Джеймс посмотрел на собственную руку. Удивительно, но пальцы не сжались в кулак, а покоились на колене.
— Это зависит от разных причин, — уклончиво ответил он. — А куда ты так торопишься? Может, понаблюдать хочешь?
Мартин ухмыльнулся.
— Только не в твое окно, дружище. Энни — как часовая бомба, готовая вот-вот взорваться, и есть лишь один способ её обезвредить. Если ты не согласен, то предоставь это мне.
— Бога ради.
— Ну нет. Если ты ещё не понял, то Энни мечтает о тебе. Сейчас обстановка складывается так, что с ней ты уязвим. А раз ты уязвим, то все твои замыслы могут рассыпаться в прах, как карточный домик. Если же ты приберешь Энни к рукам, то сможешь лучше контролировать ситуацию.
— По-твоему, сейчас я её не контролирую? — лениво осведомился Джеймс.
— В определенной степени — несомненно. Но мы никогда ещё не попадали в подобную заваруху. Я предпочел бы подстраховаться.
— Что ж, возможно, ты прав. В крайнем случае, я всегда могу убить её.
— Верно, — спокойно согласился Мартин. — Возможно, до этого и дойдет. Но, по-моему, душа у тебя к этому не лежит.
— Лишний довод в пользу такого решения.
Мартин потряс головой.
— Она слишком много знает, Джеймс. Причем она даже такое, о чем сама не догадывается. Если ты заткнешь ей рот, мы никогда этого не выясним. И тогда — нам конец.
— Мы и так уже одной ногой в могиле стоим.
— Говори только за себя. У меня ещё полно планов на будущее.
Джеймс внимательно посмотрел на своего молодого друга. Разница в возрасте между ними составляла почти десять лет, а разница в происхождении была просто колоссальной. За спиной Мартина был Принстон, юридический колледж Йельского университета, хорошая семья с давними традициями. Впрочем, Джеймс вполне допускал, что биография Мартина настолько же фальшива и лжива, как и его собственная. Значения это не имело. Главным были их отношения — узы многолетней дружбы, которые их связывали.
— Из тебя вышел бы прекрасный сутенер, — сухо заметил Джеймс. — Ты упустил свое подлинное призвание.
— Вовсе не обязательно, — ответил Мартин.
Он встал, и Джеймс машинально напрягся, инстинктивно пытаясь предвосхитить его дальнейшие действия. Разумеется, от Мартина он не ждал подвоха, но старые привычки обуздать непросто. Наверное, Джеймс не повернулся бы спиной даже к собственной матери, будь она еще Жива.
— Кстати, ты хоть сам знаешь, что собираешься делать дальше? — поинтересовался Мартин.
— Есть у меня кое-какие мысли. Незадолго до смерти Уин побывал в Северной Ирландии. Почему бы не начать поиски оттуда? Не зря ведь он Туда летал.
Мартин едва заметно улыбнулся:
— А что, по-твоему, ему могло там понадобиться? И как давно ты сам там не был?
— О, я летал туда неоднократно, — отмахнулся Джеймс. — Тут проблем не будет.
— Тогда тебя посылали в официальные командировки. Сейчас все будет иначе. Не говоря уж о том, что с тобой Энни.
— Думаешь, мне это не по зубам, Мартин? — вкрадчиво осведомился Джеймс.
Мартин сконфуженно опустил глаза, что доставило Джеймсу маленькое удовольствие.
— Нет, конечно. Ты справишься с любым препятствием, — признал Мартин. — Ладно, если мы с тобой все решили, я отлучусь ненадолго.
Энни окинула обоих мужчин подозрительным взглядом.
— Эй, вы закончили наконец строить свои заговоры? — крикнула она.
Пока Уин был жив, она никогда ни о чем не спрашивала. Мартин настолько поразился ее столь непривычному тону, что бросил на Джеймса озадаченный взгляд, но быстро взял себя в руки.
— Мы закончили, Энни, — непринужденно откликнулся он. — А пока мне придется на несколько часов оставить вас. Сделаю кое-какие дела и вернусь.
— А можно мне поехать с тобой? У меня, похоже, уже вырабатывается боязнь замкнутого пространства.
— Нет. — Голос Джеймса звучал холодно и непререкаемо.
Он ожидал, что Энни начнет возражать, однако она промолчала и лишь недовольно взглянула на него.
Мартина она, однако, проводила до самой двери, и Джеймс уже насторожился, готовый перехватить ее, если ей вдруг вздумается выскочить из трейлера следом за Мартином. Но ничего этого не случилось. Прикрыв за Мартином дверь, Энни начала запирать замки. Действовала она неловко, нерешительно, и Джеймс с люболытст-вом следил за ней из-под полуприкрытых век.
