Но все же заслужить доверие старого морщинистого динозавра было серьезным достижением. Почти таким же, как завоевать «золото» на Олимпиаде. По крайней мере для Антона – уж точно.

Антон небрежно бросил берцы в угол прихожей, надел стоптанные тапочки и пошел сразу к деду. По пути заглянул в зал: отец смотрел телевизор, сидя на диване. Батя подкатил штанины спортивок так, что были видны обе культи. Беспокойные отсветы плазменной панели лежали на лице, половина которого была обезображена ожогом. Перед отцом стоял журнальный столик, усыпанный хлебными крошками и шкурками от вареной колбасы. Пара пустых пластиковых бутылок из-под «Балтики» валялась на пузырящемся линолеуме. Был прайм-тайм, и по телику выступал Дональд Макаров. Говорил он, что россиянам надо потуже затянуть пояса, что кризис – явление временное, вызвано оно тем, что мировая энергетика проходит болезненную переориентацию с углеводородов на изотоп гелия; что США и ЕС обещают выделить для либеральной, прошедшей «перезагрузку» России значительные кредиты и что скоро все будут как сыр в масле кататься, потому что европейцы и американцы приедут и сами обустроят нашу страну.

Дед был у себя в комнате: сидел за видавшим виды компом и что-то проворно барабанил на клавиатуре, низко наклонив лысую, в пигментных пятнах, голову. В дедовой каморке, как обычно, пахло крепкими сигаретами, сердечными лекарствами и свежим чаем. И как всегда, ярко светила лампа без абажура.

– Чего строчишь? – с ходу спросил Антон; он устроился в дверном проеме, привалившись спиной к косяку.

– Что надо, уорент-офицер? – буркнул дед, не отрывая взгляда от экрана. «Уорент-офицер» он всегда произносил с издевкой, презрительно кривя губы.

– Побазарить хотел, – миролюбиво ответил Антон.

– О чем? – Дед продолжал пялиться в монитор, хотя больше не стучал по клавишам. – О варягах в правительстве? О переиндексации пенсий? Или, может, ты хочешь переехать жить к своему командиру?

Антон подавил сиюминутное раздражение и лишь фыркнул.

– Слюни не разбрасывай! – тут же среагировал дед.

– Я на Луну лечу, – тогда сказал Антон.

Дед замер, только нижняя плохо выбритая губа мелко задрожала. Через миг он перевел взгляд на Антона. В желтых выцветших глазах читалось недоверие. Антон от сих и до сих знал дедову историю. Как тот мечтал попасть в отряд космонавтов, как рвался на Луну, когда там заварилась каша. Дед вдоль и поперек изъездил Океан Бурь на допотопной «Осе» без модификаций. Дед видел больше Луны, чем кто-либо другой в его время, но через телекамеры танка, Антон же увидит своими глазами.

Антон знал: дед все равно обрадуется, ведь нерадивый внук сделает то, что не удалось когда-то ему. Даже если старикан не подаст виду, его все равно будет распирать от гордости. Это в точности, что он так любит – преемственность, когда от поколения к поколению передается нечто зыбкое вроде идеалов и целей. И когда цель достигается…

Может, хоть тогда он спокойно умрет?

– Ишь ты… – пробормотал дед. – Небось вместо Белки и Стрелки тебя засунут? – Он пытливо прищурился.

– Нет, – отрезал Антон. – Вместо танкиста. Точнее, в качестве танкиста, охранника территорий «Гелий Про».

– Да как такое может быть? – всплеснул руками дед. – С каких это пор уорентов пускают в космос?

– Мне летеху дали, – улыбнулся Антон. – Отличился я вчера. Отбил нападение на НИИ. Всю роту повысили в звании и дали допуск на космос.

– А-а, – протянул дед, откидываясь на спинку кресла. – Понятно-понятно. А чье нападение было?

– «Селеннафтагаза», – ответил Антон. – Они многих из наших профи перекупили, укропы. Пришлось валить мужиков… А когда-то из одного котла жрали.

Дед, казалось, только этого и ждал.

– Вот именно! Друг друга убиваем, как дурачье, а пиндосы руки потирают от удовольствия.

Антон отмахнулся.

– Да, людишек хлебом не корми – дай в горло ближнему своему вцепиться! Всегда так было! Вы убивали из-за политики, мы – из-за бизнеса! Суть-то одна, все равно кровь, что вода, льется. И вообще ты со своей американофобией достал!

– Американофобия, говоришь? – Дед нервозно поерзал в кресле. – В мой Фейсбук загляни, нуб! Сейчас в друзьях все, против кого я когда-то сражался! Да я и с Армстронгом пил! И с Бином! И с Олдрином!

