И видела его почему-то только я.

Диллиан, поперек чьего плеча я по-прежнему болталась мертвым грузом, бессмысленно смотрел вперед вечновьюжными серыми глазами, с такой осторожностью делая каждый шаг, будто мог внезапно лишиться опоры — да разве могло это волшебство представлять хоть какую-то угрозу? Не верится…

А потом радужные пузырьки расступились, выпуская нас в абсолютную, всепоглощающую черноту.

Только парой минут спустя, наконец ощутив под ногами твердую почву — совсем обыкновенную, нормальную почву, не пропитанную никакой магией, — я поняла, что никакая это не абсолютная чернота: всего лишь бархатная беззвездная ночь, пропахшая незнакомым, но очень нежным цветочным ароматом, в который я влюбилась с первого вздоха.

Мы очутились посреди чьего-то сада: пушистые кусты, усеянные светлыми бутонами, подступали со всех сторон, образуя крохотное уютное гнездышко; неподалеку величаво возвышался темный силуэт какого-то дерева, а за ним виднелись постройки с остроконечными крышами.

— Добро пожаловать на Аррио, траш Эльмира, — хмуро буркнул мой спутник, которого, похоже, вся эта красота ничуть не тронула. — Теперь нужно разобраться, с какой ошибкой нас выкинуло и где искать космодром.

— А по-моему, сначала неплохо бы рассказать мне, что вы с Эсеро решили делать, пока спала, — мирно заметила я, нагибаясь к кусту — похоже, это его цветы так чудесно пахнут.

— Что, что, — раздраженно пробурчал Диллиан, невидяще вертя головой — смотрел чужими глазами. — Нужно найти космодром, встретить Эри, подменить ее тобой и драпать со всех ног!

— Так, — резко выпрямилась я. — Снова-здорово? Я не стану подставляться вместо Эртрисс только потому, что она тебе так дорога! И вообще… — осознание было настолько очевидным и ясным, что я невольно замолчала на мгновение, — на кой тебе рисковать переговорами с потенциальным союзником и душой Эртрисс, спасая лишь оболочку? Я ведь ни черта не смыслю в политике!

— Во-первых, — на редкость мерзким преподавательским тоном отозвался Диллиан, вцепившись взглядом в какую-то ему одному понятную точку над моим левым ухом, — если «оболочку» повредят, от филактерии никакого толку, ты просто выпустишь ее душу — причем никто не узнает, куда именно оная направится, получив свободу. А во-вторых, филактерию всегда можно поменять, необходимо лишь согласие… — он запнулся, беспомощно разведя руками, но потом все же собрался и договорил: — лича и новый сосуд.

— Допустим, — призрак собственной ненужности, все время с момента прибытия на Хеллу маячивший за спиной, снова перегнулся через мое плечо и преданно взглянул в лицо, с щенячьей нежностью лижа щеки. — А с переговорами что?

— Слушай, — терпеливо проговорил он, наконец взглянув мне в глаза, — моя женщина — в опасности, демон раздери, и я из шкуры вон вылезу, лишь бы с ней все было в порядке! А переговоры все равно не имеют никакого смысла, пока я не верну власть, так что…

— Отлично! — призрак ласково обнял за плечи, шепча что-то успокаивающее на ушко. Я отвела глаза. — Понимаю, что ты хочешь как можно быстрее вернуть Эртрисс и упрятать понадежнее… но мне сейчас ничего не мешает просто взять и уйти. Убивать ты меня не станешь — я ведь ее филактерия, — на губах поселился противный горьковатый привкус, и я некультурно сплюнула прямо под куст. — Калечить — невыгодно, меня больше никто не спутает с ди Дара… Неужели тебе позарез необходимо опозориться на переговорах, отправив туда меня? Можешь сказать, что именно мешает просто забрать Эртрисс с космолета и смыться куда по-дальше?

— Все просто, — Диллиан опустился на корточки рядом со мной. — Мне нужен этот космолет, чтобы вернуться на Хеллу, и поэтому кто-то должен выдавать себя за его нанимателя…

— Да а на кой? — не вытерпев, взорвалась я. — Ты же все равно попадешь обратно по прошествии трех месяцев!

— Это правда, — задумался Владыка, с глуповатым видом почесав затылок, и по-мальчишески усмехнулся. — Все-таки вы очень похожи… Только вот загвоздка — я лично попаду на Хеллу, это точно, но вот насчет вас двоих гарантий никто не да-вал.

