Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Сейчас мы всё равно ничего не сможем узнать, — заметил Гранто. — Отложим вопрос до приземления.

Несмотря на нараставшую в душе тревогу, я вынуждена была согласиться. Телефон отключился, а номера друзей наизусть я не помнила.

Может, всё, что случилось в такси, было всего лишь кошмаром? Быстрым, неприятным сном? Я покрутила головой, разминая затекшую шею.

Шарсе-Шарсе приближался с каждой секундой — уже видны были молочно-белые башни Храма Великой Матери, возвышавшиеся над лесом зданий из стекла, металла и бетона, миражом плывущего посреди раскаленной красной пустыни.

— Кажется, там жарко…, — прошептала я и оказалась права.

На земле царило ужасающее пекло, каждый вздох давался с трудом. После дождливой прохлады Прэна, я почувствовала себя в печной духовке.

— Добро пожаловать в царство змей, — усмехнулся Харис.

С самолета до здания пассажирского терминала мы добрались на микроавтобусах. Лучи заходящего солнца палили похуже глирзенского. Я даже не стала снимать куртку, решив оставить руки закрытыми, хотя и взмокла, как на тренировке.

Когда автобус вышел на кольцо, мы смогли увидеть огромные грузовые самолеты, возвышавшиеся невдалеке от терминалов грузового порта. Даже в Эрзамоне я не видела таких гигантских машин. Их серебристо-серые бока ярко блестели под палящими лучами солнца пустыни, и в потоках горячего воздуха казалось, что по фюзеляжам растекается ядовитая ртуть.

— Шарсе-Шарсе — торговый узел мира, — пояснил Гранто, проследив за моим взглядом. — Два континента, вечно враждующие между собой, не нашли ни времени, ни желания наладить торговлю. Посредниками стали негуры, что сделало их богатейшей расой на планете. Всегда нейтральны, всегда «между». Дипломаты и предприниматели, наши вечные благодетели и спонсоры, они не любят чужаков, но ради выгоды готовы изменить традициям. Лидеры страны поддерживают позицию бизнесменов.

— А кто управляет страной?

— Девятиглавая Кобра — высший политический орган правления Ашрессшесса. В него обязательно входит верховная воншесс, жрица Великой Матери Змей, но она никогда не может быть избрана председателем или его замом. Головы избираются Клыками, верхними и нижними. Членов Нижних Клыков раз в три года выбирает говорящее население гнезд на всеобщих выборах.

Я машинально покивала головой, хотя мало что поняла, но из вежливости решила продолжить разговор.

— Кто такие «говорящие»?

— Те, у кого есть работа. Безработные права голоса лишены, — Гранто задумчиво глядел на развевающиеся над зданием аэропорта флаги. — Ашрессшесс состоит из двенадцати западных и семи восточных гнезд. Структура местного самоуправления у них демонически запутанная. Там есть свои Языки, Клыки, Верхние и Нижние, Глаза, Хвосты. И только Кобра всегда имеет девять голов.

Автобусы въехали прямо внутрь здания, в огромный парковочный зал, избавив пассажиров от пятиминутного пребывания на обжигающем воздухе.

— Великая Матерь ведь тоже девятиглавая, верно? — спросила я.

— Сейчас ты сможешь её увидеть… Обернись, — мы шли по прозрачному павильону к зоне таможенного контроля. С одной стороны раскинулись взлетно-посадочные полосы, а с другой…

У меня перехватило дыхание. Перед центральным въездом на территорию аэропорта высилась огромная, просто неимоверно высокая, статуя девятиглавой кобры. Четыре правые головы устремили взор золотистых глаз на пустыню, четыре левые глядели в сторону города, а последняя, девятая, расправив огромный капюшон и разинув пасть, в которой мог бы уместиться Харис во весь рост, красными рубинами взирала на нас.

— Впечатляет, — хотя, скорее, эта огромная, явно недружелюбно настроенная каменная змея, произвела на меня гнетущее впечатление. Будто Шарсе-Шарсе был вовсе не рад гостям.

— Держи, — Харис протянул сумку. — Теперь ты, вроде как, в адеквате, сама понесешь.

Я с силой рванула ремень на себя.

— Благодарю покорно.

