– Райли, – отвечает она резко.

Я тихонько хихикаю.

– Раздражает, не так ли?

Лилиан игриво дуется, но потом рассказывает, как она встретила свою подругу. Они вместе сидели на первом курсе. Райли сначала была грубой, но потом они сблизились, что, кажется, удивило их обеих. Райли ревнива и темпераментна. Что-то знакомое.

– Большинство наших ссор – на почве ревности. Она всегда боялась, что я отдалюсь от нее. Не знаю почему, ведь только она привлекает всех, и парней и девушек, и встречалась и с теми и с другими. – Она вздыхает. – Для нас обеих это игра с огнем.

– А ты нет?

– Нет, я никогда не встречалась с парнем. – Она морщит нос. – Ну, только один раз, в восьмом классе, потому что чувствовала, что должна. Мои подруги дразнили меня, что я ни с кем не встречаюсь.

– Почему бы тебе не соврать им?

– Это не так просто.

– Это элементарно.

Она улыбается:

– Да, элементарно? Но нет. В общем, я ни с кем не была, кроме Райли и еще одной девчонки. – Потом ее улыбка исчезает. – Но в основном с Райли.

Остаток утра и весь день трачу на проблемы этой девчонки. И я не спорю, хоть иногда и думаю иначе. Приятно чувствовать, что я не единственный, кто задается такими вопросами. Лилиан очень напоминает мне Тессу и Лэндона. Если бы они смогли совместиться в одного человека, это, без сомнения, будет Лилиан. Не хочется это признавать, но я не против ее общества. Она аутсайдер, как и я, но зато она меня не осуждает, потому что мало меня знает. Люди приходят и уходят, и каждый раз, когда в кафе появляется девушка со светлыми волосами, не могу не посмотреть в ее сторону, надеясь, что это окажется моя блондинка.

Раздается веселая мелодия.

– Наверное, это папа… – говорит Лилиан и смотрит в телефон. – Черт, уже почти пять! – в панике восклицает она. – Мы должны идти. То есть я должна. У меня до сих пор нечего надеть на вечер.

– Куда? – спрашиваю я, когда она встает.

– На ужин. Ты в курсе, что мы собираемся к твоим родителям на ужин?

– Карен не моя… – начинаю я, но решаю не продолжать. Она знает.

Поднимаюсь и тащусь за ней в небольшой магазинчик, полный цветастых платьев и безвкусной бижутерии. Там пахнет нафталином.

– Ничего нормального нет, – стонет она, щупая ярко-розовое платье с оборками.

– Отвратительное, – подтверждаю я, и она вешает платье обратно.

Неожиданно я задумываюсь, чем занимается Тесса прямо сейчас. Интересно ли ей, где я? Уверен, она думает, что я с Лилиан, и это правда, но ей не о чем волноваться.

Погоди… Нет, она же не знает об этом. Я же не сказал ей о подруге Лилиан!

– Тесса не знает, что ты лесбиянка, – замечаю я, когда она показывает мне черное платье со стразами.

Лилиан мягко смотрит на меня и демонстрирует мне платье, приподнимая его в руке так же, как прошлым вечером показывала мне коньяк.

– Я ничего не могу сказать о моде, так что не спрашивай, – говорю я, и она закатывает глаза.

– Так почему же ты ей не сказал?

Я дергаю ожерелье из перьев на стойке.

– Не знаю, как-то не придал этому значения.

– О, я очень польщена, что моя ориентация не кажется тебе чем-то экзотическим, – сообщает она с ненатуральной благодарностью в голосе. – Но тебе стоит ей сказать. Неудивительно, что она тебя чуть не побила.

Я знал, что не стоило говорить ей о пощечине.

– Замолчи. Я ей скажу… – Хотя это может не сработать в мою пользу. – Может быть, – добавляю я.

Лилиан снова закатывает глаза. Она делает это так же, как и Тесса.

– С ней сложно, и я знаю, что мне делать, хорошо?

По крайней мере, я думаю, что мне делать. Я точно знаю, на какие кнопки жать, чтобы добиться от нее того, что я хочу.

– Тебе стоит принарядиться; место, куда мы вечером пойдем, отвратительно пафосное, – предупреждает она, перебирая платья.

– Нет, блин, я не собираюсь. С чего ты вообще взяла, что я пойду?

