— Слушай, а вы здесь уже много наковыряли, сколько же мы тут стоим? Что–то я в кунге с девчонками заговорился — совсем выпал из реального времени.
— Батя, не волнуйся, стоим недолго — меньше полутора часов. Просто народ засиделся и вышел размяться, поэтому и, кажется со стороны, что здесь ведется гигантская работа. На самом деле, если здесь работать вчетвером, то выезд на берег запросто пробить часа за два. А тут, буквально каждый хочет поработать бензопилой или ломиком, даже небольшая драчка происходит за инструменты.
В этот момент в наш разговор вмешался подошедший Игорь, он, с профессионально строгим выражением лица лечащего врача, заявил:
— Ты зачем покинул лазарет? Работать тебе пока нельзя, нужно еще дня два отлежаться, только тогда можно будет понять, действует ли на тебя мое лечение.
— Да действует, Дохтур, действует! Особенно твой эликсир, у меня остались только жалкие капли. И, заметь, я вынужден делиться своими ничтожными запасами и с нашими новыми девушками. Приходится их успокаивать, просто чай помогает мало.
И я вкратце рассказал о воспоминаниях Марины. Сразу же со стороны наших дам послышались сочувственные возгласы, а мужчины просто насупились и только Коля матюгнулся. Потом Саша предложил:
— Батя, а давай–ка, попробуй снять у них стресс вкусной едой. Говорят, что для женского пола, это лучший метод. Такой же, как для мужского — сто грамм.
— А что, надо попробовать, — воскликнул я, — может действительно, старые кошмары немного позабудутся, тем более, девчонки молодые, и новые впечатления должны задавить всю ту грязь, которую они пережили.
Я посмотрел на Игоря и спросил:
— Что по этому поводу думает медицина?
Он усмехнулся и ответил:
— Да, что тут думать! Хорошая и вкусная еда, еще никому не навредила, тем более, психическому здоровью, особенно в их ситуации. По моим наблюдениям, в старые благополучные времена, стрессы и депрессионные признаки были, в основном, у той части женщин, которые изводили себя диетами. Что–то я не помню, чтобы дамы с хорошим аппетитом страдали нервными расстройствами. Поэтому, Батя, можешь смело подкормить их деликатесами.
После этих слов я повернулся к Володе, усмехнулся и произнес:
— Ну что, Интендант, слышал, что медицина говорит? Придется, Вовик, тебе потрясти свои запасы. Давай–ка, выделяй мне на благородное дело полкилограмма икры и еще, пожалуй, банку ананасового компота. Вроде бы, у нас он оставался, Макс же не мог слопать его весь?
Володя улыбнулся, и ответил:
— Да ты что? Основной потребитель компотов у нас, это Рита, но ей и положено — все–таки она кормящая мама. Да и икру сейчас даем только детям, ну, естественно, еще и Рите. Хотя, может быть нужно по бутерброду в день выдавать всем. А то, боюсь, когда доберемся до теплых мест, она, да и осетрина тоже, могут быстро испортиться. А этого добра у нас еще много, можно только икрой и рыбой кормится две недели.
Я посмотрел на стоящую рядом Машу и сказал:
— Слышала, что наш интендант сказал, давай–ка теперь в питании использовать только рыбу и икру. А то, действительно, если все пойдет нормально, то через две недели мы можем оказаться уже в плюсовой зоне. И будет жалко, если вся эта вкуснота пропадет.
После непродолжительного обсуждения нашего меню, в котором приняли самое живое участие все присутствующие, я хлопнул рукой по плечу Володи и предложил ему:
— Ладно, хватит тут стоять, лясы точить, пошли–ка, дружище, за икрой. А то я знаю нас, про жранье мы готовы трепаться часами. А дело то, между прочим, стоит, нужно дальше двигаться, а то так наговоримся, что лед на море растает.
Этой фразой я сразу остановил начинающийся спор о вкусовых преимуществах севрюги над осетром. Все сразу вспомнили о прекращенной работе и начали возвращаться к брошенным инструментам. Вместе с Володей к вездеходам направился и Игорь, мне он на ухо шепнул:
— Батя, для релаксации девчушек, так уж и быть, выделю тебе грамм сто эликсира. Но смотри, сам им не увлекайся. А часа через четыре, готовься к процедурам.
