Синичка кивнула и вздохнула не очень весело.

– На самом деле работу минималистам найти легче легкого. Это называется «помощь по хозяйству», а по сути придется работать уборщицей. Квартам запрещено приводить на территорию академии посторонних людей, а кто из них захочет сам возиться по хозяйству? Поэтому они нанимают нас. Существует даже комитет по трудоустройству, заключающий договора. Но чаще студенты сами между собой договариваются, чтобы не платить проценты университету.

– Ясно. Лучше, чем ничего.

– Ну так да, конечно. Ладно, все завтра… Ты решила, какую профессию выберешь?

– Ага. Ландшафтный дизайн.

– Да? – Синичка, кажется, удивилась. – Почему? Вряд ли на них большой спрос.

– Знаешь, какая у меня мечта? Хочу свой сад и огромную цветочную клумбу. Не будешь смеяться?

Кветка привыкла, что ее мечты выставляют ее дурой. Нет, чтобы хотеть захомутать мужика побогаче, ничего не делать, а только посещать салоны, магазины да вечеринки, лето проводить на берегу океана и рассекать по дорогам на последней модели автомобиля. Вот о чем надо мечтать! Но Кветка же медуза, а медузе – медузья жизнь.

– Нет, не буду, – Синичка покачала головой и действительно смеяться не стала. – А я знаешь, чего хочу?

– Не-а.

– Самостоятельности… Негласно подразумевается, что когда-нибудь я займу место мамы, поэтому выбрать придется бухгалтерию. Только они не знают, что я не собираюсь возвращаться туда… в семью Косты. Хочу найти работу на стороне и жить одна, как хочется.

Кветка снова не стала расспрашивать подробности. Не настолько они близки.

Спать лечь планировалось в десять часов. Минут за сорок до этого раздался стук в дверь.

Вошедший молодой человек явно чувствовал себя здесь так же вольготно, как дома. Он дождался, пока Синичка широко распахнула дверь и отошла, освобождая дорогу, и только тогда изволил ступить в комнату. Его осеннее светлое пальто было распахнуто, черные ботинки начищены до блеска, а прическа такой ровной, будто он явился прямиком из салона. Конечно, Кветка сразу поняла, кто это такой. Наверняка, бесподобный Коста. Красивый, как большинство квартов, блондин, что добавляло его внешности еще больше холода. А вот магом он был средним, но его это мало волновало. Не тщеславен.

– Это твоя соседка? – Гость, а вернее важный посетитель подошел ближе, смотря на нее сверху вниз. Кветка сидела на диване, расчесывая после душа мокрые волосы и радовалась, что еще не переоделась на ночь в свою пижаму с синими васильками, которая вряд ли годится для приема гостей.

После дня, когда его имя всплывало в связи с не самыми приятными вопросами, ей хотелось сказать что-нибудь насмешливое или обидное, но за его спиной Синичка взволнованно прикусила губу, и Кветка как могла улыбнулась – или, скорее, доброжелательно растянула губы, приняв вид дебила.

Коста повернулся к Лизе и удивленно приподнял брови.

– Да, это моя соседка. Кветка. Крайне чистоплотная, высокоморальная и целеустремленная девушка. В ее планах учеба на отлично и обретение безупречной репутации, необходимой для устройства на работу в семью квартов из самых уважаемых домов.

Кветка расширила глаза, но быстро опомнилась, когда Коста кивнул и снова повернулся к ней.

– Хорошо… – проговорил он. – Значит, ты не пьешь?

– Ну что вы, конечно нет! – как можно праведнее возмутилась Кветка, затолкав поглубже память о густом вине, которое иногда удавалось стащить из шкафа приемных братьев. Она отливала немного, всего полстакана и разбавляла водой, но летние вечера с вином и ягодами где-нибудь глубоко в саду были на ее памяти самыми лучшими.

– По мужикам не шляешься? – как-то рассеянно спросил он.

Лиза на заднем плане побледнела и принялась делать какие-то резкие движения, будто кому-то быстро и часто перерезала горло.

– Ни в жизнь! – твердо ответила Кветка, с трудом отводя от соседки взгляд.

