Странствия за морями Афанасия Никитина продолжались. В январе 1472 года он добрался до священного города Парвата, там он прожил полтора года. Затем почти полгода Никитин провел в одном из городов «алмазной» провинции Райчур. Наконец он принял решение вернуться на родину.

Купеческая деятельность Афанасия Никитина не имела успеха. Он совершил единственную торговую сделку – перепродал таки жеребца, как сам описывает в «Хождении». Но она обошлась ему в убыток. В его дневнике с досадой записано: «Меня обманули псы-басурмане: они говорили про множество товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли… Дешевы перец и краска. Некоторые возят товар морем, иные же не платят за него пошлину. Но нам они не дадут провезти без пошлины. А пошлина большая, да и разбойников на море много».

Никитину предстоял путь домой – через Персию и Трапезунд к Черному морю и далее в Кафу (Феодосию). До родной Твери он, однако, так и не добрался. Первый русский путешественник «за три моря» умер в дороге под Смоленском – тогда это была территория Великого княжества Литовского – осенью 1474 года.

В 1475 году рукопись «Хождения за три моря» попала в руки московского дьяка Василия Момырева. Прочитав, тот сразу же понял, какую ценность представляют записи купца. Ведь до Никитина русские люди не бывали в Индии. Текст Никитина был внесен в Летописный свод 1489 года. Но этот текст, при включении его в летопись, был значительно сокращен. В XVI–XVII веках «Хождение…» неоднократно переписывалось. Историк и писатель Н.М. Карамзин в начале XIX века случайно наткнулся на один из летописных сводов «Хождения…». Благодаря ученому далекое путешествие тверского купца Афанасия Никитина стало известно читающей общественности.

Афанасий Никитин по праву считается не только первым русским путешественником вообще. Его можно считать европейским купцом, побывавшим в Индии за четверть века до знаменитого португальца Васко да Гамы.

Предки знаменитого гражданина России Кузьмы Минина происходили из небольшого волжского города Балахны, расположенного недалеко от Нижнего Новгорода. Они с XVI века промышляли торговлей, а также добычей соли.

Семья его отца, балахнинского солепромышленника Мины Анкудинова, была многочисленной. «Минин» – это отчество Кузьмы, которое лишь начиная с него стало родовой фамилией Мининых.

В писцовой книге дворцовой Заузольской волости Балахнинского района за 1591 год есть данные, что «за балахонцем за посадским человеком за Минею за Онкундиновым» числится три деревни с «12 десятинами перелога и 7 десятинами хоромного леса». Потомки же Кузьмы в XVII веке владели в Балахне значительным состоянием: лавками, городскими дворами, соляными варницами.

Старшие братья Кузьмы Иван и Федор продолжали промысел в Балахне, а Кузьма покинул родной город и переселился в Нижний Новгород. Там он занялся перекупкой скота и со временем стал хозяином мясной лавки. Известно, что к этому времени у Кузьмы уже был взрослый сын Нефед от жены Татьяны Семеновой.

Лавка Кузьмы Минина располагалась на нижнем нижегородском торгу, под стенами кремля. Поскольку Минин отличался хозяйственной хваткой, предприимчивостью, рассудительностью и справедливостью, он, очевидно, заслужил уважение посадских торгово-ремесленных людей.

В 1611 году был разгар сложного периода в истории Русского государства, который назван Смутным временем. В это время нижегородское население избрало его земским старостой. Минин почувствовал в своем избрании «начало Божия промысла». У него были силы и мужество агитировать за «собрание ратных людей на очищение государству».

Минин понимал необходимость объединяться всем слоям населения, собирать средства и силы для освобождения Отечества. Горожане Нижнего Новгорода на всенародном сходе приговорили начать сбор средств на войско, которое было названо Ополчением. Большую помощь оказали этому движению богатые нижегородские купцы и предприниматели. Минин согласился быть казначеем народного ополчения, это была хлопотливая и не всегда благодарная административная должность.

