Из одного дома появляется тем временем светлобородый мужик поперек себя шире. В руках – копье, на голове – серебряная сеточка: староста, значит. Знахарь ему собирается показывать литую чугунную плитку – документ маршаловский, но, оказывается, не надо. Староста про нас слыхивал и ничего против ночевки не имеет. Кроме того, у него есть заветная мечта – посмотреть наши «живые картинки» – слухи о наших чудесах и сюда дошли.
Серчо тоже вылез, погутарил чуток и излагает диспозицию. Староста будет в жилотсеке глядеть кино, пока не надоест, а кассет у нас часов на двадцать – и спецпрограммы, и куски Восточного похода, отходы, которые будем стирать. Пьеро, как ночная смена, за этим развлечением будет надзирать. Знахарь собрался к местным коллегам для обмена опытом, а остальные – в гостевую хижину – через три дома и по улице направо.
Сказано – сделано, собрались, пошли. В гостевой народу мало: пара землегрызов да бродячий краболов, они в свои комнаты попрятались и носа не кажут. А мы как баре за столом сидим и здешнего официанта гоняем. Он нас тоже боится, но страх перед старостой сильнее, и поэтому бегает с усердием.
Ужин кончился – мы с Серегой во двор пошли, он – покурить, а я – за компанию. Сергей дым то кольцом, то струей пускает, занятно. Во, до чего дожили. Помню, я еще в детском возрасте по телевизору про Вторую экспедицию смотрел, как приходили. Так про тех ребят во расписывали – не пьют, не курят, все разрядники, зрение единица и никакого плоскостопия. Про Первую, наверное, еще лучше говорили, да я уж не помню. Словом, не хуже, чем космонавтов в 60-х годах, народ для перебросов отбирали. И ждали от этих экспедиций тоже чего-то небывалого. Конечно, после Первой и Второй охов-ахов было, хотя привезли-то всего – воду да камни, да инфузорий каких-то малохольных, зато с другой планеты, из дали далекой. Причем даже сами Благодетели пальцем в небо ткнуть – там, мол – не способны. Пальцы-то у них есть, просто место сами не знают. А дальше – Третья, Четвертая, Пятая – все одно и то же, только энтузиазму все меньше. Четвертая братьев по разуму нашла, людей двуногих, правда, пребывают эти братья на уровне Древнего Египта. И то только ученые и засуетились, теории строили и громили, а публике все уже обрыдло, ей что-нибудь свежее подай. А то – «Образцы рудиментарных многоклеточных организмов Пятой экспедиции позволяют сделать вывод, что структура развития их в условиях постоянного действия пра-А-поля напряженностью среднего уровня…» – газетного читателя этим не проймешь.
Раздумываю я таким образом, а время идет, и доходит до того момента, как мне к коробке топать. Делать нечего, говорю «адью».
Связь на этот раз была неустойчивая малость, но ничего. Доложился я начальству, затем Маршала попросил – соединили быстро. Личности пассажиров Маршал подтвердил, а о сущности задания сам не стал распространяться, пришлось из него клещами тянуть.
Уяснить удалось следующее: Керит в захребетье едет какие-то военные разногласия улаживать по поводу неудачного похода против вахлаков. А вот Чисимет Гишевич – птица поважнее. На дальнем северо-западе есть, говорят конфиденциальные источники, какой-то Совет Мудрых, и испытывает сейчас этот Совет маленькие затруднения глобального характера. Чисимет в качестве официального посланца «туда, не знаю куда» должен разобраться в обстановке и выяснить, с какого боку приозерцам можно приткнуться, и чего тут можно урвать.
Ох уж этот Великий Воин, пардон, Маршал! Вахлаки по горам бегают буквально под носом, а он в континентальную политику лезет. Лазил один такой – Большие джунгли покорять, а сейчас от него что – Старая дорога да Нежитое городище. Я видел записи, которые в Нежитом сделаны – даже на экране жутко смотреть. А ребята, что туда на вертолете летали, так вообще страху натерпелись. Они там то ли сдуру, то ли с испугу в Бродячего Цепного Сторожа из гранатомета пальнули, а он в ответ их поубивать решил. Хорошо, они ему удачно попали, и сил у него не хватило, но все равно, эта аэро-гоп-компания правильно сделала, что убралась из Нежитого со скоростью максимальной. С уроженцами Больших, а тем паче Сплошных джунглей шутки плохи. Наши спецы с базы пытались их на расстоянии щупать, да бестолку. Да и вообще, колдовство – оно колдовством и останется, хоть ты его «узконаправленной концентрацией остаточного активностного поля» обзови, хоть «скачкообразным распределением субэнергетических уровней в дробно-мерных областях пространства».