На все замки и запоры у нее ушло пять минут. Затем она повернулась к Джеймсу, и от него не ускользнуло торжествующее выражение, промелькнувшее в ее глазах.
— Я решила, что нужно научиться делать это самой, — заявила Энни. — Не люблю вечно от кого-то зависеть.
Брови Джеймса взметнулись вверх.
— Неужели?
— Двадцать семь лет я не могла самостоятельно и шага ступить. Хватит с меня.
— Не уверен, что ты выбрала лучшее время для того, чтобы начать новую жизнь, — заметил Джеймс.
— Да, пожалуй, слишком поздно, — вздохнула Энни.
— Слишком поздно, — эхом откликнулся Джеймс.
— А о чем вы так долго беседовали с Мартином? И почему он так внезапно уехал?
Их разделяло несколько шагов, но Джеймс знал, что, если захочет схватить ее, она даже пикнуть не успеет. Поглядывая на Энни прищуренными глазами, он подумывал, как проще и вернее овладеть ею. Внезапно и быстро, чтобы она даже не успела понять, что происходит? Либо — соблазнить не торопясь, оставив безвольно постанывать на кровати?
Правда, в последнее время ему никак не удавалось представить Энни Сазерленд безвольной…
— И на чем же вы с Мартином порешили? — осведомилась Энни. — Как нам быть дальше?
— Вообще-то, мы говорили не об этом. Мы обсуждали, кто из нас двоих должен с тобой переспать, — напрямик заявил Джеймс.
— Не сомневаюсь, что вы на такое способны, — сухо заметила Энни. — Чего еще от вас ожидать! И кто же проиграл? Вы?
— Разве я уехал?
— Ах так! — Энни отвернулась и направилась в кухню. — Надеюсь, что Мартин укатил за продуктами. — Она старалась говорить как можно спокойнее. — В холодильнике хоть шаром покати, — кроме бобов, есть нам нечего. А я вовсе не намерена…
Энни даже не слышала, как Джеймс подкрался к ней сзади. При необходимости он двигался с молниеносной быстротой и по-кошачьи бесшумно. Обхватив обеими руками ее груди, Джеймс тесно прижал Энни к себе.
Она словно онемела, стоя неподвижно, как статуя, и Джеймс чувствовал, как дрожь волной прокатывается по ее телу. Нет, не такая уж она сильная, какой казалась. Вернее — пыталась казаться.
Джеймс погладил ее груди, нащупал соски. От его прикосновения они быстро набухли и затвердели — точь-в-точь как его собственная возбужденная плоть. Прав был Мартин — чем быстрее он с этим покончит, тем легче сумеет выкинуть из головы ненужные мысли. Не имел он права тратить драгоценное время, отвлекаясь на мечты о нежной коже Энни Сазерленд, свежести ее дыхания, сладком, возбуждающем, сводящем с ума аромате, который источало ее тело.
Его рука скользнула вниз по ее животу, забралась под край свободных шортов и сразу, не задерживаясь, проникла внутрь, во влажную и жаркую пещерку. Энни сдавленно вскрикнула, но больше не издала ни звука. Только бессильно обмякла в его объятиях.
«Да, прав был Мартин, тысячу раз прав», — рассеянно подумал Джеймс. Энни колотила дрожь, она была настолько близка к оргазму, что Джеймс едва и сам не испытал его, только подумав об этом. Его так и подмывало совсем сорвать с Энни шорты, наклонить ее лицом вперед над кухонным столом и овладеть ею сзади. Чтобы не смотреть ей в лицо, чтобы избавиться от необходимости целовать ее в губы. Чтобы представить все это самым обычным соитием, которого им обоим так не хватало.
Джеймс просунул в ее шорты всю пятерню. Трусиков на Энни не оказалось, а ее лоно так и сочилось влагой. Впрочем, ничего иного Джеймс и не ожидал.
Энни попыталась было сопротивляться, но Джеймс даже не заметил этого: он был неизмеримо сильнее, и его нисколько не смущали ни ее слабые протесты, ни тщетные попытки высвободиться. Глубоко проникнув в ее лоно пальцами, он очень скоро заставил Энни испытать оргазм. Она заскулила, как загнанный зверек, спина ее изогнулась дугой, а все тело судорожно вздрагивало. Джеймс крепко прижимал ее к себе, одновременно удерживая и лаская, чувствуя, как острое наслаждение волна за волной сотрясает все ее тело.
