Стук заполняет квартиру.

Я встаю с постели. Помятые синие простыни. Я слышал миф, что синий цвет помогает расслабиться.

Мечты наполняют мой организм. Они разносятся вместе с клеточками крови, чтобы поддерживать во мне жизнь. Сейчас они беспомощны в своих фантазиях. Скорее всего, их тела засыпают после ночи работы в моей голове.

Я вспоминаю кровь. Меня тошнит, то ли от стресса, то ли от самого себя.

Стук тесно прилегает к окнам.

Медленно пересекаю зал, стараясь воссоздать события вчерашнего дня. Я их помню, но пытаюсь убедить себя в том, что не прав. Память убивает меня. Я представляю, как на запястьях щелкают браслеты. Чувствую их холод, улыбки полицейских и вырезки завтрашних газет. Мое лицо серого тона и начальник участка. Очередной преступник получит по заслугам.

Я подхожу к двери и слышу едкий звон. Он является той самой спичкой, искрой, что врывается в атмосферу газа, производя невольный взрыв. Мой разум принимает события, стараясь примириться с ними.

Я открываю дверь.

В подъезде слышан шум падающего мусора. Металлическая труба трясется под его давлением, и едкий аромат гниения поднимается к дверям моей квартиры.

Я вижу Алису.

Синее платье касается колен. Оно прилипает к телу, подобно паутине. Алиса улыбается мне, и ее тональный крем соединяется в мелкие трещины.

- Можно войти? – интересуется она.

Темные туфли на высоком каблуке лишь подчеркивают стройные ножки. Они гармонируют с платьем, очаровывая меня целостностью образа.

Алиса заходит в квартиру, за ней захлопывается дверь, и я чувствую аромат ее сладких духов.

Он наполняет помещение – мою зону комфорта.

- Извини, что в таком виде – говорю я.

Ее яркие глаза пробегают по моему бледному обнаженному телу, добираясь до белых трусов. Я напоминаю собой глиняную фигуру, созданную из камня – без изъянов и грязных границ. Моя кожа имеет безжизненный оттенок, словно судьбу выкачивают из организма, чтобы я засыхал, подобно цветку под палящим Солнцем.

Дай мне воды, чтобы я продолжил свою жизнь. Дай воды и уйди, чтобы не ломать мои ветви.

- Ничего страшного – она вновь улыбается.

Молчание.

Наши взгляды пересекаются, словно метеорит, что обрушивается на землю. Траектория падения слишком очевидна. Она останавливает жизнь человечества, ознаменовав окончание эпохи. Столкновение неизбежно в размере чувств. Горький осадок эмоций заменяет собой едкий дым, и я слышу крики в предсмертных агониях. Мои мечты сгорают, превращаясь в пепел, который предстает для меня черным снегом. Таким же черным, как космос внутри моей разбитой души. Он отдает холодом, но я не в силах отвести свой взгляд.

Сладкие духи прилипают к окнам.

Алиса смотрит на меня, а ее красные ноготки открывают блестящий замочек на черном портфеле.

Она кладет белый конверт на тумбу в моей прихожей.

- Что случилось? – спрашивает Алиса.

- В смысле? – удивляюсь я, и прилаживаю руку к своему лбу.

Черт!

Кончиками пальцев чувствую раскрытую бровь, на которой засохли капли крови. Приходит ощущение, что мою кожу разрезали скальпелем, и теперь каждое касание способно занести мелкие организмы, что будут заражать кровь, пока она не станет черной, будто космос в моей душе, чтобы я задыхался в последних конвульсиях, чтобы танцевал в них забавной полькой.

Боль отдает в мой лоб.

Она пробирается под кожей, прогрызая путь к нескольким шишкам, что остались после звонких ударов в месте, где соединяется затылок и лобные доли – прямо над моим ухом.

- Упал – отвечает Макс.

Вижу скептицизм. Люди наивны, но недоверчивы. Собственная ничтожность непозволительна в их суждении. Хитрое противопоставление чувств – игра в реальную жизнь с подбором хмурых эмоций.

- У тебя все хорошо?

Я отвожу взгляд и замечаю синие буквы на белом конверте:

Отделение полиции №44.

- Да – отвечаю я.

Мое любопытство пронзает разум. Я стараюсь прожечь конверт взглядом, чтобы понять послание, прочесть и впитать его.

Хотя, мы оба знаем, что содержит в себе белый конверт. Единственное, что удивляет меня – почему так рано? Почему они так быстро вычислили, кто я?

Спокойствие.

По моему лбу пробегают капли пота, проникая в разрез на моей брови, что приносит мне еще больше боли. Я готов закричать, но сдерживаюсь, чтобы не выдать свою слабость. Люди часто скрывают собственную ничтожность, дабы избежать косых взглядов. Чаще, они боятся признаться в этом даже наедине с собой. Насколько зависим человек?

Я забываю мысль.

- Не хочешь сегодня зайти? – спрашивает Макс.

Молчание.

- Конечно – отвечает Алиса, и Макс уходит.

Я остаюсь один.

Нам необходимы компромиссы.

Она совсем забыла, о чем мы говорили, и я понимаю хитрую уловку Макса. Мне нельзя мешкать.

- В семь? – спрашиваю я.

Наш план срабатывает, и мы уходим от неудобных вопросов. Люди – сложный механизм коварства. И я не исключение. Не обольщайся. Ты тоже – пятно на планете. Тебя спасает индивидуальность. Следовательно, к чему эти стремления, чтобы быть похожим на своего кумира? Неудачная ксерокопия, пойманная на собственной серости.

Алиса улыбается.

Сладкий запах духов натягивает на себя прозрачные стекла моей квартиры, за которой раскинулся бетонный ад с узкими улочками.

Какой город за моими окнами?

Я не знаю. Не хочу знать.

- Договорились – отвечает Алиса.

Чувствую, как ее рука ложится на мой торс. По телу бегут мурашки.

Между нами что-то есть.

Чувствую изящность ее кожи. Это прикосновение – полет сквозь временную петлю с целью найти похожее чувство среди высоких шпилей моей боли. Я лечу между острыми каменными иглами, царапая их черными крыльями – черными, как космос внутри меня – и мелкие крупицы срываются с пиков и падают в едкий туман, такой плотный, что способен удерживать на себе тела ангелов, что решили выйти из жизни, спустив элегантный механизм револьвера. Их нимбы слетают с гравитации белых крыльев, и капли крови пачкают золотые кольца.