Пип приставил все еще дымящийся ствол автомата к голове Опал, она вздрогнула, когда горячий металл обжег ей кожу, и умоляюще замычала. Было видно, что Пип хочет нажать курок, но никак не может сделать это.

«Он выполняет инструкции, – думал Артемис. – Ему приказано ждать до указанного времени. Иначе он не может быть уверен, что Опал уже надежно спрятана в ядерном реакторе».

Артемис отключил микрофон и направился к двери, когда его за локоть ухватила Холли.

– Нет времени, – сказала она, правильно поняв, что Артемис направляется домой.

– Я должен попытаться спасти мою семью от новой стадии плана Опал, – коротко ответил Артемис. – Осталось пять минут. Если я успею швырнуть то, что нужно, в колодец с магмой, мы, возможно, избежим взрывов на поверхности.

Командор Келп быстро прикинул варианты. Он мог приказать Артемису оставаться под землей, но стратегически было выгоднее иметь на поверхности того, кто сможет выследить Опал, если ей удастся бежать из Атлантиды.

– Идите, – произнес он. – Капитан Шорт проводит вас и Батлера на поверхность. Оставайтесь на связи, если…

Он не договорил, но все присутствующие в комнате догадались, что он собирался сказать: «Оставайтесь на связи, если… будет с кем держать связь».

Глубины, Атлантида

Опал не слишком понравилось, когда ее втискивали в трубу, словно тупой стержень, но, оказавшись внутри нейтронной коры, она почувствовала себя довольно уютно, окруженная пушистой антирадиационной пеной.

«Как гусеница в коконе, – подумала она. – Только скафандр шершавый. Я готова превратиться в божество. Я почти достигла своей цели. Склоняйтесь, создания, или проклинайте собственную слепоту… Проклинайте собственную слепоту – не слишком ли пафосно сказано?»

Где-то в голове Опал занозой сидела мысль о том, не совершила ли она ужасную ошибку, приведя в действие свой план. Это был самый радикальный поступок в ее жизни, в результате которого могут погибнуть тысячи эльфов и людей. Хуже всего, она и сама может исчезнуть или трансформироваться в какого-то выброшенного из времени мутанта. Но Опал решительно отбросила эти мысли.

Она на девяносто процентов была уверена в том, что само Провидение выбрало ее на роль первого квантового сверхсущества.

Альтернатива этому была настолько мерзкой, что Опал о ней и думать не желала – чтобы ее, Опал Кобой, до конца дней держали как простую заключенную в Глубинах, чтобы сделали из нее посмешище, персонажа нравоучительных историй и тему для школьных сочинений? Посадили, как шимпанзе, в клетку зоопарка в Атлантиде? Нет, убить всех или даже умереть самой, но только не это. Но она не умрет. Труба поможет ей сохранить энергию, достаточно энергии, чтобы стать квантовой версией самой себя.

Той, которая держит в своих руках судьбу каждого. Отныне и всегда.

Хэвен-сити

Артемис, Батлер и Холли сели на Полис-плаза в полицейский экспресс-подъемник, соединенный с колодцем, откуда из слоя магмы по геотермальным стержням поступала большая часть питавшей город энергии. Артемис ни с кем не разговаривал, он погрузился в себя и постукивал по стальной стенке подъемника костяшками пальцев. Холли с облегчением заметила, что в этих ударах нет ритмического рисунка – если, конечно, он не был слишком сложным, чтобы она могла уловить его. Уже не первый раз мыслительный процесс Артемиса оказывался за гранью ее понимания.

Подъемник был просторным – по стандартам подземного мира, конечно.

Во всяком случае, даже Батлер мог стоять здесь во весь рост, хотя и ударялся макушкой о потолок каждый раз, когда кабину подъемника покачивало.

Наконец, Артемис заговорил:

– Если мы сможем проникнуть в шаттл до момента икс, у нас появится реальный шанс.

Артемис сказал «момент икс», но его спутники знали, что это означает «момент убийства». Когда время истечет, Пип застрелит Опал – никто из них не сомневался, что так оно и будет. Затем начнут разворачиваться последствия этого убийства, какими бы они ни были, и лучший шанс на спасение – оказаться к этому времени в челноке внутри связанного с магмой колодца, способного выдержать любой удар.

