Кроту приходилось иной раз сталкиваться с конкурентами, с кем-то у него сложились нормальные отношения, с кем-то – нет. Но большинство сталкеров были между собой знакомы и предпочитали многие вопросы решать сообща. Их пропускали на всех станциях, каковы бы ни были в данный момент отношения между основными державами метро: Ганзой, располагавшейся на Кольцевой линии, на территории которой он и находился в данный момент, Четвертого Рейха, занявшего Пушкинскую, Чеховскую и Тверскую, и Красной Линии, возглавляемой генсеком – товарищем Москвиным. Существовали еще всякие альянсы и конфедерации, но реальным влиянием пользовались лишь эти государства. И еще, пожалуй, Полис – единственное место, где еще старались сохранить цивилизацию. Там иногда даже устраивались общие собрания сталкеров, где сообща решались наболевшие вопросы.

Впрочем, ходили упорные слухи о легендарном Изумрудном Городе в подвалах здания МГУ, но подтверждения они пока не получили. «А интересно было бы как-нибудь снарядить туда экспедицию», – как-то подумал Крот. Хотя мысль эта уже приходила в голову кое-кому до него, но еще ни одной экспедиции не удалось к тому месту даже близко подойти, даже выяснить, стоит ли еще главный корпус или рухнул давно. Вдруг именно ему удалось бы? Говорят, эта, со шрамом, Кошка, одна из немногих женщин-сталкеров, водила туда отряд – но до легендарной высотки они не дошли, конечно. Из всего отряда один-единственный в живых остался, он и рассказал, как дело было. А если б не Кошка, то и он бы не вернулся. Правда, с ней связываться – себе дороже, уж больно нервная, кто знает, что ей в голову стукнет? Да и мужчин эта особа терпеть не может, ходят какие-то темные слухи про нее – будто в одиночку ей в туннеле лучше не попадаться. Странная логика у баб – значит, когда ее проводником нанимают, патронами расплачиваются, она безопасность обеспечивает, а когда сама по себе гуляет, у нее на пути лучше не становиться. Хотя причины для ненависти к людям у нее, судя по всему, имеются – она-то, говорят, не совсем человек, мутантка. И к представителям противоположного пола у нее свой счет – шрам на месте отрубленного лишнего пальца, изувеченное ухо. Но нельзя же всех под одну гребенку равнять, даже если какие-то уроды ее сильно обидели. Крот к мутантам относился как раз терпимо, его скорее смущало то, что женщина за мужскую работу берется. Отчаянная она, конечно, этого у нее не отнять. И все равно, не дело бабам с оружием наверх ходить.

Вздохнув, Крот постарался сосредоточиться на проблемах сегодняшнего дня.

«Надо же, – размышлял он, – и впрямь интересная получается картина. На одной станции в одно и то же время собрались сталкеры Ганзы, Красной Линии, Полиса – чуть ли не всех основных держав. Только из Рейха кого-нибудь не хватает для полного счастья. Но эти шталкеры из Рейха, как их за глаза величают на Красной Линии, предпочитают держаться обособленно. Неужели и впрямь кто-то что-то важное раскопал в окрестностях? И всех нас послали с заданиями в одно и то же место?»

Кто-нибудь другой не увидел бы в этом совпадении ничего подозрительного, но Крот гордился своей интуицией, которая его практически никогда не подводила. А она подсказывала – неспроста его коллеги подтягиваются сюда, словно крысы, почуявшие добычу. Не случайна, ох, не случайна вся эта движуха. Правда, пока Крот мог только предполагать причину необычного столпотворения. В метро иногда подобное бывало – вдруг распространялся слух, что где-то нашли нечто ну очень, прямо позарез всем нужное: карту, на которой указан бункер с оружием, например, а может, склады продовольствия или топлива. Сарафанное радио разносило слухи, и державы слали своих разведчиков проверить. И сталкеры со всего метро спешили на поиски, стремясь опередить друг друга. Нередко, впрочем, слухи оказывались ложными, и потому в таких случаях потенциальные соперники старались сотрудничать между собой – по крайней мере, на первых порах, а там уж как фишка ляжет.

Кто-то хлопнул Крота по плечу. Тот вздрогнул, моментально обернулся, рука легла на рукоять ножа. Парень, так бесцеремонно привлекший к себе внимание, был ему незнаком.

