сказал: «О король! Ты великий король, но, конечно, даже ты не откажешься преклонить

колени перед Царем всех царей». Он немного помедлил, но затем сошел с трона и встал на

колени. Я молился о мире в нашей стране — в этот день и в последующие дни. Я молился о

прекращении насилия. Я молился о единстве. Я молился о Царствии Божьем».

После этой встречи король выступил с обращением ко всем зулусам. Он призвал свой

народ прекратить боевые действия и сохранять мир и спокойствие. Выборы прошли в

назначенный день, насилие прекратилось.

— С тех пор я не сомневаюсь в действенности молитвы, — говорил Рей. — Вы только

представьте: каждая из многочисленных группировок думала, что Бог на их стороне. Но все-

таки в разгар кризиса они были готовы вместе склониться перед Богом.

Угол покоя

Мак-Коли рассказал мне, что после смены власти в Южной Африке епископ Десмонд

Туту обнаружил, что работа только-только начинается. Он принял на себя тяжелый труд —

председательствовать на слушаниях Комиссии по справедливости и примирению. Ужасным

рассказам не было конца. Он слышал страшные отчеты об избиениях, пытках электрическим

током, жестоком обращении с беременными женщинами. Ему поведали о людях, которым на

шею надевали «ожерелья» — горящие шины. День за днем в течение почти двух лет епископ

должен был выслушивать рассказы о делах, достойных ада, которые совершались в его

стране. В то время какой-то репортер спросил его: «Почему вы молитесь?» Вот что ответил

Туту:

— Если я начну день неверно, день пропадет. Я уже давно понял: мне полезно вставать

пораньше, чтобы провести час в тишине, в присутствии Бога, размышляя над Писанием.

Этот час поддерживает меня в течение дня. Я стараюсь, чтобы в сутки у меня находилось два

или три часа такого тихого времени. Даже занимаясь физическими упражнениями, например,

полчаса на бегущей дорожке, я использую это время для молитвы.

Я мысленно представляю себе карту мира и путешествую по ней, перебирая в уме

континент за континентом, разговаривая с Господом обо всем, что там происходит. Но об

Африке я молюсь особо.

После молитвы Туту надевал судейскую мантию и садился на председательское место в

комиссии, которая должна была принести истину и примирение в страну с пошатнувшимися

нравственными устоями. Солист группы U2, известный ирландский рок-музыкант Боно

однажды спросил Туту, как ему удается находить время для молитвы и размышлений над

Писанием. Туту ответил:

— Странный вопрос. Ведь иначе мы вообще были бы не способны делать то, что

делаем!

В молитве мы ходатайствуем перед Богом о том, чтобы Он помогал нам преодолевать

трудности и решать проблемы. И тогда уже сам акт молитвы придает нам смелость и силы,

без которых невозможно трудиться над преобразованием окружающего мира. А ведь нам так

нужно, чтобы Божья воля исполнялась на земле, как и на небе. Ибо мы — тело Христово. Его

руки — это наши руки. Других у Него нет. Но для того чтобы тело Христово действовало

полноценно, мы обязаны поддерживать надежную связь со своим Главой. Мы молимся о

том, чтобы увидеть мир глазами Бога, а затем обрести силу для трудов праведных, черпая ее

из потоков Его могущества.

В горах, где я живу, я узнал от геологов и шахтеров красивый термин — «угол

покоя» 29 . Это максимальный угол наклона осыпи, при котором камень не катится вниз, а

остается лежать на склоне. Я думаю, что понятие «угол покоя» дает нам верный образ

истинной взаимосвязи между молитвой и действием. Случается, что один камень вдруг

срывается с места, его энергия высвобождается, он толкает другие камни — и вот уже

грохочущий обвал неузнаваемо меняет ландшафт. Нечто подобное бывает и при сходе

снежной лавины, когда высвобождается энергия, накопленная маленькими, почти

невесомыми снежинками.

Один немецкий исследователь сказал, что секрет успеха его соотечественника,

священника и богослова Дитриха Бонхоффера заключается в том, что он умел творчески

сочетать молитву и практичность, создавая духовную атмосферу, в которой было место и для

благочестия, и для активной деятельности. Скрываясь в монастыре, где он ожидал приказов

от руководства немецкого движения Сопротивления, Бонхоффер писал: «День без утренней

и вечерней молитвы и без молитвенного ходатайства за других людей лишен всякого смысла

и значения» 30 . Когда Бонхоффера арестовали по обвинению в заговоре против Гитлера, он и

продолжал ежедневно молиться в тюрьме.

Бонхоффер хорошо понимал, что молитва — это сотрудничество с Богом, совместное

делание того, что Бог намерен совершить на земле. Он бранил немецких христиан, которые

прятались под маской благочестия, лицемерно смиряясь с творящимся вокруг них злом, —

мол, «так уж обстоят дела». Нельзя просто молиться и ожидать, что Бог сделает все за нас! В

то же время Бонхоффер предостерегал против «самодостаточной» активности, когда человек

пытается противостоять злу, не прибегая к силе молитвы. Для успешной битвы со злом нам

нужно и молиться, и действовать. Действовать, как укажет молитва.

В шестидесятых-семидесятых годах прошлого века в ведущих протестантских

семинариях, исповедовавших «социальное евангелие», практически никто не молился.

Разговор о личной молитвенной жизни вызывал подозрения и нередко влек за собой

отповедь об опасностях пиетизма 31 . В результате в поисках духовного наставления многие

протестанты стали посещать католические монастыри. Там они узнавали, что социальное

служение без молитвенной поддержки быстро приводит к отчаянию, изнеможению и

выгоранию.

Во многих странах мира я своими глазами видел результаты действий, направляемых

молитвой. Христиане твердо верят во всемогущего и благого Бога. Столь же твердо они

осознают и свое призвание: на искалеченной грехом, страдающей и бунтующей планете они

являют Божьи совершенства. Поэтому везде, где появляются христианские миссионеры, они

оставляют о себе добрую память: больницы, амбулатории, школы, приюты для сирот.

Проповедовать Бога и не строить Его Царство — не лучше, чем строить Царство и не

говорить о Боге.

Не каждому из нас доведется пережить столь драматичные обстоятельства, как пастору

Бонхоффер в нацистской Германии или епископу Туту в ЮАР. Но каждый из нас будет по-

своему переживать внутреннее напряжение, связанное с необходимостью сочетать молитву и

труд, созерцание и действие. Именно два этих слова — созерцание и действие — объясняют,

что должны делать ученики Иисуса Христа. Я регулярно получаю информационный

бюллетень Американского Центра действия и созерцания. Основатель Центра пишет: «Я

часто говорю, что самое важное слово в нашем названии — не «действие» и не «созерцание».

Самое важное слово — союз «и».

29 *В русском языке обычно используется термин «угол естественного откоса». — Прим. пер.

30 *Дитрих Бонхоффер. Жить вместе. М.: Триада, 2000. — Прим. ред.

31 *Пиетизм (лат. pietas — благочестие) — мистическое течение в протестантизме, ставившее

религиозное чувство выше религиозных догм и рационализма. — Прим. ред.

Стимул к действию

Атеисты и скептики считают, что молитва — это пустая трата времени, бегство от

жизни и ее реальных проблем. В романе Чарльза Диккенса «Жизнь и приключения Мартина

Чезлвита» есть одна пародия на молитву. Писатель вложил ее в уста мистера Пекснифа, чье