Подъемник остановился, зашипели, открываясь, пневматические двери, и снаружи ворвался нестройный шум голосов. Терминал был переполнен сходящими с ума эльфами, пробивающими себе дорогу к шаттлам через пропускные пункты, игнорируя обычный рентгеновский досмотр, перепрыгивающими через ограждение и турникеты. Сильфиды парили на запрещенно низкой высоте, и на их крылья отражались долетавшие из трубы огни. Гномы сбивались вместе, собираясь толпой проломиться через линию одетых в защитное снаряжение офицеров на контроле.

– Народ потерял голову, – пробормотала Холли. – Эта паника до хорошего не доведет.

Артемис смотрел на беснующуюся толпу – нечто похожее он видел однажды в аэропорту Д.Ф. Кеннеди, когда туда прибыла какая-то звезда телевизионного реалити-шоу. «Нам не пробиться, – подумал он. – Во всяком случае, так, чтобы никого не покалечить».

Батлер подхватил своих товарищей и перекинул каждого через плечо.

– Ада нам не надо, – сказал он, решительно устремляясь в гущу толпы.

После того как Пип застрелил своего партнера, его поведение изменилось. Он больше не болтал и не кривлялся; теперь он строго следовал своим письменным инструкциям: дождаться сигнала таймера на телефоне, а затем пристрелить пикси.

«Ух, этот Фаул. Блефовал, верно? Ничего он не может сделать. Может, это вообще был не Фаул».

Пип решил, что никогда никому не расскажет о том, что здесь сегодня произошло. Молчание было спасением. Слова только совьются в веревку, на которой его повесят.

«Она никогда не должна узнать».

Но Пип знал, что она всего лишь раз взглянет ему в глаза и узнает все. На секунду Пип подумал о бегстве, чтобы выпутаться из этой западни и снова стать простым старым гномом.

«Я не могу это сделать. Она найдет меня. Она найдет меня и сотворит со мной нечто жуткое. И, наконец, по некоторой причине я и не хочу освобождаться от нее».

Итак, ему ничего не оставалось кроме как следовать приказам, которые он уже нарушил.

«Может быть, если я убью пикси, она простит меня».

Пип взвел курок своего автомата и прижал ствол к затылку Опал.

Атлантида

Внутри реактора Опал охватило возбуждение. Это скоро случится. Очень скоро. Она давно считала секунды, но толчки во время спуска на подъемнике сбили ее.

«Я готова, – думала она. – Готова к следующему шагу».

«Нажми! – послала она мысленный приказ гному, зная о том, что ее младшее «я» услышит эту мысль и ужаснется. – Нажми курок».

Полис-плаза

Фоули почувствовал, что его челка упала под весом пропитавшего ее пота, и попытался вспомнить свой разговор с Кабаллиной этим утром.

«Надеюсь, я сказал, что люблю ее. И всегда буду любить. Но я в самом деле сказал это сегодня утром? Или не сказал?»

Эта деталь почему-то казалась ему ужасно важной.

«Кабаллина в пригороде. Она будет в безопасной зоне. Отлично».

Но кентавр сам не верил своим мыслям. Если за всем этим стояла Опал, ее план – настоящая ведьмина пряжа, которую еще распутывать и распутывать.

«Опал Кобой не строит планы, она пишет оперы».

Впервые в жизни Фоули со страхом поймал себя на мысли о том, что кто-то может оказаться круче, чем он сам.

Полис-плаза, порт шаттлов

Батлер пробирался сквозь толпу, осторожно переставляя ноги. Его появление в порту только усилило панику, но этого было уже не поправить. Некоторые неудобства, доставленные отдельным эльфам, с лихвой окупятся, если он сумеет вовремя добраться до челнока. Эльфы сновали возле его ног, словно стайка рыбешек, – некоторые тыкали в Батлера зонтиками, кто-то попытался даже отогнать его с помощью репеллента, вонючий запах которого, к великому неудовольствию гиганта, надолго застрял у него в ноздрях.