— Они спускаются! — крикнула драконица, и через пару секунд шпион услышал соответствующий звук сверху. Похоже, у этих ребят обувка потяжелей обычной будет.

Он продолжал водить стволом пистолета следом за звуком шагов. Стрелять, тем не менее, пока не собирался. Если хотят прорезать вход, вместо того чтобы воспользоваться готовым, пусть сами прорезают. Он и так уже сделал за них их работу при поимке Белого Робина, делать ее еще и при собственной поимке было бы, по меньшей мере, странно…

Разместившись, бойцы Интерсигмы начали прорезать вход мощным высокотемпературным резаком, который резал броню, как горячий нож масло. В результате должна была получиться дыра, через которую можно было штурмовать… или в которую можно бросить какую‑нибудь нелетальную гранату. Что, кстати, было бы разумным ходом с их стороны, так что силы, потраченные на создание укрытия, он потратил зря.

Наконец, кусок обшивки обрушился внутрь планера. Еще до того, как он достиг пола, обе стороны начали стрелять.

— Огонь! — громко возвестила Лилит восторженным голосом.

Тактика, избранная Чезаре, больше всего напоминала некий пешеходный аналог 'кантабрийского круга'. Не рискуя занимать укрытие, во избежание броска гранаты, он постоянно двигался, не оставаясь на одном месте ни на мгновение, и постоянно же поливал огнем узкий проем в обшивке. В американском стиле: пускай побольше выстрелов, вдруг случайно заденешь цель…

Ему вторила и 'цапля', но толку от нее было мало: пистолетный патрон с такого расстояния не пробивал драгонскин, в который были закованы солдаты. А вот больверку было абсолютно всё равно, насколько противник бронирован. Нет, серьёзно, он так и сказал:

— Сосунки! Броня ничто!

За неполных две секунды Чезаре отправил на тот свет трёх солдат, а сам отделался только рикошетом, чиркнувшим по бедру. Под 'форсажем', глушившим боль, этого не хватит даже чтобы заставить его сбиться с ритма.

— Граната! — услышал он крик сверху.

Самым логичным было отступить в кабину. На это, несомненно, и рассчитывали бойцы, которые тогда смогли бы спокойно спуститься в салон и задавить его числом. К счастью, имплантаты в теле шпиона, хоть и не слишком повышали боевые качества, давали альтернативный выход из положения.

Усилить 'форсаж', как будто замедлив окружающий мир. Тело замедлилось вместе с ним, но главное — восприятие и расчет. Теперь леска. Прямо на лету зацепить гранату. И, крутанув через себя, бросить обратно.

Таймер срабатывания закончил тикать, как раз когда граната покидала пределы салона. Яркий свет ударил по глазам, а противный оглушающий звук по ушам. Чезаре и Лилит тоже досталось: даже с 'форсажем' агент не мог творить чудеса. Но основной удар все‑таки приняли на себя солдаты на крыше, вынужденные дать своим жертвам небольшую передышку.

— Мои глаза! — громко закричала девочка. Так громко, что даже сквозь невесть откуда взявшуюся в ушах вату её крик достиг слуха кардинала.

Передышка пришлась очень кстати, потому что пилот, похоже, решил, что это его шанс. Покинув свое кресло, он бросился к пистолету, выроненному оглушенной драконицей.

— Этот пилот дурак, — злобно фыркнула Мария.

— Ты и представить не можешь, насколько, — ответил Чезаре, на секунду прекращая стрелять, чтобы выдернуть пистолет из‑под носа у пленного.

Пилот, осознав, что его заметили, поспешил вернуться за штурвал, Лилит всё ещё барахталась на полу, а агенты Интерсигмы на крыше… не спешили показывать, что они ещё живы. Хуже было другое — Чезаре не знал, с какой стороны следует ожидать следующей атаки. Тишина хуже яростного штурма: в ней всегда что‑то готовится.

Зато можно разобрать так и не пригодившееся убежище, превратив его в пирамиду под дырой в потолке. Забравшись по ней, шпион накинул невидимость и высунулся наружу. В два выстрела он избавился от оставшихся противников. Одному больверк оторвал ногу, из‑за чего тот рухнул назад и теперь болтался вниз головой, держась только одним ботинком за броню и беспомощно крича что‑то на арабском. Второму повезло больше: ему 'пуля' попала в грудь. Первый планер постепенно сбавлял ход и отставал, а вот второго видно не было.

