Бо-оже, из какого аула выпало это дитя гор, а?

Оч. неприятный тип в общем.

После разговора с ним я встала, умылась, и пошла проверять онлайн – угодья. Между делом вывела на экран интернет – справочник по нашему городу, нашла телефоны турагенств и принялась их обзванивать. Я четко формулировала девушкам с приятным голоском: надо тур в Израиловку не меньше чем на месяц, и немедленно. Лучше всего вчера, но я не зверь и сегодняшний вечер меня вполне устроит. В трех агентствах девушки видимо решили что я шучу, или они просто не знали значение слова «немедленно». Они мне радостно сказали – «конечно—конечно, все сделаем в лучшем виде, есть такой тур, отправление через три дня».

Ага, через три дня мать мне последнюю кровь за свою цепочку допьет! А я еще молода и почти красива.

В четвертом агентстве трубку снял парень, подумал, и сказал что сейчас перезвонит. Минут через десять он и правда перезвонил и четко объяснил, что есть тур, только на двоих человек, вылет сегодня в пять утра и стоить это будет в два раза дороже.

– Подходит! – радостно ответила я.

Заодно и папеньку сплавлю. Он у меня, бедный, раньше был подающим надежды инженером, потом женился сдуру на маменьке, и все, пить начал. Пусть хоть порадуется, заграницу увидит. Одного – то я его боюсь отпускать, а тут хоть худо-бедно, но маменька присмотрит за ним.

– Отлично! – так же спокойно ответил парень и посоветовал крайне срочно явиться к нему с документами.

Я тут же перезвонила маменьке и велела ей собираться – мы едем покупать ей тур в Израиловку. Мать сразу подобрела и четыре раза за три минуты назвала меня «доченькой». Потом узнала что она едет не одна, а с папенькой, завопила как скорая помощь и назвала меня мерзавкой. Раз пять.

Я покорно сказала что хорошо, мы разумеется не станем покупать этот тур. Только вот маленькая проблемка – сейчас сезон, и люди еще с зимы разобрали все туры, так что ближайшее свободное местечко на Израиль – только в сентябре, когда наплыв отдыхающих поиссякнет.

Мать, далекая от туристического бизнеса, мигом сообразила, что в сентябре начнется учебный год и ее, учительницу, никто с работы не отпустит, назвала меня Маняшей (оч плохо, мерзавка лучше) и согласилась.

В турагенстве все прошло без сучка задоринки. Я отдала матери одну из своих кредиток, на ней должно быть что – то ок. двадцати тысяч, ей хватит с избытком. Она назвала еще раз меня «доченькой» и поехала в свою школу писать заявление на отпуск.

Конечно, чего скрывать – душу немного саднило оттого, что я опять подразорилась, призрак нищеты встал перед глазами, но потом я опомнилась. Мой бедный папенька – алкаш хоть мир увидит, да и за месяц без маменьки – за это никаких денег не жалко!

Оч. хороший день.

Потом в два часа явился Зырян вместе со своей неизменной тенью – Толиком. Как обычно, он попинал в дверь. Значит – мне после его визита корячиться и ее мыть.

Хам!

Не разуваясь и что – то буркнув типа приветствия, он по-хозяйски прошел на кухню, оставляя следы на сияющем паркете. Толик, его телохранитель, молча уселся в прихожей – холле на диванчике. Я нехотя поплелась за дорогим гостем и принялась готовить ему чай.

– А пива – то чего, нет? – недовольно покосился гость на липтон и полез без разрешения в холодильник.

Хам!

Оттуда он выудил упаковку Миллера, сказал что это ослиная моча, но раз уж нет Балтики номер девять, то хрен на то, сойдет и это. После этой сентенции он сунул одну бутылку себе в рот и ловко открыл ее собственным зубом.

Нее, Зырян, ты эти строки не прочитаешь никогда, поэтому авторитетно заявляю – до Никанора тебе далеко. А уж до Димочки и вовсе как до луны пешком.

– Как жизнь? – оч. спокойно спросила я его, стараясь не показать как он меня раздражает.

– Женюсь! – хохотнул он и вылил в себя полбутылки одним махом.

Я так и села. Кто хоть за этого урода пойдет – то?

– На ком??? – с сомнением спросила я. Вроде первое апреля уже миновало…

– Да Татьяна, дочка одного екатеринградского авторитета овдовела пару лет назад, – охотно пояснил он. – Вот и приглянулась она мне. А чё? Баба справная, под сорок, двое пацанят, правда, так то даже лучше. Приду на все готовое, самому не стругать, не стараться!