– Почему бы и нет? Ты же хочешь, чтобы твоя благоверная не напилась?

На мгновение меня передергивает.

– Благоверная? Не называй ее так.

Она застегивает пуговку на своей груди.

– Просто надень хорошую рубашку хотя бы, иначе мой папа выскажет тебе все, – говорит она, удаляясь к раздевалке.

Через несколько минут она выходит в черном платье. Оно хорошо смотрится – она сексуальная и все такое, но я сразу же начинаю представлять, как в этом платье будет выглядеть Тесса. Гораздо круче. У Тессы сиськи побольше, чем у Лилиан, бедра пошире, так что она будет смотреться намного лучше.

– Вот это не такое стремное, как все остальное здешнее дерьмо, – отвешиваю я комплимент.

Лилиан закатывает глаза и закрывает шторку, показав мне напоследок средний палец.

Я смотрюсь в зеркало и спрашиваю Лэндона:

– Как считаешь, мне идет?

– Да, тебе хорошо, – с улыбкой отвечает он. – Может, мы не будем забывать, что я все-таки парень?

Я хихикаю.

– Я помню. Извини. Я не виновата, что ты мой единственный друг.

Темное блестящее платье не очень приятно облегает тело; ткань грубая, а стразы при движении царапают кожу. В маленьком магазине одежды выбор был невелик, и я, конечно, не купила ярко-розовое платье, хотя оно и из нежной ткани. На сегодняшний дурацкий ужин нужно что-то надеть, но я не собираюсь следовать рекомендации Хардина и напяливать джинсы.

– Как думаешь, он придет? – спрашиваю я.

Как всегда, после ссоры Хардин пропал и так и не возвращался. Не писал и не звонил. Видимо, он опять с той таинственной девицей, с которой они любят обсуждать наши проблемы. С той, с которой ему легче поговорить, чем с собственной девушкой. Не удивлюсь, если между ними что-то было, он в припадке раздражения и мог поступить назло.

Нет… он не мог.

– Честно говоря, не знаю. Надеюсь. Моя мама расстроится, если его не будет.

– Да. – Я закалываю волосы и хватаю с бортика ванны тушь.

– Он вернется, просто он ужасно упрямый.

– Не уверена, что мы с ним будем вместе. – Я подкрашиваю ресницы маленькой щеточкой. – Я уже на пределе, я чувствую. Знаешь, как плохо мне было вчера, когда он сказал, что был с другой девчонкой?

– Чего? – Лэндон тупо смотрит на меня.

– Мне кажется, что это конец нашей бурной истории любви. – Пытаюсь шутить, но выходит неестественно.

– Это я ожидал от тебя услышать меньше всего, – говорит он. – И как ты?

– Немного обидно, но что поделать. Я словно замерзла, ничего не чувствую. Просто не могу продолжать все это. Я начинаю думать, что он безнадежен, он разбивает мне сердце, – отвечаю я, пытаясь удержать слезы.

– Он не безнадежен. Люди начинают так думать, но при этом не пытаются пробовать измениться.

– Эй, вы готовы? – зовет нас Кен из гостиной.

Лэндон кричит, что мы спустимся через минуту. Надеваю новые черные туфли на каблуках с ремешками на щиколотках. К сожалению, они совсем не так удобны, как кажется. В такие моменты я начинаю скучать по привычным кроссовкам.

Пора садиться в машину и ехать, а Хардина все нет.

– Больше мы ждать не можем, – говорит Кен, расстроенно хмурясь.

– Ничего, мы ему привезем что-нибудь, – сладким голосом отвечает Карен. Она понимает, что это не решит проблему, но изо всех сил старается успокоить мужа.

Лэндон смотрит на меня, и я улыбаюсь, стараясь убедить его, что все в порядке. Он пытается развлечь меня рассказами об общих знакомых студентах, пересказывает приколы из студенческой жизни. Особенно случившиеся на лекциях по истории религий.

Кен подъезжает к месту встречи, и я вижу изысканный ресторан. Довольно большое здание сложено из массивных бревен, но внутри совсем не похоже на деревянное. Интерьер вполне современный, в черно-белых тонах, с серыми полосами вдоль стен и по полу. При входе – полумрак, но это только создает атмосферу. Неожиданно мое платье становится необычайным, когда свет падает на стразы и они сияют, как бриллианты, так, что все, кажется, это замечают.