Ну да ладно. С Маршалом я попрощался, на базу все измерения за этот день перегнал – датчиков на нас понавешали! – и выслушиваю прощальное слово шефа.
– Пассажиров придется взять, – говорит шеф, – на довольствие поставьте, но намекните, что лучше, конечно, есть свое. Можете считать их членами экипажа, у меня все, Серчо привет. – И связь кончена. Я потом в гостинице Серчо с кровати разбудил, рассказал что и как, вплоть до привета – он смолчал, ну а мне и вовсе сказать нечего, спать хочу и могу, а значит буду.
Утро выдалось чудесное. Солнце только-только над горизонтом поднялось, но уже печет, август месяц все же. Во дворе нашего отеля куры местные переругиваются.
Наша команда у колодца моется, а я уже готов, стою, жду, и тут же Керит с Чисиметом при полном параде со Знахарем беседуют. Прямо во дворе и откушали, чем староста послал, а вскоре он и сам заявился, одурелый, но довольный. Дрон его выспрашивает насчет Редколесья, а староста держится героем, но ничего толкового не говорит. Он, мол, там с кем-то сражался, победоносно, конечно, но ничего не знает. И вообще, не стоит нам туда ходить, а лучше по воздуху перелететь. Не верит он, что коробка наша летать не способна, и все тут. Да еще и готов обидеться, что скрытничаем.
Попрощались к танку подошли – а на броне Пьеро как убитый развалился, только носом не по-убитому свистит. Перед тем, как внутрь лезть, Серчо лично каждого тестером проверил и себя не пожалел, потом Пьеро растолкали и внутрь увели, на койке досыпать. Посчитала машина результаты, на ЦП выдала, и Серчо объявляет:
– У всех нормально, Знахарь фонит немного, а что касается гостей, то тут наш компьютер в затруднении находится.
Керит понял, о чем речь идет, уверяет:
– Мы сами удивлены не меньше вашего. Но не бойтесь. Мы еще никому своим присутствием несчастья не приносили, а зато помочь сможем как-нибудь.
Вот это мне не понравилось. Я в Восточном походе с этими народными умельцами встречался, с колдунами то есть. Все себе на уме, и понять их трудно, даже от нашего Знахаря можно ожидать подвоха. А эта парочка с неясным фоном наверняка не кустари какие. И какого им с нами вздумалось? Шли бы своим ходом, а кто мешать вздумал – в порошок бы стерли, и все дела. Нет же, ногами шевелить лень, напросились сюда.
Но – мой голос совещательный, а Серчо ухом не ведет и дает команду трогаться. По Малым джунглям я вести буду, а далее Пьеро за рычаги возьмется, как раз выспится.
Деревня позади осталась, и снова кустарник под гусеницами, снова коробка колыхается и кренится. Вообще-то система стабилизации у нас хорошая стоит, но если даже сейчас ее включить на такой уровень, как нужно, то через час насосы дойдут до такого состояния, что потом их уже не включишь никогда. В башне опять Дрон сидит, его потом Сергей сменит, а пока что занят он. У меня на пульте то и дело всякая всякость вспыхивает, до того он усердно занимается, и это хорошо.
Когда идешь в места типа этого редколесья, надо, чтобы все датчики-генераторы и прочая маготехника работали как часы и даже лучше, и вот гоняет Сергей тесты да контроли, а у меня на экране то теневики прибрежные, которые и к озеру-то не суются, то просто поля самых разнообразных концентраций и напряжений, словом, все как надо. Серега в этом деле спец – он и в Четвертой экспедиции был, когда наши впервые с реальными потусторонними делами встретились. Очень резво тогда всю магию свели к взаимодействию вульгарных физических явлений да полей, изученных и неизученных, и вовремя, а то ученые-материалисты уже в предынфарктном состоянии были, ну потом, конечно, оклемались. Правда, основную часть приборов все равно здесь и настраивать, и монтировать пришлось, но тут уж и Сергей постарался, и бербазовская команда, да и Знахарь здорово помог.