Внутри принимающий пассажиров нашего рейса терминал походил на огромный торговый центр. Над вестибюлем, подобно палубам на лайнере, возвышались ярусы остальных четырех этажей, а венчало это великолепие затемненная, но прозрачная крыша. Тут и там мигали разноцветными огоньками вывески ресторанов, кафе, магазинов, салонов, способные привлечь самого искушенного туриста. Здесь, кажется, был даже бассейн. И среди всей этой какофонии красок, огней и украшений сновало такое множество разумных, что захватывало дух. Орки, люди, эльфы, гоблины, даже кевты…

Одни куда-то бежали, таща за собой чемоданы, дипломаты, спутников, детей, другие сидели за столиками в кафе, попивая крепкий негурский кофе, от одного запаха которого сон снимало, как рукой, третьи рассматривали карты из путеводителей, расположившись близ информационных кабинок. Конечно, облаченных в легкие полупрозрачные туники, негуров здесь было много, но даже они терялись в толпе гостей Шарсе-Шарсе.

Когда мы выходили из здания в пекло летнего вечера, я изловчилась и пихнула Хариса локтем в бок.

— Не боишься, что змея сожрет тебя? — кивая на рубиноглазую кобру, спросила я. — Она ненавидит предателей.

— Меня-то она точно не тронет, — без интереса осматривая скульптуру, сказал Харис. — Жаль, что она не ест недальновидных истеричек.

— Прекратите пререкаться и живо в машину! — осадил нас Гранто. — Мне не хочется торчать на этом пекле до самого заката. Ну, живее!

Проехав, по меньшей мере, километров двадцать среди красных песков, мы оказались на пустынных улицах города.

Наш отель располагался в ни чем непримечательном спальном районе, застроенном жилыми домами цилиндрической формы, с зажатыми меж их каменных стен толстыми, бутылкоподобными пальмами с пучками тщедушных, красноватых листьев на макушке, напоминавших шевелюру лысеющего рыжего орка.

Негуры не любили углов, и этот факт подтверждала архитектура Шарсе-Шарсе. Машины, дорожные знаки, экраны плазменных табло, вывески, окна, двери — ни единого острого угла не нашла я на улицах города. Даже ограждения здесь контурами напоминали волны или, скорее, плавные, гибкие тела огромных змей.

Парковки у магазинов и лавок были заставлены небольшими однотипными автомобилями с блестящими, как будто клеенчатыми, крышами. Пешеходные дорожки поблескивали желтыми указателями с надписями на негурской тарабарщине.

— Возьми у администратора путеводитель и ознакомься, пожалуйста, со специфической схемой города, — посоветовал мне Гранто после очередного вопроса.

Выходя у отеля — удивительно красивого здания, выполненного в форме круглой ракушки — я остановилась посмотреть на плывшие в мареве раскаленного воздуха молочно-белые башни Храма Матери Змей.

— Пойдем туда, как стемнеет, — произнес Гранто, прикладывая ладонь к бровям и вглядываясь вдаль. — Нужно тебя кое с кем познакомить.

Харис закатил глаза.

— И кое-что рассказать, верно, профессор?

— Пожалуй, кому-то стоит поменьше болтать, — Гранто подхватил свой чемодан. — Я ещё думаю над твоей характеристикой, Харис.

От прохлады внутри отеля закружилась голова, и я, пока профессор регистрировал нас, уселась на диван у входа, озираясь по сторонам. Стены и пол здесь были усыпаны какой-то сухой травой, которая, однако, приятно пахла; зеленое, бархатистое покрытие на диванах в некоторых местах уже порядочно протерлось, а на столиках, чистых и блестящих, бросались в глаза въевшиеся пятна, царапины и сколы. Мне, как неискушенному туристу, здесь всё казалось изысканным и дорогим, а вот Харису, видимо, обстановка пришлась не по душе. Он успел достать метрдотеля, обругать швейцара и сделать замечание администратору.

— Раньше мы останавливались в куда более приличных местах, — процедил Харис, когда мы зашли в лифт.

— Что выписали, тем и пользуемся, — отрезал Гранто. — Как ученому, тебе стоит привыкать к лишениям и ограничениям. На казенные деньги весело не поживешь.

— Я слышал, что в исследовательских лабораториях «Детей Теней», сокрытых по всему свету, ученые живут, как короли, — заметил Харис, передернув плечами.

85
{"b":"262000","o":1}