Дешанель пожал плечами и достал из кармана какую-то коробочку:

-Я готов допрашивать вас хоть сутки. Но вы правы, я попросил бы себе хоть какую-нибудь табуреточку. Как видите, мистер Леру, ее нет. Значит, мне нужно поторопиться. Вас же зовут Пьер Леру, не так ли?

Пленный особо не удивился, что его личность уже раскрыта:

-Допустим, я Пьер Леру. Даже больше вам скажу, недопустим, а так и есть. Хотите, даже расскажу несколько фактов из своей биографии?

-А я смотрю, разговор у нас неожиданно клеится. Что ж, мистер Леру, я весь внимания.

-Я родился в поселении Миранда, колония Шарра. Мне 23 года.

Флер кивнул и жестом показал Пьеру продолжать.

-Мои родители работали на медной фабрике, той самой медной фабрике, где меня задержали в момент штурма, сколько… я даже не знаю, сколько времени прошло с тех пор.

-Две недели, — учтиво подсказал Дешанель.

-Две… погодите, как две недели? Две недели?

-Две недели.

-Ну допустим. Моя мать умерла, когда мне было 13, что-то с легкими. На Фабрике плавили медь, а когда плавится медь выделяется большое количество соляной кислоты. Вы знаете?

-Нет, вот вы уже рассказали мне что-то новое. Видите, это не так сложно.

Пьер с ухмылкой посмотрел на Дешанеля, ожидая увидеть хоть тень издевки. Но тот оставался непроницаем. Как будто ему и правда интересно было как выплавляется медь.

-После ее смерти я, отец, брат и моя младшая сестра получили крошечную подачку от Метрополии.

-Наверное, вы про пенсию?

-Называйте, как хотите. Может, я бы даже сказал вам за нее спасибо. Вырос и пошел работать на шахту или на другую Фабрику, нашу-то закрыли вскоре после смерти мамы.

-Но?

-Но. Вы знаете, что случилось с моей младшей сестрой?

-Во время мятежа, восемь лет назад, ее, 14-летнюю девочку изнасиловали и убили. Насколько я знаю, это сделала группа мятежников прямо в штабе колониальной полиции, — Дешанель оставался непроницаем. – это ужасная трагедия и я вам искренне сочувствую. И мне тем более непонятно, как после такого вы пошли в это, как вы его называете, Сопротивление.

Глаза Пьера налились кровью и он попытался рвануть со своего места, но ремни только впились ему предплечья и запястья.

-Ложь!!! Вы отлично знаете, что ложь!!! Ее изнасиловали, жестоко изнасиловали. Отец рассказал как-то, когда выпил, он был на опознании тела. Во все места. А в конце, на спине поставили клеймо! Герб Метрополии! Это, по-вашему, сделали мятежники???

-По мне, так ни частям армии континента, ни той части полиции, что осталась верна Метрополии было не до жестоких изнасилований. И, поверьте, мы не звери. У нас есть смертная казнь, тюремное заключение. Но вот клеймения в арсенале наших наказаний нет уже очень давно. Тем более массового изнасилования. Штаб полиции, на тот момент, был занят мятежниками, что там творилось потом детально устанавливало следствие.

Пьер горько усмехнулся и опустился обратно:

-Нам говорили то же. Только мы оба знаем, что это неправда. Метрополия всегда была очень изобретательна в отношениях с колониями. В самую гущу мятежников запустили несколько диверсионных групп, которые отлавливали детей и делали с ними примерно то же, что с нашей Жюстин. Тогда это было что-то вроде послания мятежникам и тем, кто их поддерживал: не прекратите бунт, это случится и с вашими детьми. После разгрома все на самих же мятежников и свалили.

Дешанель пожал плечами:

-Я был тут, восемь лет назад, от начала и до конца. Ничего подобного не было, уверяю вас. Было много пьяных и ошалевших от вседозволенности людей. Анархия выпускает на волю худшие человеческие качества. Потому я борюсь с ней всеми силами.

-Но что-то тех уродов вы найти не смогли. А я смог! Слышите, нашел двоих! Они спокойно жили, причем в Терране. Никогда не были осуждены. Я втерся к ним в доверие и мне удалось разговорить их. Не просто так, разумеется, пришлось купить им выпить. Не раз пришлось. И они рассказали, по очереди, сначала первый, потом второй, один в один! Они уже давно не виделись, я отлавливал их по очереди, и оба раза история была одинаковая. Они делали это на деньги Метрополии.