Поэтому Чезаре вернулся в салон, не дожидаясь, пока противники достанут тепловизор или что‑нибудь в этом роде. Было очевидно, что второй отряд воспользуется какой‑то другой тактикой, а значит, сменить тактику придется и ему. Поэтому второй бой он решил дать уже внутри…

— Моя голова — а-а… — протянула Лилит, смотрящая на мир заплаканными глазами, — Всех порву. Всех.

К сожалению, по с трудом поднимающейся драконихе не было заметно, что она может кого‑то там порвать.

— Лучше отойди назад, — сказал Чезаре, — И проследи, чтобы наш пилот не натворил еще больших глупостей.

Конечно, судя по рассказу Марии, Лилит была ценным бойцом. Но учитывая ее неуправляемость, он предпочитал, чтобы она не ввязывалась в бой.

— Они блокируют управление! — запаниковал пилот, — Руль высоты выходит из‑под контроля!

— Где они? — поинтересовался кардинал, глядя на радар.

— Под нами! — ответил пилот.

— Я щас их сожгу! — радостно закричала Лилит, рванувшись вперёд, мимо 'цапель', ловко перемахивая через остатки заграждения.

— Лилит, нет! — закричала Мария.

— На земле или… Лилит, стой! — Чезаре кинулся за драконицей, на ходу убирая пистолет и ловя ее за руку, — Придерживайся плана!

— А какой план‑то? — непонимающе переспросила девочка.

— Над которым я сейчас думаю, — усмехнулся кардинал, возвращаясь обратно в кабину и отмечая, что кажется, отвлечь подопечную от 'праведного гнева' удалось.

— Так они на земле или воздухе, — поинтересовался он у пилота, еще раз роясь в оружейном шкафчике. На этот раз его интересовала какая‑нибудь взрывчатка; хотя бы гранаты… Не любил он ее, предпочитая индивидуальный подход к убийству людей. Но сбивать самолеты из пистолета не особенно удобно. Вот плазменные гранаты будут в самый раз… Да и для боя с Джокером они пригодятся.

— В воздухе! Прямо под нами! Мы снижаемся! — крикнул пленник.

— Хорошо, — кивнул Чезаре, доставая гранаты и подходя к шлюзу. План состоял в том, чтобы когда они подойдут близко, сбросить на противников пару плазменных гранат. Если повезет, этого хватит, чтобы сбить их. В противном случае гранаты пригодятся при 'абордаже'…

— Кстати, — крикнул он пилоту, — Если захочешь повторить предыдущую глупость, учти вот что. В моем мозгу заложена бомба. Если я умру, рванет так, что им на том планере икнется. А уж тебя придется хоронить в закрытом гробу.

Это было правдой. Элитные агенты PSIA снабжались имплантатами, сохранявшими всю получаемую информацию и за счет этого обеспечивающими фотографическую память. Они могли, к примеру, один раз посмотреть на документ и потом вспомнить его во всех подробностях. Разумеется, это создавало большой риск, ведь если враг получит доступ к модулю, то получит и всю хранящуюся на нем информацию. Поэтому в модуль обязательно встраивался предохранитель — та самая бомба, запускавшаяся, если у агента останавливалось сердце.

— Ура, закрытый гроб! — прокричала Лилит, вскидывая руки вверх, — А я тогда при смерти расплёскиваю огонь!

— Не расплескиваешь, проверено, — скорее про себя пробормотал Чезаре, подставляя всякий хлам, чтобы смотреть на шлюз сверху.

— Высота пятьсот метров! — крикнул пилот. Хвост планера был хорошо виден внизу.

Чезаре намеренно медлил, подпуская цель поближе. Если бы не ранение, он бы попробовал и с такой высоты, однако поскольку кидать приходилось левой рукой, лучше не рисковать. Наконец, тщательно прицелившись, он запустил первую гранату.

Первой гранатой он и ограничился, поскольку едва на хвосте растекся огненный цветок, калечащий обшивку, планер стремительно рванул вперед, выходя из зоны 'бомбежки'.

— Ну как, нас еще блокируют?

— Да, блокируют! — ответил пилот, — Но меньше!

— Он впереди! — крикнула девочка, указывая через лобовое стекло.