– Ладно, – он еще немного помялся, но, видимо, больше ничего его не заинтересовало, и, развернувшись к Синичке, Коста снова преобразился в докучливого ледышку и снисходительно произнес. – С ней можешь общаться. По крайней мере, пока… Так, еще что? А, я принес ноутбук, Мальке придется сдавать множество работ, а ты сама знаешь, без тебя она не справится.

Гость расстегнул свою квадратную, светлую, в тон пальто, сумку, вытащил тоненький ноутбук, провода и крошечную мышь, собственноручно все соединил, в процессе дав уйму важных указаний по уходу и эксплуатации, а потом прямо так, на стуле, замер, о чем-то задумавшись. Раздеться он не изволил, и казалось, он жутко куда-то спешит, но никак не может заставить себя встать и уйти.

Лиза мялась рядом и, судя по всему, ни в какую не желала с ним заговаривать. Кветка вообще обратила внимание, что Синичка за его спиной часто кривляется, но в поле его зрения сразу превращается в такую же ледяную статую, как он сам, разве что розовеющие щеки и насыщенные русые волосы немного ее оживляли. Видимо, так горделиво принято выглядеть в семье этих самых Пактокринских. М-да, мрачная семейка.

– Хотите чаю? – во весь голос выпалила Кветка, отчего Коста вздрогнул и, с изумлением оглядевшись, встал.

– Нет, спасибо, я сейчас ужинаю с… с подругой.

Лиза за его спиной так резко отвернулась, что Кветка не разглядела ее лица.

– Приятного вечера, – машинально произнесла Кветка, хотя ей фиолетово было, как именно он его проведет. Одно ясно – хорошо бы он отсюда быстрее убрался, потому что Лизе от его присутствия становится не по себе.

– Спасибо, – так же машинально ответил Коста, снова осмотрелся, наткнулся взглядом на прямую спину Синички и только тогда опомнился.

– Да, мне пора. – Молния сумки вжикнула, закрываясь. – Малька просила тебя зайти завтра. Да, ноут с интернетом, я буду его оплачивать сам, – добавил уже с порога.

Лиза со зверской миной захлопнула за ним дверь и молча стояла, не оборачиваясь. Тишина накалялась, звенела, проскакивая между ними искрами.

– Я не посрамила чести и достойна водиться с Синичкиной Елизаветой? – наконец выдавила Кветка, с трудом решаясь нарушить гнетущую тишину. Коста держал эту птичку в руках, но по какой причине? И почему не отпускал?

Одно сомнений не вызывало – она задыхалась от его хватки.

– Нет, что ты, ты молодчина! – затараторила Синичка, наконец-то оборачиваясь. – Прости.

– Тебя? За что? Лиз, скажи правду… почему ты терпишь?

Соседка задрала подбородок, яростно вытерла глаза рукавом и сказала:

– Меньше года. Я буду терпеть еще меньше года, а потом пошлю их ко всем чертям. Мне нужен этот курс, иначе я не смогу… мне будет не на что жить.

– А они отпустят?

– А зачем им тратить влияние на такую, как я? Нас бесчисленное количество. Конечно, отпустят.

– Ладно, – взгляд Кветки попрыгал по комнате и наткнулся на круг спасения – блестящий ноутбук. Вот свезло, так свезло! – Так… получается, теперь у нас есть интернет?

– Получается, есть.

– И мы можем узнать все, что захотим?

Синичка слабо улыбнулась и многозначительно закатила глаза.

– Можем. Только одно но. Я Косту с детства знаю, как облупленного – он не приносит подарки просто так, у него что ни подарок, то троянский конь.

– Это такие громоздкие и бесполезные штуковины?

– Хуже. Наверняка что-то нахимичил, и будет видеть список всех запросов, которые мы вводили и просматривали.

Кветке пришлось задуматься.

– У, как все интересно. Ладно, спать пора. А завтра… завтра мы решим, как пройти мимо троянского коня.

Всю ночь шел дождь.

Наутро дорожки оказались залиты водой. Кветка с Лизой передвигались в сторону столовой, прыгая по лужам как ошпаренные. Благо, вместе со школьной формой им выдали обувь, туфли для академии и уличные ботинки – невысокие, но непромокаемые, что достоверно было установлено после целой серии опытов.

– Смотри! – Кветка вдруг затормозила и уселась на корточки возле очередной лужи.