— Значит, ты уйдешь?

— Только когда стемнеет. Днем выходить опасно.

К ее удивлению, Даниэль кивнул.

— Ты права. Значит, до ночи нам придется друг друга терпеть.

Он встал с кровати, стянул грязную рубаху и бросил на пол.

Ариес вспыхнула и отвернулась. Но перед этим успела заметить его накачанный пресс и желтоватые синяки на теле.

— Пойду поищу новую, — сказал он, и Ариес уловила в его голосе смешок. — Потом хотелось бы найти немного еды. — Он двинулся по коридору, шлепая босыми ногами по плитке. — Можешь присоединиться. Обещаю, что надену что-нибудь не столь вызывающее.

Ариес пришло в голову несколько ответных реплик, но все они были слишком неуклюжими. Когда он завернул за угол, она схватила подушку и бросила ему вслед. Не самый изящный из остроумных ответов — но ей стало чуть легче.

Ариес достала из кармана приемник, включила, поднесла ко рту и замешкалась. Что она скажет? Ночью она перекинулась парой слов с Джой — они с Натаном благополучно добрались до места — и обещала, что утром выйдет на связь и сообщит новости. Конечно, Даниэлю стало лучше и об этом можно сообщить, но что дальше? Надо увести его с собой, но он, похоже, вознамерился остаться. Это странно.

— Есть тут кто-нибудь? — сказала она в рацию. Она чувствовала себя глупо. Может, надо было сказать что-то вроде «прием-прием, как слышно»?

Приемник помолчал, потом в нем что-то щелкнуло.

— Ариес!

— Джек, привет!

— Ух ты, отличная связь! И без помех. Ты еще в магазине?

— Ага. Посижу тут, пока не стемнеет. Как вы? Ничего плохого не случилось?

— Нет, все прекрасно. Все поели и переоделись. У всех хорошее настроение. Даже у Колина. Как тот парень? Ему лучше?

— Да. Лихорадка прошла.

— Отлично. Очень хочу с ним увидеться. Ночью вы придете, да?

— Угу.

Ариес не могла объяснить себе, почему солгала; в первую очередь потому, что правда была слишком запутанной, чтобы обсуждать ее через маленькую пластиковую коробочку. Когда вернется, она расскажет всю историю от начала до конца.

И — кто знает? — может, Даниэль еще передумает. До захода солнца полно времени.

Она пошла его искать и нашла в магазине игрушек. Даниэль надел новую рубашку — черную и обтягивающую. Джинсы он тоже переодел, но остался босым. Он снял с головы импровизированный компресс, и с волос капала вода. Видимо, Даниэль успел привести себя в порядок.

— Неплохо выглядишь, — сказала она и тут же пожалела о своих словах, когда Даниэль поглядел на нее искоса, приподняв бровь и усмехнувшись уголком рта. — Более здоровым, я хотела сказать. Лучше, чем ночью.

Он рассмеялся.

Все, хватит. Довольно. Пора завязывать. Если держать рот на замке, меньше шансов попасть впросак.

— А ты выглядишь напряженной, — заметил Даниэль. — Что с твоей ногой? Ты так ходишь, будто забыла, что у тебя есть колени.

— Просто поцарапала, — ответила Ариес. — Ничего страшного.

На самом деле нога болела даже сильнее, чем ночью. Упав с велосипеда, она ухитрилась потянуть мышцы на бедре, а из-за раны ходить было еще труднее. Всякий раз, когда кожа натягивалась, Ариес хотелось вскрикнуть, но она ни за что не показала бы, как ей больно. Особенно ему.

— Ты не очень-то похожа на принцессу.

— Что ты имеешь в виду?

Даниэль улыбнулся:

— То, что я по-прежнему готов на все, чтобы тебя спасти, но ты бы в случае чего дала мне по башке и сама разделалась бы с драконом.

— Не забывай, кто из нас кого спас на этот раз.

— Конечно, если ты это так называешь. Что ж, тогда в знак благодарности у меня есть для тебя подарок, — сказал Даниэль. Он что-то держал за спиной.

— Какой?

— Он сделает этот день не таким невыносимым, — ответил Даниэль и протянул ей коробку. «Монополия». Всемирная версия.

Ариес рассмеялась:

— Да я тебя сразу порву!

— Идет. Но я, чур, играю машинкой.