Когда мы уже немного отъехали, нам вслед раздался крик Саши:
— Мужики, вы потом уже расходитесь по своим местам, нам осталось тут работы минут на десять, максимум, как доделаем, так сразу и тронемся.
Я покатил сразу к своему кунгу, Володя направился набирать продукты, а Игорь, заглянув в кабину заправщика, поехал к ГАЗону. Наивный, он все еще не догадывался, что все прекрасно знают, где стоит его бутыль с эликсиром. Возле лестницы в кунг, я встал и закурил свою первую за этот день сигарету. Было печально сознавать, что это я смогу сделать еще не более семи раз. Именно такое количество сигарет раздал Володя из своих последних запасов. Как только я докурил, появился и Интендант с пакетом, в котором были обговоренные продукты. Пока мы с Володей сетовали на нехватку курева, появился и Игорь, послушав нас, он глубокомысленно изрек:
— Курить — здоровью вредить! Лучше выпить водки литр — чем сосать эту гадость. Так что, исчезновение табака — это очень даже хорошо. Особенно для тебя, Батя — процентов на пятьдесят, твои проблемы с глазом вызваны именно курением. На вон, возьми обратно свою фляжку, если уж станет совсем невмоготу, без курева, то разрешаю тебе сделать глоток эликсира.
Пока мы так стояли, беседовали, звуки работающих бензопил прекратились, и вскоре показались фигуры ребят, нагруженных инструментами. Увидев это, мы закончили наше балабольство, и я, захватив пакет с продуктами, поднялся в кунг.
Когда я вошел, то увидел, что Марина и Света, как сидели, так и продолжали сидеть на тех же местах и молчали. В чашках у них все еще оставался налитый мной чай. Лица у обоих были несколько припухшие, а глаза красные, наверное, от бурных рыданий. Если прямо сказать, от этих звуков я и сбежал на улицу к ребятам. Девочки на все мои вопросы отвечали неохотно и односложно, поэтому, чтобы их растормошить, я решил, как говориться — брать быка за рога. Опять поставил разогреваться самовар и выложил на стол принесенные продукты. Кстати, до этого девушки сидели без света. Электричества не было, так как УРАЛ был заглушен и ресивер, через который шла подача электричества, отключен.
После того как самовар вскипел, я вновь налил девочкам чаю, с изрядной добавкой эликсира, а также поставил перед каждой по блюдцу с черной икрой и кольцами ананаса.
— А что это за еда, — удивленно спросила Марина?
На этот вопрос, я торжественно объявил:
— Это Мариночка, исполнение твоих мечтаний о вкусной пище. Помнишь, ты говорила, что в детстве пробовала ананас и икру и, что ничего на свете не может быть вкуснее этого. Так что, твоя мечта исполняется и даже с превышением. Черная икра гораздо вкуснее красной и более редкая. А кружочки, которые лежат на блюдце — это ананасы. Они уже очищены от кожуры и туда добавлен сахар.
Поставив им на стол тарелку, наполненную кусками копченой севрюги, я продолжил:
— Так что, милые мои, кушайте на здоровье и будьте уверены — ваши кошмары остались в прошлом. Теперь вас никто не сможет обидеть, у вас появились такие защитники, что любому бычью быстро холку надерут. Да вы и сами видели, что мы сделали с преследовавшими нас быками, а их было гораздо больше, да и вооружены они были лучше. Так что, с нами можете ничего не бояться, мы вас никому больше не отдадим. Лучше думайте о хорошем, о том, как вы будете жить дальше на новом месте — в тепле, среди пышных деревьев и зеленой травы.
После моего монолога девушки с жадностью набросились на выставленные угощения, минут за десять все тарелки оказались пусты, а чай выпит. После этого, обе девчушки порозовели, а в глазах появилось что–то доброе и открытое. Они уже не выглядели как загнанные в угол два забитых хорька.
Про себя я подумал, — нужно, пока они такие расслабленные, дать возможность и Свете, выговорится. Лучше, чтобы она смогла именно сейчас, когда все хорошо, выплеснуть на кого–нибудь весь негатив, скопившийся за прошлую жизнь. Мне казалось, что поделившись своими страшными воспоминаниями с сочувствующим ей человеком, Свете будет гораздо легче, и в дальнейшем она будет общаться с людьми, без вечного ожидания от них какой–нибудь каверзы. Поэтому я, минут через десять, после того как они поели, обратился к Свете с вопросом:
