быть? Взял и напечатал фрагменты романа в «Огоньке». Потом, «заболев» темой, написал пьесу «Земное

притяжение».

Но до выхода книги в свет было еще далеко. Михаил Петрович вспоминает:

— Прочитали в издательстве рукопись и сказали, что надо ее «дотягивать», а для этого подыщут мне

литератора. Но принять помощь я не согласился, потому что мне как бы предлагалось отступиться от

того, что я задумал. А задумывать надо то. на что есть силы. Пошел в издательство «Молодая гвардия».

Там меня поддержали, сказали твердо: «Пишите. У вас обязательно получится». В течение года вечерами, ночами устранял отмеченные редактором недостатки. Делал вставки, исправления, переписывал, рвал и

писал заново.

Когда роман был напечатан, вместе с благодарностью к людям, которые меня поддержали, я испытывал

прилив такого же счастья, как тогда, в летной школе: добился сам!

И когда пошли отклики, когда молодые офицеры начали мне писать, спорить со мной, просить совета, я

говорил себе: как хорошо, что и здесь не отступился от своего правила доводить любое начатое дело до

[194] конца. С чистой совестью отвечаю за каждую строку книги.

Добавим к сказанному: роман «Испытание огнем» с авторскими дополнениями выпущен в свет

издательством «Молодая гвардия» вторым изданием в 1983 году.

Летчики — люди особой профессии, и они окружены большой любовью народа. Среди Героев

Советского Союза каждый четвертый — летчик. Воля и выдержка, реакция и душевная сила,

выносливость и величайшее терпение — без этого нет пилота, тем более на фронте.

В этом убеждает книга Одинцова.

Описание воздушных боев — несомненное достоинство романа. Он — словно страницы учебника,

образно написанного мастером воздушных боев.

Книга наглядно показывает, что морально-политическое превосходство советских летчиков над врагом со

всей очевидностью проявилось уже в первые дни сражений. Ни тяжелые потери первого периода войны, ни горечь первоначальных военных неудач, ни душевная боль от утраты близких и друзей не поколебали

в летчиках веру в нашу окончательную победу над фашистскими захватчиками.

Четко прослеживается зарождение новой тактики воздушного боя. От вылета к вылету отрабатывались

методы ведения воздушной разведки, способы применения бомбардировочной авиации, ее

взаимодействия с истребителями. Так вырабатывались и. брались на вооружение способы и приемы, которые обеспечивали победу.

«Испытание огнем» — это и грустная светлая память о тех, кто никогда не придет в наши дни. Вот с

какой просьбой обращается к своему командиру один из героев романа: «У нас с Борисом сложилась

традиция — не носить на гимнастерке ни одного ордена, [195] не побывавшего в бою. Поэтому прошу

доверить мне его «Отечественную», которую он не успел получить, на один полет. Пусть золото и этого

ордена пройдет через огонь врага. От него в доме родных запахнет порохом боя, а племянники будут

знать, что орден дяди Бори не просто орден, а крещенный огнем знак солдатской славы и символ

бессмертия».

Говорят, что по первой книге невозможно судить, является ее автор писателем или же он просто

сочинитель, которому в литературе немного повезло. Как справедливо заметил писатель Вадим

Кожевников, первая книга писателя — его визитная карточка, и лишь вторая — его паспорт. Увы, у

некоторых дальше визитной карточки дело не идет: на паспорт не вытягивают, жизненного опыта не

хватает. Можно сказать, что у Михаила Петровича, пользуясь этим сравнением, опыта хватило на целый

дипломатический паспорт.

Книга «Преодоление», выпущенная в 1982 году издательством ДОСААФ СССР, как будто иная. На

титульном листе четко обозначено: «Записки военного летчика». На первый взгляд книги разные и по

жанру, и по содержанию. В действительности же у них много общего.

И в этой книге рассказывается о становлении молодого пилота, овладении авиационной техникой.

В ней показано мужество и самообладание авиаторов при защите родного неба. Книга проникнута

любовью к профессии крылатых, верой в силы и знания советских летчиков.

Опять Одинцов выступает не как мемуарист, а как писатель, создавший правдивое художественное

произведение о войне. В «Записках» ценнейшим достоянием является то, что автор прослеживает связь

времен, преемственность поколений. Во всем написанном протянута крепкая нить между прошлым [196]

и настоящим, сегодняшним и завтрашним днем. Автор как бы воссоздает хронику боевого авиационного

бытия в общей картине минувшей войны и наших дней, историческая и фактическая конкретность

которой ограничена его личным опытом. Отсюда точная выверенность времени и пространства, «штатное

расписание» персонажей, выразительность деталей.

Можно было бы напрямую сопоставлять многие факты биографии со всеми теми житейскими

моментами, какие встречаются в его рассказах. Даже имена и фамилии некоторых своих однополчан он

не изменил. В «Записках» показан типический образ советского человека-борца, на которого хочется чем-

то быть похожим, быть рядом с ним и, значит, стать лучше, смелее, отважнее.

Родившаяся еще в прошлом веке авиация за несколько последних десятилетий достигла звездных высот, породив космонавтику. Фантастически изменилась техника, неимоверно возросли требования к человеку, летающему на ней, однако главное в авиации осталось неизменным — характер пилота. То, что делает

человека летчиком. Но человек есть человек, и в его многогранной натуре вольно или невольно

происходит своеобразная техническая переориентация. И эту мысль Одинцов четко проводит в своем

произведении. Учитывает он и то, что наше время — время большого, огромного доверия к человеку, когда объективные условия все чаще и чаще оставляют солдата наедине со своей совестью и техникой.

Что было, то было — вот принцип, который положил Одинцов в основу своего творчества. Было не

обязательно с автором, но было — с поколением, от имени которого он сурово и честно говорит. Он и

этой книгой как бы отчитывается о своей жизни и своей войне. Впрочем, обе книги не содержат и

десятой [197] доли того, что им пережито. Ему не надо было «изучать» жизнь, он познал ее сполна, варился в ней, был в ее кипении.

«Преодоление» — произведение художественно-документальное. Об особенностях его, о праве писателя

на вымысел и домысел, о границах вымысла можно, наверное, спорить. Одинцов принял участие в этом

споре как практик. Основываясь на огромной массе документов, личных впечатлений, достоверных

фактов, он создал запоминающиеся образы. Именно образы, а не копии с натуры. Сделал художественное

произведение, а не документальное жизнеописание.

И вообще, надо сказать, способность изучить документ и заставить его заговорить, видеть сквозь его

строки живую жизнь, сочетать факт и вымысел — одно из главных достоинств почерка Михаила

Петровича и в этой книге.

Читая произведения Михаила Петровича Одинцова, невольно вспоминаешь слова одной из книг, в

которой записано высказывание Л. Н. Толстого: «Мне кажется, что со временем вообще перестанут

выдумывать художественные произведения. Будет совестно сочинять про какого-нибудь Ивана

Ивановича или Марью Петровну. Писатели, если они будут, будут не сочинять, а только рассказывать то

значительное или интересное, что им случалось наблюдать в жизни». Возможно, в этих словах есть

известное преувеличение, но какие легенды сотворила жизнь с самим Одинцовым!

Книга охватывает послевоенные десятилетия, когда создавалась советская реактивная авиация и

воспитывался новый тип современного летчика, родного брата тех пилотов, которые с любовью описаны

в романе «Испытание огнем».

Есть в книге такие строки: «Все тревоги, которыми [198] сейчас живут на командном пункте летчики, Сохатому близки и понятны. Но Ивану легче — у него за плечами опыт, война научила многому. Капитан