Присев на корточки, я осторожно оторвала у ближайшего бутона еще не развернувшийся лепесток и растерла в ладонях. Дурманящий аромат усилился, прозрачным туманом повиснув в ночной тиши.

— Поверь, не пропадем, — фыркнула я, с каким-то детским восторгом принюхиваясь к собственным пальцам.

Небо на востоке медленно приобретало нежный розовато-рыжий оттенок, плавно перетекающий в бархатную синеву беззвездной ночи; мерное сияние зарождающегося дня выхватывало из густой пушистой темноты очертания островерхих домов-башенок, окруженных роскошными цветущими садами — это место походило скорее на хрупкий огороженный рай на земле, нежели на планету, не так давно пережившую кровопролитную войну с Хеллой, чей Владыка понуро брел рядом со мной, даже не глядя по сторонам.

Насколько я поняла из сумбурных объяснений, перемежающихся с шипящими ругательствами, портал, который должен был доставить нас на космодром, оказался не настолько точен, как хотелось бы: мы оказались в жилом районе города Тугерт, и до корабля Эртрисс оставалось пилить около часа — и к его прибытию мы уже явно не успевали. Разъяренный собственным бессилием Диллиан бесшумно крался впереди, время от времени злобно запинывая подвернувшийся камешек в чью-нибудь зеленую изгородь, усеянную крупными цветами — но спокойствия это, понятное дело, никому не добавляло.

Не то чтобы мне так не терпелось убедиться, что виновнице моих бед ничего не угрожает, — просто бесплодная злость человека, чья помощь мне так нужна, и его суматошные метания туда-обратно, лишенные, казалось бы, всякой логики и мотивации, уже изрядно напрягали. Давно стоило найти эту чертову инквизиторшу и торжественно передать Диллиану, чтобы тот наконец утихомирился и всерьез задумался о возвращении собственного трона.

Только вот в последнее время я все чаще ловила себя на мысли, что мне нравится этот мир, каким бы идиотским и жестоким он ни был, — и от вопля «Да к черту трон, я остаюсь тут!» меня удерживало лишь то, что здесь мне не за что уцепиться — ни друзей, ни дома. А вот от того, насколько я оказалась зависима от привычного быта, становилось даже не столько грустно, сколько противно.

Посольство Хеллы на Аррио, к которому повернул после недолгих раздумий Диллиан, резко отличалось от всех здешних построек: здание было приземистым, идеально квадратным и при этом — нереально огромным. Оно нависало над пышной зеленью садов и сказочными башенками — как Дворец в Зельтийер нависал над площадью, постоянно создавая премерзкое ощущение, что сейчас эта громадина, предупреждающе скрежеща опорами, медленно повалится вниз, поднимая облака густой пыли… Единственное, что спасало постройку — это окна: высокие чистые стекла с белоснежными наличниками, которые заставляли посольство казаться полувоздушным, ветреным творением, готовым сорваться с места и унестись ввысь, куда с таким вожделением глядели острые верхушки здешних башенок.

— А ты точно уверен, что нас туда пустят? — по-детски ныла я, откровенно не желая торчать в четырех стенах вместо того, чтобы еще немного погулять по городу — и пусть босиком! Но так красиво… до сих пор я была твердо уверена, что именно так должны выглядеть обиталища эльфов — но это все сотворили люди, обычные люди, и от этого Тугерт казался еще более чарующим.

— Неважно, — отрезал Диллиан. — Если не пустят добровольно — прорвусь и так!

Я с сомнением покосилась на спутника. Со времени нашей первой встречи он изрядно оброс и отощал, уже практически ничем не напоминая улыбающийся оплот спокойствия и силы, каким я увидела его у Дворца Владык. И вот это внушало определенные сомнения, поскольку у входа в посольство вытянулись в струнку двое внушительных стражников — без доспехов: их заменяли плотные темно-зеленые комбинезоны, по которым периодически отчего-то пробегало слабое сияние. Оружия я у них не заметила, но все же меня никак не оставляло ощущение, что именно этих двоих следует опасаться куда больше, чем того же Эсеро — даром что тот ухитрялся удерживать в повиновении целую колонию, твердо уверенную, что править ей может лишь сильнейший…