Я внимательно, с долей нежности посмотрела на Зыряна. Похоже, я была оч. неправа, плохо относясь к нему. Мульти, которая имеет на руках двоих детишек от первого брака, часто сокрушается, что с таким приданым ей замужество не светит. Нет дураков чужих детей себе на шею садить! А Зырян – Зырян молодец. С юмором отнесся к «приданому» невесты, да вроде даже и рад ему. Подумав, я посмотрела на безобразный фейс жениха и осторожно спросила:

– Наверно, привороты нужны?

Если привороты – то плакали большие денежки. За мои привороты больше двух тысяч долларов не стрясти – по приворотам у нас Прасковья мастерица.

– Еще чего! – фыркнул он. – Это вы, бабы, дурью маетесь, а я – по делу! Сгадани—ка мне, Марья, чего – то на сердце неспокойно.

– Без проблем, – кивнула я. – За гадание беру три сотни гринов, в курсе?

Зырян поперхнулся пивом.

– Ты ж сотку всегда брала! – возмутился он.

– Инфляция, – ласково пояснила я.

– Но не три же сотни вместо одной! – кипятился он.

– Ты собираешься со мной торговаться? – холодно подняла я бровь.

Зырян сунул под стол пустую бутылку, открыл следующую (зубом, конечно же) и мрачно буркнул:

– Ладно, хрен с ним, гадай.

– Ну, тогда пошли в гостиную, – кивнула я.

Карт у меня мно-ого. Обычных – четыре колоды, по одной на каждую раскладку. Потом еще есть карты Ленорман, Таро и смешные индийские. Кроме них, есть два мешочка с собственноручно изготовленными рунами

Я решила начать с раскладки на тринадцать. Она мне больше других нравится, оч. четко дает представление о ближайшем будущем. Я выдала колоду Зыряну, велела перетасовать ее своей рукой, после чего забрала и принялась раскладывать.

И что вы думаете? Я глазам своим не поверила, какие карты повалили!!!

Перво—наперво выпал туз червей, большая любовь. Причем по отношению к нему, Зыряну. Господи, кто хоть такого урода полюбит – то? Потом выпала девятка червей. Мда… Оказывается, та, что страстно любит нашего златозубого урку – совершенно ему не пара. На мой взгляд ему и бабка-ежка будет незаслуженной наградой.

Я аж дыхание затаила – когда третью карту тянула. Вот будет здорово, если какая – нибудь шелуха выпадет! Ан нет, и эта говорящая. Выпала девятка треф. Ревнует девочка, ох как ревнует…

Четвертой выпала семерка червей.

Боо-оже, какие страсти!

– Ну чё там увидела, чё? – Зырян заерзал, видимо понял, что дело пахнет керосином.

– Санта – Барбара, серия тысяча третья, – отозвалась я. – В общем, сицуэйшн такова. Имеем бабу, которая совершенно тебе не подходит, и тем не менее любит до беспамятства и жутко тебя ревнует.

– Баба? – непонимающе скривился он.

– Ага, бабу, – кивнула я. – Причем четко сказано, что она пойдет на все, но другой тебя не отдаст. Я так понимаю – свадьба накроется пшиком.

– Нет у меня никакой такой бабы, – уставился на меня Зырян тяжелым взглядом.

– Нет, ты что, хочешь сказать что я шарлатанка? – нахмурилась я.

– А чё, не так? – нехорошо улыбнулся он. – За лоха меня держишь??? Нет у меня никакой бабы!!!

– Зырян, не выступай, – поморщилась я. – Карты у меня проверенные, не врут. Сказала – есть баба, значит есть баба!

– Ты мне мозги с этой бабой не парь! – рявкнул он.

Я психанула и заорала в ответ:

– Да, может и не баба – видишь, дамы нет в раскладке, а только большая любовь??? Значится, мужик тебя, Зырян, и любит!!!

И осеклась.

Зырян ме-едленно поднялся и пошел на меня, растопырив руки.

– Чего – чего ты, курица, сказала? Да я с тобой знаешь что за такие слова сделаю?

Мне тогда, честное слово, стало страшно от его тихого вкрадчивого голоса, прямо до обморока. Мой язык надо выдрать и выкинуть на помойку. Ну как, как я могла забыть, что среди урок тема гомосексуализма не считается смешной.