Вам доводилось видеть спортивный забег, в котором участвуют чемпионы олимпийских игр, победители забега во втором «Б» классе, проходившая мимо женщина с авоськами и бегущий трусцой от инфаркта пенсионер?

А ситуацию, когда второклассник обоняет чемпиона?

Результаты подобного забега вы и держите сейчас в руках.

Впрочем, начнем по порядку.

В фантастике, как ни в одном роде литературы, распространены призы и премии. «Интерпресскон», «Роскон», «Странники», «Урания», «Бронзовая улитка», «Аэлита» — названия эти хорошо знакомы любителю фантастики. Призы вручают авторитетные жюри и книготорговцы. Критерием премий бывает и простое «нравится — не нравится», и тиражи книги, и строгие правила литературоведов.

Полной объективности все равно нет. Конечно, ее и не может быть, но попытки к ней приблизиться, попытки «посчитать по гамбургскому счету» все равно остаются. И вот, несколько лет назад, большой любитель фантастики Вадим Нестеров организовал в интернете еще один конкурс с шутливым название «Рваная грелка». Разумеется, это тоже не объективность, это лишь еще один взгляд на нее.

Вначале арбитр — в его роли выступает какой-либо известный писатель-фантаст, задает тему, на которую надо написать рассказ. Затем все желающие — без деления на маститых и начинающих, в жестко оговоренный срок, сорок восемь часов, пишут рассказы. Рассказы помещаются в интернете, они абсолютно анонимны, и голосуют по ним все участники конкурса (разумеется, никто не в праве голосовать за своей рассказ).

И вот это нехитрое развлечение происходит уже в четвертый раз. Арбитр Ник Перумов предложил для конкурсантов тему, вполне претендующую на глобальность: «Испытание на способность любить и последствия этого испытания».

Что удивительно — в жесткие сроки и на заданную тему авторы ухитрились сочинить хорошие и непохожие друг на друга рассказы. Научная фантастика и фэнтези, притчи и сказки, рассказы смешные и трагические.

Хороших рассказов оказалось так много, что невольно возникла идея опубликовать лучшие — и не просто разбросать их по книгам, а создать специальный сборник рассказов. Сборник, в котором вы встретите как знакомые вам имена, так и совершенно новых авторов. Ведь в конкурсе «Рваная Грелка» участвуют не только начинающие авторы, среди соревнующихся в разное время были Олег Дивов, Леонид Каганов, Юрий Бурносов, Дмитрий Браславский, Наталья Ипатова, Дж. Локхард, Юлий Буркин, ваш покорный слуга. Говорят, что анонимно участвовали, но не открыли своего имени и другие вполне состоявшиеся писатели.

Зачем Дивову и Буркину соревноваться с никому не известным начинающим автором? Ведь риск проиграть есть, и риск немалый.

Но от раза к разу все большее известных имен появляется среди конкурсантов. И нового конкурса авторы ждут с не меньшим интересом, чем выхода собственной новой книги.

Наверное, все дело именно в той атмосфере игры, которая сопровождает конкурс. В азарте настоящего поединка. Мифические соревнования в Гамбурге, где ярмарочные борцы под масками выясняли действительную силу каждого, превратились в поединок на виртуальном стадионе.

Сорок восемь часов.

Заданная тема — на которую, быть может, автор никогда и не собрался бы написать.

Дыхание конкурентов со всех сторон.

Да, это игра, когда популярный писатель подписывается именем «Вася Пупкин» и состязается с толпой незнакомцев в масках.

Да, это триумф, когда начинающий автор опережает маститых.

Быть может, эта победа так и останется для начинающего писателя единственной в его литературной биографии. Но бывает и так, и этот сборник тому примером, когда с одного удачного рассказа начинается новое имя в фантастике. Уверен, что незнакомые ранее имена еще встретятся вам — в сборниках и авторских книгах.

Мне было приятно выйти на эту дистанцию — хотя, признаюсь, к финишу я пришел в середине второго десятка. Что ж, попытаюсь взять реванш в следующий раз.