Они открыли коробку и разложили игру на столе в мебельном отделе. Они сыграли три партии — и Ариес дважды победила. Потом они совершили набег на продуктовый магазин и вернулись с пачками чипсов, попкорном со вкусом сыра и банками холодного чая.

Несколько раз Ариес пыталась начать разговор о том, что Даниэль знал о происходящем. Судя по всему, ему многое было известно, — но он отказывался отвечать на вопросы и быстро менял тему. Наконец Ариес сдалась.

— Думаю, теперь я наигралась в «Монополию» на всю жизнь вперед, — сказала она после очередной партии. Ариес посмотрела на часы. Половина седьмого. Она встала и прошлась по коридору. В другом конце магазина виднелись широкие входные двери. Снаружи начинало темнеть.

— Дни становятся короче, — заметил Даниэль.

— Зимой будет холодно, — кивнула Ариес. — Особенно без отопления. Надо было уходить на юг.

Она шутила, но Даниэль, как обычно, ответил совершенно серьезно:

— У вас бы ничего не вышло.

— Ты хоть когда-нибудь бываешь оптимистом? — Она скрестила руки на груди. Забавно — даже разговор о погоде заставил ее поежиться.

— Не-а.

За пару часов до этого Ариес подыскала себе шерстяную кофту — темно-зеленую, с капюшоном и деревянными пуговицами. Даниэль снял кофту со стула и подал Ариес. Та хотела ее надеть, но рука запуталась в рукаве. Даниэль помог ей выпутаться и, не отпуская ее руку, посмотрел Ариес в глаза.

— Тебе пора уходить, — сказал он.

— Пойдем со мной.

— Нет.

Она отдернула руку.

— Да что с тобой такое?

Но Даниэль не отреагировал. Он напряженно смотрел куда-то поверх ее головы, в сторону главного входа.

— Ты слышала?

Ариес застыла:

— Что?

Он бросился в сторону, к главному коридору. Ариес побежала за ним, и они вместе спрятались за большой рекламой стирального порошка.

Парковка снаружи казалась пустой. Но уже стемнело, и в сумерках ничего нельзя было толком разглядеть.

— Они там, — шепнул Даниэль.

— Что? Где? Я никого не вижу.

— Я их чувствую.

Раздался звон бьющегося стекла. Что-то покатилось по полу и остановилось в пяти метрах от них. Камень.

Даниэль повернулся, взял Ариес за руку и быстро зашагал по направлению к разгрузочной площадке. Ариес оставила неподалеку от нее свой упакованный рюкзак и новый велосипед.

— Послушай, Ариес, — заговорил Даниэль на ходу. — Послушай меня. Тебе надо уходить. Беги, пока можешь.

— Я не могу тебя оставить. Пошли со мной.

Он покачал головой:

— Ты не понимаешь. Им нужен я. Не ты. Только я.

— Ты прав, я действительно не понимаю! — Она попыталась вырвать руку, но Даниэль слишком крепко ее держал. — Пусти меня. Мне больно.

Не обращая внимания на ее протесты, Даниэль довел ее до площадки. Он вложил Ариес в руку фонарик, посмотрел в глазок и отпер дверь. Ариес тупо смотрела, как он выталкивает наружу велосипед. Она вслушивалась в тишину, пытаясь понять, пробралась ли внутрь группка психов, но ничего не слышала.

Даниэль вернулся и в буквальном смысле выволок ее на улицу.

— Я не уйду без тебя, — сказала Ариес. На глаза навернулись слезы. Не было таких слов, которые убедили бы ее уйти. Она не бросит его умирать. Уже достаточно людей погибло. Она не допустит его смерти.

— Все в порядке, — сказал Даниэль. Он притянул ее к себе, крепко обнял и прошептал на ухо: — Со мной все будет хорошо. Тебе придется мне поверить.

— Нет! — Она попыталась вырваться из его объятий, но Даниэль был слишком сильным.

— Ариес! — Она не ответила, и тогда Даниэль схватил ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. — Сейчас я скажу кое-что важное. Постарайся это не забыть, хорошо?

Она кивнула, сдерживая рыдания.

— Они не все плохие. Запомни это. Некоторые до сих пор чувствуют свет. Со мной все будет хорошо. Я обещаю. И это обещание я сдержу. Когда все закончится, я сам тебя найду.

— Мы прячемся на Александр-стрит. Это единственное здание с провалившейся крышей. Ты сразу заметишь.

Он вздохнул:

— Я же просил мне этого не рассказывать.