– У-у, как вообще не спился… – покачал головой Антон.

– Сильного соперника надо уважать! – Дед хлопнул ладонями по подлокотникам. – Сильный соперник не позволяет превратиться в тряпку! Сильный соперник – это гроссмейстер, которого нужно переиграть! А ненавидеть… – Дед посмотрел в сторону, пожевал губами. – Ненавидеть надо предателей. Тех, кто за гроши готов слить тебя, меня, наш город, округ и так далее, братец, ради тех самых бизнес-интересов, о которых ты говоришь. И они сливают! Сливают! Киевский «Селеннафтагаз» пришел на нашу территорию, и вы перебили их людей. Браво! Молодцы! Идиоты! Мы обескровим друг друга. А потом – бац! – Дед хлопнул ладонями и замер с открытым ртом и выпученными глазами. Антон подумал, что деда хватил удар. Но нет, увы, – старик «отмер».

– Что – бац? Кто – бац? – Антон махнул рукой. – Я называю это «дикий гон».

Старик прикусил прокуренными зубами губу и пожал плечами. Потом повернулся к монитору, что-то выстучал на клавиатуре.

Антон был в курсе, что любимая родина кинула деда. Отсюда вся его озлобленность, скверный нрав и простатит. Так по крайней мере думал Антон. Дело в том, что дед в свое время был слишком засекречен, а документы с именами участников первой лунной кампании давно доели в архивах мыши. Теперь подтвердить свой статус он ничем не может и вместо пенсии участника боевых действий получает хрен с маслом. Если при Путине этот вопрос решался – у деда даже было фото, где он, весь в орденах, пожимает бывшему президенту руку – то пришедший к власти в результате переворота Ветрогонов сразу заявил, что не собирается кормить «дармоедов холодной войны» и что былое противостояние держав было «бессмысленной кампанией против мировой демократии». К счастью, вскоре у Ветрогонова не выдержало сердце, и он умер на любовнице, но перед героической кончиной успел раздать федеральные округа на откуп олигархам по примеру того, как это произошло шесть лет назад на Украине.

Кто мог теперь сделать «бац»? США? Разве что с перепугу. Янки сами оболванены и нагло обворованы своими «денежными мешками». Американские танкисты, которые служили в ЧВК «Дозор», так и говорили: нормальное бабло можно поднять теперь или в Сибири, или на Луне.

Китай? Уже вероятнее. Олигархическая, поделенная трансконтинентальными корпорациями Россия Китаю больше не товарищ. Китайская армия – в боевой готовности возле северной границы. Снова вспомнились старые территориальные претензии. В огромном и консервативном Китае много лет не менялся политический строй, и там всегда чутко реагируют на вероятные угрозы.

И опять же «Исламское государство». Хотя мировая экономика теперь не так зависима от углеводородов, исламисты, контролируя арабскую нефть, не оставляют мечту о финансовом мировом господстве. Они уж точно затопчут конкурентов на энергорынке, едва те допустят малейший просчет или слабину.

– Читал в Сети, что у США неподъемный долг перед «Крюгер Корп» и «Изотоп-Мобил», – сказал, чуть успокоившись, дед. – И что «Селеннафтагаз» – это креатура Белого дома. Закачивают в корпорацию деньги, надеясь, что она в ближайшем будущем разорит и «Крюгер», и «Изотоп».

– «Салонафтагаз» в натуре действует дерзко, – согласился Антон. – Но пока у них пушки не того калибра, чтобы тягаться даже с нами. Не говоря уже про «Крюгер» или «Изотоп». Меньше верь тому, что пишут в Сети.

– Ну ладно, – не стал спорить дед. – Жрать будешь? Я гречки сварил и котлет нажарил.

– Из человечины небось? – хмыкнул Антон.

– Дурак, – вяло ругнулся дед. – Как такого на Луну отправлять? Курам на смех только… Медкомиссию прошел хоть?

Антон ухмыльнулся. Врачей он прошел без сучка и задоринки: всего за десять штук баксов и бутылку коллекционного виски от «Джонни Уолкера». Денег было не жалко, ему бы на Луну выбраться, а там он возместит расходы. Зарплата – в два с половиной раза выше. Плюс многочисленные премиальные – по поводу и без оного. Даже воздух просто так не испортишь, «Гелий Про» все равно премию выпишет. Ну, по крайней мере так говорили ветераны «Дозора», вернувшиеся с Луны. У Антона не было причин им не верить. Стоило только взглянуть на довольные рожи, на новейшие айфоны в унизанных золотыми печатками пальцах, на тачки ветеранов и личные танки. На их женщин, в конце концов.