Часто говорят, что в нашу фантастику давно не приходят новые имена, не появляются новые самобытные авторы.

Неправда.

Они есть. Они уже вышли на старт.

Прочтите сборник — быть может, в следующий раз на полках книжных магазинов вы будете искать эти имена.

— Я расскажу вам историю великой любви! — загремел под сводами голос мистера Броукли. — Нашим Джонни двигала любовь! Великая любовь к музыке! Вспомним, Джонни родился и вырос в небогатой семье, но с детства любил клипы! Вы видели его комнату? Она оклеена плакатами эстрадных звезд! Еще в колледже, как только Джонни удавалось заработать немного денег, он тратил их на музыкальные карты! Он жил музыкой! Обменивался альбомами с приятелями по району! Мечтал собрать коллекцию всей музыки Земли! Но откуда простому пареньку взять столько денег?

Мистер Броукли сделал эффектную паузу, прокашлялся и налил себе воды. Я с надеждой смотрел на его сутулую фигуру в старомодном пиджаке, на его горло — толстое, старческое, в багровых складках. Оно пульсировало, как сердце, в такт глоткам.

— Нет! — кашлянул мистер Броукли и поставил стакан. — Не таков наш Джонни! Он не пошел грабить банк! Он не стал продавать наркоту на улице! Почему? Джонни не преступник! Применив свой талант электрика, Джонни строит в гараже невиданный, уникальный прибор! Который позволит ему отныне переписывать для домашнего пользования любые понравившиеся…

— Самодельную копировальную технику и сканер для снятия государственной защиты с карточек Джонни приобрел у электронщика Скотти Вильсона, также проходящего по делу музыкальных пиратов, — сообщил обвинитель монотонным голосом.

— Пожалуйста, не перебивайте адвоката. — обиделся мистер Броукли. — Уважаемые судьи! Да, Джонни не ангел! Да, собирая личную коллекцию, ему пришлось заняться незаконным копированием. Порой ему приходилось изготовлять карточки и для друзей — обменивать, дарить… А кто из вас, уважаемые судьи, устоит перед соблазном поделиться своей радостью с ближним? Разве не сам Господь благословил нас делиться всем, что имеешь? Должны ли мы так жестоко наказывать Джонни? Мой подзащитный признал вину и раскаялся! Разве он не наказан уже тем, что у него конфисковали дорогостоящую аппаратуру и всю фонотеку, которая была ему дороже жизни?! Нет! Мы дадим ему еще один шанс начать честную жизнь! Да хранит Господь Соединенные Штаты Земли!

Мистер Броукли картинно замер с поднятой рукой. Наступила тишина. По залу кружилась большая осенняя муха.

— Напоминаю суду, что в гараже обвиняемого найдено более восьмидесяти тысяч незаконно изготовленных музыкальных карт, — произнес обвинитель бесцветно. — За два года подпольной деятельности он продал перекупщикам свыше двухсот тысяч музыкальных карт, заработав на этом более ста тысяч кредитных знаков.

— Ну, не знаю… — обиженно пробурчал мистер Броукли и сел.

И я понял, что мне крышка. Странно, но до этого момента я еще надеялся, что все обойдется. Дальше я помню смутно, и лишь последняя речь судьи впечаталась в память, словно ее вбили туда молотком:

— Суд признает Джонни Кима виновным в незаконном изготовлении и распространении авторской продукции. Суд приговаривает Джонни Кима к семи месяцам лишения внутренней свободы.

В ту ночь мне снилась статуя Свободы. Она стояла на песчаном берегу, пламя гулко рвалось из поднятого факела и освещало заревом бегущие морские волны. Она была живая, я видел ее гладкую розоватую кожу. На ней была обтягивающая майка. Она не смотрела на меня, смотрела далеко-далеко в море. И танцевала. Даже не танцевала, просто легонько покачивала бедрами, чуть сгибая то одну, то другую коленку — как уставшая девчонка на танцполе. А над ней кричали чайки. Кричали так тоскливо и пронзительно, что в конце концов я понял: это телефон. И проснулся.