Нижегородцы собрали столько денег, что получили возможность нанимать в войско служилых людей. Воеводой пригласили героя московского восстания против захватчиков князя Пожарского. Минин был старше воеводы Пожарского лет на пятнадцать. Соратники Пожарский и Минин всеми силами старались добиться, чтобы народное ополчение превратилось в хорошо вооруженное и боеспособное войско.

Вскоре в Нижний Новгород стали приезжать дворяне и служилые люди. Это были сначала патриоты из захваченной поляками Смоленской земли: «смольяне, дорогобужане, вязьмичи», как их перечисляли в документах тех лет. Затем сюда потянулись люди и из других русских городов – «коломничи, резанцы», – в том числе «многие люди и казаки и стрельцы, кои сидели на Москве при царе Василье». Оплата ратникам, закупки разного вооружения и прочих необходимых вещей требовали все более значительных средств. Заведуя казной Ополчения, Минин твердой рукой сумел обеспечить поступление средств. Он брал с основного населения пятую, а с богатых третью часть имущества. Сам он отдал все, что было значительного в его имуществе, – вплоть до драгоценностей жены и серебряных окладов с икон, как повествует предание. По другому источнику, Кузьма внес в общую казну 100 из имевшихся у него 300 рублей.

После военных побед в борьбе с польскими оккупантами на плечах Минина по-прежнему лежали все финансовые и хозяйственные заботы.

На земском соборе в феврале 1613 года избрали царем Михаила Федоровича из рода Романовых. С этих пор, боясь соперничества, завистники и недоброжелатели стали быстро оттеснять от трона героев освободительной борьбы. Вновь избранный молодой царь Михаил Федорович все же отметил их заслуги. Дмитрий Пожарский стал боярином в июле 1613 года, а Кузьма Минин – думным дворянином. Это был третий по значению чин в Боярской думе. Минину пожаловали в соответствии с должностью оклад 200 рублей в год и двор в Нижегородском кремле рядом со Спасо-Преображенским собором.

После 1613 года Минин по своей должности занимался сбором «пятины» – двадцатипроцентного налога «с гостей Гостиной и Суконной сотен и с черных сотен и слобод». Будучи думным дворянином, теперь Кузьма постоянно проживал в Москве. Ему приходилось выполнять различные правительственные поручения. Его сын Нефед и братья вели торговые дела в Нижнем Новгороде.

Минин верно служил новому правительству. 20 января 1615 года за это царь Михаил Федорович «пожаловали есмя думного своего дворянина Кузьму Минича за его, Кузьмину, многую службу» вотчиной в селе Богородском Нижегородского уезда с девятью деревнями. Впоследствии эта недвижимость перешла по наследству к его жене и сыну. В мае 1615 года в Нижнем Новгороде произошел инцидент, по итогам которого Кузьма обращался к царю с челобитной, прося освободить своих родственников – сына, братьев и своих крестьян – от подсудности нижегородским властям. Его просьба была удовлетворена.

Незадолго до смерти, в 1615 году, престарелого Кузьму Минина командировали вместе с таким же доверенным князем Ромодановским в Казань для проведения следствия по делу восставших местных черемисов. После дознания они приказали подвергнуть наказанию – пытке – служилого дворянина Саву Аристова. Было выяснено, что его злоупотребления и вызвали возмущение. В Москву Минину уже не пришлось вернуться. Он умер, вероятно, на обратном пути из Казани в первой половине 1616 года. Его привезли в Нижний Новгород и похоронили на кладбище Нижегородского кремля.

Сын Минина Нефед Минин вскоре переехал в Москву. Ему дали чин стряпчего, в котором он пребывал при царском дворе. Во время двух бракосочетаний царя Михаила Федоровича (в 1624 году – с М.В. Долгорукой, а в 1626 году – с Е.Л. Стрешневой) он участвовал в свадебных церемониях в качестве фонарщика, что являлось немалой честью. Сам он был женат. До смерти он владел отцовской выслуженной вотчиной в Нижегородском уезде и подмосковным поместьем, купленным в качестве вотчины. Умер Нефед бездетным между 1 сентября 1632 года и апрелем 1633 года.