и серебристо-серых глазах.

Это были не сладкие грезы девушки, у которой только что был первый в жизни поцелуй. Не был страх за то, что она была близка позволить соблазнить себя… существу ночи.

Это был сильнейший зуд, который мог привести к появлению царапин.

Зуд, который становился все более надоедливым и более невыносимым с каждым часом.

Когда солнце, наконец, склонилось к горизонту, она больше не могла  терпеть  это.

Она не знала, что незнакомец сделал с ней, но она знала, что она не может запретить себе его искать, как не может остановить биение своего сердца.

Скользнув из зала, она взяла свой плащ и была на улице прежде, чем ее кто-либо смог хватиться ее.

Какая-то часть ее не ожидала встретить это существо. Весь прошлый вечер больше походил на чудесную мечту, чем на реальность.

Но другая часть ее чувствовала неизбежную гибель.

Он был там, шептало у нее в голове. Просто ждал ее.

И он действительно был.

Не только ожидающий, но и такой же грешно красивый и опасный, каким она его  помнила.

Благодарность небесам, что она имела достаточно сил, чтобы удержаться и не броситься в его объятия. Хотя она была озадачена тем, что это становилось все сложнее с каждой минутой. Все в ней требовало отдаться тем странным ощущениям, что он вызывал в ней.

Но вместо этого она вынудила себя сконцентрироваться на своей сестре.

Кэтрин была тем, что должно было иметь для нее значение.

Больше ничего.

- Это трагичный рассказ, - пробормотала она, наконец, неохотно приходя в себя после его слов. – Но лэрд и его невеста давно мертвы. Так какое удовольствие в наказание Кэтрин за предательство, которое совершала не она?

Запавшее в сердце красивое лицо только укрепило ее самообладание.

- Это не имеет ничего общего с удовольствием. Проклятие было наложено и не может быть разрушено.

- Должно быть какое-то средство. Я не признаю, что смерть Кэтрин неизбежна, - боль разрывала ее сердце. – Я не смогу.

Он долго смотрел на нее, прежде чем медленно коснуться выбившегося из прически локона, который лежал на ее щеке.

- Я начинаю думать, что ты, возможно, чэйнджелин[3].