– Чего надо? – неприязненно буркнул Крот.

– Ты, случаем, не Крот?

– Ну, допустим, и что с того? – Крот нахмурился, разглядывая спросившего. Лицо у парня было вроде открытое, приятное, нос прямой, губы тонкие, брови вразлет, взгляд задушевный. Темные волосы коротко пострижены. Ничего особенного, но такие обычно нравятся женщинам. С другой стороны, обычное лицо – нет каких-то запоминающихся черточек, благодаря которым можно его выделить среди десятков других. Впрочем, может, оно и к лучшему. Говорит так, словно привык часто общаться с самыми разными людьми, – спокойно, без нервозности. Молодой совсем – видно, только-только третий десяток разменял. Одет, скорее, по-китайгородски – там братки предпочитают ходить в спортивных штанах и кожаных косухах. Впрочем, это еще не означает, что он тоже из бандитов, да и не похож на отморозка. А в глазах – какая-то затаенная горечь. «Видно, успел уже обжечься», – подумал Крот.

– Тогда привет тебе от Лодочника, добрый человек, – парень проговорил это, понизив голос и оглядевшись вокруг. Крот кивнул понимающе. Если это человек Лодочника, то дело другое. Лодочник был личностью легендарной. Прозвище свое он получил за то, что иной раз случалось ему спускаться вплавь на чем придется по реке Яузе от станции Электрозаводской, где он чаще всего обретался, почти до самой Москвы-реки, доставлять на Китай-город секретные грузы и загадочных пассажиров. Ходили слухи, что за ним стоят какие-то силы – влиятельные люди, чуть ли не тайная организация, что у него терки с шайкой викингов Вотана и что он необыкновенно везучий. По крайней мере, никто другой не рискнул бы проделать такой путь, а Лодочник знал реку как свои пять пальцев и, по слухам, чуть ли не подружился кое с кем из обитавших там монстров.

Вотана Крот и сам не очень-то любил, хотя оба они были с Ганзы. Вотан возглавлял группу егерей Ганзы – а по мнению Крота, шайку то ли сталкеров, то ли бандитов, носивших пафосные клички и занимавшихся отловом мутантов для полигона на Пролетарской. Платили за это, по слухам, более чем прилично, но многие сталкеры брезговали браться за такую работенку.

– Что ж, Лодочника я знаю, – согласился Крот. – Тебя как звать-то?

– Федор, – чуть помедлив, негромко ответил парень. Словно сомневался, стоило ли называть свое настоящее имя.

– И чего тебе от меня надо? – поинтересовался Крот, справедливо рассудив, что привет был лишь вступлением к основному разговору.

– Слыхал я, что ты за Пролетарку собираешься, в сторону Текстилей. Вот и подумал, что вместе было бы веселее.

Крот хмыкнул. «Еще один. Вот и этот туда же». Выяснять, откуда у Лодочника такая информация, было бесполезно. Похоже, Лодочник раньше самого Крота знал, куда тот намерен направиться. Интересно, что же такое вдруг обнаружилось в тех богом забытых краях, раз даже этот старик, которого и сама смерть не брала, решил послать туда своего человека на разведку? Видно, интуиция Крота не обманула – всем сегодня требовалось попасть на Текстиля до зарезу.

– Что-то я раньше тебя не видел, – сказал он парню. – Давно наверх ходишь?

– Нет, недавно, – вздохнул тот.

– А чего ты там искать собрался, за Пролетаркой? – Крот не надеялся на ответ, на всякий случай спросил. Ответа и не было – парень пожал плечами.

– Лодочник мне сказал – посмотри там, поспрашивай. Мол, это будет твое задание. Он сказал, что мне самому и наверх идти необязательно – можно просто разузнать, что там нашли, и ему потом рассказать.

– Наверх идти все равно придется – от Волгоградки до Текстилей открытый перегон, – вздохнул Крот. В принципе, парень ему скорее понравился – шестое чувство подсказывало, что он не будет в тягость. Да только смущал этот рассеянный взгляд – словно тот говорит одно, а думает о чем-то своем, затаенном. Какие-то переживания его гложут – может, любовь неразделенная, кто его знает, дело молодое. А настоящий сталкер должен, когда потребуется, забыть все личное и сосредоточиться на том, что вокруг происходит, – иначе век его будет недолог.