Дешанель почувствовал, что ноги начинают уставать и решил немного размяться, потому неспешна двинулся вокруг стула:

-Вот бы вам и насторожиться, мистер Леру. Столько лет прошло, а истории одинаковы, как по нотам. Редко коллективная память бывает так точна. Впрочем, я вряд ли посажу в вашей душе зерна сомнения, я это вижу. Вы верите в свою правду, что ж это ваше право. Меня интересует другое.

Леру выгнул шею, пытаясь уследить за Дешанелем:

-Мой отец спился и замерз под забором. Это тоже не тайна. Он так и не смог пережить все то, что случилось с Жюстин. Брат переехал жить в колонию Аваст, что-то там ему предложили, помогал деньгами иногда.

-Разумеется, я и про это знаю. Ваш брат - Жан Леру. На Авасте у него легальный и весьма прибыльный бизнес, кроме того он известен как меценат. Похвально. Но не скажу, что мне это прямо интересно.

-А что же тогда? Астра Нова?

-Не поверите и про нее вы вряд ли мне что-то новое расскажете! Нееет, мистер Леру, меня интересует совсем другой человек, - Дешанель, к тому времени, уже обошел стул вокруг и встал прямо перед Пьером. Его холодные глаза буквально впились взглядом в юношу.

-Знакомо ли вам имя … Ринг.

Пьер вздрогнул. Разумеется, он знал кто такой Ринг, даже видел его один раз. И уж точно он знал, что никогда и ни за что не выдаст никакой информации об этом человеке.

-Нет. Имя Ринг я слышу в первый раз.

Дешанель открыл коробочку, которую все это время держал в руках и принялся рассматривать содержимое. Попутно продолжая задавать вопросы:

-Вы уверены в этом, мистер Леру? По моей информации, как раз-таки вы знаете о Ринге больше других. Казалось бы: странно. Совсем еще юный член сопротивления, особыми талантами не блещете, на войну с Метрополией пошли из-за какой-то своей выдуманной мести. И вдруг – прямая связь с самим Рингом! Невероятно. Когда я вас запросил для допроса и объяснил причину, меня чуть на смех не подняли. Спасло то, что меня боятся поднимать на смех. Меня вообще боятся.

-Не я, — решительно ответил Пьер, — вы задали вопрос, я ответил, никакого Ринга я не знаю.

Дешанель как будто не заметил его ремарки:

-Итак, все такие удивленные доставили вас сюда, ко мне, и никак не могут понять, что ж я в вас такого углядел? Но вы только что сами дали мне ответ. Вы таки разыскали двоих палачей своей сестры, вы планомерно втирались к ним в доверие, вы узнали, что хотели и убили их. Ну, вы не отрицаете.

-Нет, в этих убийствах я готов признаться.

Дешанель, который до этого стоял перед Пьером во весь рост вдруг стремительно подошел к нему, слегка наклонился и заглянул прямо в глаза:

-Я НЕ ВЕРЮ, что существовал способ найти этих людей без чьей-либо помощи, у вас в жизни не хватит связей и мозгов такое провернуть! И то, что вы планомерно втирались в доверие ИМЕННО к тем, кто убил вашу сестру говорит об одном. Вам кто-то их сдал. Но кто?

Тут Дешанель распрямился и снова начал ходить вокруг стула, но уже куда быстрее. Ускорилась и его речь, полковник нагонял панику:

-В этой колонии есть несколько повстанцев, способных раздобыть любые сведения. Ринг – главный из них. А еще он очень любит иметь везде глаза и уши. Не преданных людей, а именно глаза и уши, которые могут передать ему то, что говорят неформально, не при всех. А как завербовать себе глаза и уши? Найти фанатичного человека с целью, и помочь ему в достижении цели! Все! – Флер громко стукнул рукой по спинке стула, Пьер вздрогнул. Потом слегка прикрыл глаза и тихо сказал:

-Больше я вам ничего не скажу.

-Ошибаетесь, мистер Леру. Я скажу вам, что будет дальше. Вариант первый: вы говорите, все, что знаете. И возвращаетесь в камеру. Никто и никогда не узнает о нашем разговоре. Кроме того, я гарантирую, что вам сохранят жизнь, а вот ей, — тут он достал из коробочки фотографию и поднес к глазам Пьера, - а вот ей сохранят еще и свободу. Мы оба знаем, что она почти ни в чем не замешана, думаю, условное освобождение для нескольких задержанных на Фабрике организовать не так уж сложно. Мы же не звери. И ваши соратники не заподозрят подвоха, в конце концов, что уж такого можно повесить на медсестру, пусть и медсестру базы повстанцев.