Ромка сделал еще пару шагов назад и уперся спиной в мраморную колонну.  Прикрыл глаза и медленно сполз по холодной каменной поверхности на пол. Топот ног и голос диспетчера из динамиков заглушили слова чудовища.

- Рома, что с тобой? Эй,- почувствовав легкое прикосновение, Смолин открыл глаза: в его лицо озабоченно вглядывался Терещенко.- Ты меня напугал. Черт, да мы тебя совсем заездили.

Не отводя взгляда, Ромка осоловело кивнул. Саша сжал его лицо в ладонях и выдохнул в ухо:

-Вот что… Одного я тебя сейчас никуда не отпущу. Поедешь со мной.

*****

- Садитесь и не открывайте рта, пока я не кончу.

- Не знаю, как это он собирается кончать, если никак не может начать,-  подумала про себя Алиса.

Льюис Кэрролл «Алиса в Стране Чудес».

Город дышал морозом. Стоило Ромке шагнуть на улицу, Снежная королева тут же запустила холодные пальцы под его легкую курточку. В такси было не в пример теплее. Терещенко осторожно потрогал Ромкин нос и придвинулся ближе, пытаясь поделиться теплом. Руки в Сашиных ладонях согрелись быстро, а в груди было по-прежнему неуютно, словно Снежной королеве все-таки удалось добраться до мальчишкиного сердца. Только вот своей Герды у Ромки не было. Светочка не обратила на него никакого внимания, да что там… Она ждёт ребенка, она влюблена, она выходит замуж… Это она превратила чудовище в принца. Его чудовище в своего принца. И будут они теперь жить долго и счастливо. И умрут в один день. Сказка кончилась.

Как Ромке в голову могла вообще прийти мысль о том, что он сможет разбудить в своём шефе волшебного принца? Mon petit prince… Наваждение, бред. Сон. Это был сон. Ему привиделась всё: и  Швейцария, и шоколадный принц, и те два поцелуя. Один со вкусом корицы, другой – мятный…

Кажется, Саша попросил водителя притормозить, исчез на пару минут и вернулся уже с какими-то пакетами. Ромке было все равно. Ромка, не отрываясь, следил за убегающей в темноту пунктирной линией фонарей. Ромка не плакал.

-Ну, как тебе? Скромно, конечно. Но и Москва не сразу строилась. Верно, Ром?

Загородный домик Терещенко на самом деле был уютным. Хотя Ромка мало что запомнил. Вот уже несколько часов он был словно под наркозом. Снотворно-мягкая атмосфера по капле вгоняла анестетик в вену: уютный диван, дрожащий свет пламени из камина, запах еловых веток.

- Ром?

Смолин поднял взгляд.

- Давай же, не молчи. Светского table-talk, конечно, не предлагаю, но этот напиток богов просто создан для неторопливой беседы,- Саша сделал глоток, смакуя, покатал вино на языке и проглотил.

-Я… не знаю, что спросить… может быть… А сколько Вам…

- Тебе…

- … сколько тебе лет?- Ромка был благодарен, что собеседник смог сдержать смешок.

- Угадай.

- Тридцать?- вежливо-равнодушно.

- Стоп,- Саша поставил стакан на столик, забрался на диван с ногами и, вплотную приблизившись к Ромке, устроился поуютнее.- Итак, на кону суперприз:… одно желание. Звонок другу, подсказку зала, помощь компьютера… использовать нельзя. Вперед, у тебя еще три попытки.

- Двадцать девять?

Саша клацнул зубами над самым Ромкиным ухом.

- Двадцать восемь?

Губы шефа скользнули по волосам парня.

- Двадцать семь?- почти шепотом.

- Ответ неверный, свет моих очей,-  отодвигаясь от нависшего над ним шефа, Ромка почти заполз на подлокотник.

- А с-сколько?-  переводчик покосился вниз: диван оказался довольно высоким. Падать будет больно.

- Двадцать восемь лет…- прохладная ладонь коснулась Ромкиного затылка.

- Я же…

- А ещё пять месяцев и четыре дня,- Саша едва дотронулся до Ромкиных губ своими.- Хотя сейчас я уже ни в чем не уверен.

Будь что будет. Сказки больше нет – и парень расслабился, позволяя себя целовать. Губы. Ухо. Шея. Ключица. Нежно, аккуратно, горячо. Из ниоткуда волной накатила паника: запах, вкус, прикосновения казались чужими, робость, осторожность мужчины - неправильной.  Ромке до звона в ушах захотелось снова почувствовать острый холодок мяты, терпкую сладость корицы. Но только не виноград, не эту вязкую кислинку отчаяния. Мальчишку затрясло:  пелена апатии слетела, выпустив наконец на свободу так долго сдерживаемые обиду, страх и слёзы.

-Нет,- Ромка вырвался и сполз на пол.- Я же сказал: нет.

-Ты проиграл мне желание,- грубо, нетерпеливо.

- Я проиграл гораздо больше. Я хочу домой. Пожалуйста.

- Сейчас черт знает какой час ночи. Где я найду для тебя машину?- Саша сидел на диване на корточках, обхватив голову руками. Его голос был  глухим, неузнаваемым, усталым.

- Пойду пешком,- упрямо, но уже не так уверенно.

- Не дури. Я постелю наверху,- дикий Ромкин взгляд.- Тебе. Только тебе.

Закрывая за собой дверь в спальню, Саша еле слышно прошептал: «Прости. Но я тебя никому не отдам». Ромка подтянул колени к груди и закрыл глаза.

*****

- В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!

Льюис Кэрролл «Алиса в Стране Чудес»

В Ромкиной квартире было холодно: из окна дуло, батареи почти не грели. Смолин сидел с ногами на старой тахте и битый час рассматривал исписанный ломким, неуверенным почерком листок. Внизу, прямо под подписью, красовалось размытое пятно, словно на бумагу попала капля воды. Ромка отвернулся, спрятал голову в плед – призрачный образ  несчастного листа по-прежнему маячил перед глазами.

Заливисто залаял звонок. Ромка не сдвинулся с места: надоест ждать – уйдут. Спустя пару минут в дверь заколотили. Стук был слышен даже под ворохом покрывал. Смолин не спеша вылез из своего укрытия и на цыпочках прокрался в коридор.

- Рома! Я знаю, что ты там! Ромааашка, открывай немедленно, пока я не залила слезами всю лестничную клетку!

Дурацкий замок, как всегда, не захотел поддаваться с первого раза. Дернуть дверь на себя, двинуть локтем и хорошенько приналечь – привычный ритуал дался Ромке с трудом. На пороге стояла зареванная подруга.

- Ромааашка, ты должен мне все рассказать.