Первую партию он всучил отставному полковнику, хозяину противотанковых реактивных снарядов. Тут можно было не опасаться, пенсионер отложит их на «черный день» и не скоро станет их тратить. Совсем другая ситуация с остальными «липовыми» баксами, на которые Шах собирался купить у таджиков большую партию афганского героина высочайшего качества.

Гениальная идея лопнула, как мыльный пузырь, благодаря проклятой полосе трагических обстоятельств. Милиции удалось захватить и наркотики, и «липу». Большая партия фальшивых долларов – это верный признак того, что ищейки уже насторожились и ждут, где снова всплывет «липа» этой серии.

И таким конкретным следом мог стать отставник-полковник. Фарид уже вовсю уверовал в теорию трагических обстоятельств. Если следовать ей, то в скором времени старик обязательно запустит лапу в заветную кадушку и пустит баксы в оборот, и вот тогда-то все и всплывет. Нужны были радикальные меры…

Через несколько дней, возвращаясь из продовольственного магазина, полковник-отставник подвергся нападению неизвестных. Его сперва оглушили, затем, затащив на лестницу, ведущую в подвал, задушили, используя в качестве удавки тут же валяющийся кусок электрического кабеля. Потом забрали сумки с покупками, бумажник с мелочью, в общей сумме сто рублей, и сняли с руки допотопные часы «Победа».

Обнаружив труп, милиция завела дело об «убийстве с целью ограбления» и принялась шерстить местных бомжей.

Стоя у окна с видом на сад, Фарид Шарипов вертел в руках старенькие наручные часы «Победа» с потертым стеклом. На его лице блуждала счастливая улыбка, он верил, что разорвал круг порочных обстоятельств.

Звонок мобильного телефона поднял Кирилла, как сигнал боевой тревоги. Находясь в командировке, старший лейтенант Лялькин неожиданно открыл в себе новое качество. Оказывается, он вполне ответственный работник. Конечно же, там, где можно по-филонить, он делал это с легкостью. Но сейчас ситуация заставляла действовать осторожно и со всей ответственностью.

– Слушаю, —абсолютно бодрым голосом произнес Кирилл, включив телефон.

– Это я, – донесся из динамика голос Дядя Федора. Судя по тону, что-то пошло не так.

– Что случилось? – насторожился старший лейтенант.

– Нас засекли арабы, —собравшись с духом, выпалил бывший наемник.

«Твою мать», – мысленно выругался чекист, но вслух произнес другое:

– Как это получилось?

– Мы решили проверить клинику пластической хирургии.

– Какого черта! —Теперь Кирилл уже не сдерживался. – Вам было приказано вести простое наблюдение. Почему меня не предупредили? Почему без страховки решились на проникновение?

Голос Лялькина дрожал от злости. Ответственным становишься, когда на тебя сваливается ответственность, когда, если что не так, тебе могут не то что карьеру, жизнь поломать. Вот тогда человек становится по-настоящему ответственным.

– Я его страховал, – невнятно пробормотал Николай, но Кирилл его уже не слушал, лихорадочно со-ображая, что же предпринять. Прежде всего нужно доложить сейчас Христофорову, чтобы бойцы «Вымпела» успели экипироваться и занять позицию.

– Вам надо срочно уходить, – наконец произнес он.

– Уже уходим.

– Дуйте за город через проспект Щорса, я вас там прикрою. – Старший лейтенант отключил свой мобильник, чтобы тут же набрать номер телефона Христофорова.

– Слушаю. – Голос полковника был бодрый, как будто стояла не глухая ночь, а полдень.

– Владимир Николаевич, добровольцы засветились, – без вступления доложил Лялькин.

– Как так?

– На свой страх и риск полезли в центр пластической хирургии.

– Твою мать, – выругался полковник. Помолчав, он заговорил: – Будем форсировать события. – Голос Христофорова звучал абсолютно спокойно. – Пусть вытягивают свой «хвост» на сорок второй километр. Мы их там встретим. Пора брать «языка», понял?

– Понял, все сделаю, – ответил старший лейтенант, услышав, как телефон полковника отключился.

Вскочив с постели, он быстро оделся и выбежал из комнаты, уже на ходу сообразив, что Христофоров ничего не сказал об экстренном отъезде из санатория и уж тем более ни словом не обмолвился о погоне. Как высококлассный шахматист, он в уме просчитал все ходы, выдав подчиненному конечный результат.

Открыв гараж, Кирилл забрался в комфортабельный салон «БМВ». Несколько минут ушло на прогрев двигателя, и грациозная машина сорвалась с места, как торпеда. До проспекта Щорса было рукой подать, но Кирилл опоздал: самая короткая дорога оказалась некстати перерытой, дорожная служба вела ремонтные работы.

Проклиная все на свете, Лялькин стал выворачивать руль, чтобы развернуться. К тому времени, когда он ворвался на проспект, он увидел лишь силуэты удаляющихся на большой скорости машин.

Снова выругавшись, Кирилл вдавил до упора педаль газа и, правой рукой управляя машиной, левой достал трубку мобильного телефона. По памяти быстро набрал номер телефона, выданного Дяде Федору, но телефон не отвечал. Во время перестрелки Николай, прыгнув за каменного льва, разбил мобильник. Лялькин этого не знал, но догадался: с телефоном что-то произошло. Теперь оставалось лишь надеяться, что слепой случай укажет разведчикам нужное направление.

«Девятка», проскочив частный сектор, вырвалась на просторную городскую трассу и на развилке, вместо того чтобы повернуть налево, свернула вправо. Чуда не произошло.

Звонить Христофорову уже не имело смысла, все равно «Вымпел» не успеет. Значит, надо самому попытаться помочь ребятам.

В течение получаса машины неслись по пустынной трассе. Затем «девятка», соскочив с асфальтированного покрытия, запрыгала по ухабам грунтовки, уходя все дальше в степь. «Лендкрузер» и «Вольво», не снижая скорости, устремились за ней.

Тянуться «хвостом» за арабами на трассе – это одно, а преследовать их на грунтовой дороге – совсем другое дело. Доехав до поворота, ведущего в степь, Кирилл остановился. Выбравшись из салона «БМВ», он открыл багажник и, убрав резиновый коврик, открыл дверцу тайника, где находился набор, который положено иметь агенту спецслужбы, выполняющему секретное задание. Средства электронного слежения, подслушивания, всевозможные датчики, микротелекамеры, наручники, электрошокер и даже портативный арбалет с лазерным целеуказателем.

Кирилл извлек из тайника портативный прибор ночного видения. Надев его, он включил питание, и вся степь предстала перед ним в зелено-черном свете. Теперь он мог ехать без демаскирующих его включенных фар, правда, не очень быстро.

Через двадцать минут езды по ухабам он услышал отдаленные звуки автоматной трескотни, еще через пять, когда стрельба стала громче и отчетливей, стали видны вспышки выстрелов. Потом он неожиданно увидел брошенные машины арабов. Бой шел за невысоким, поросшим ковылем холмом. На округлой вершине холма мелькали неясные тени боевиков, они то поднимались и короткими перебежками передвигались, падая, то снова вскакивали и бежали.

Против двух морпехов было в пять раз больше неприятелей, все они были вооружены автоматами, а потому исход боя был предрешен. Следовало вмешаться, иначе…

Загнав свой «бумер» в небольшую балку, так, чтобы машина не бросалась в глаза, Кирилл вытащил из наплечной кобуры самый обычный пистолет Макарова, к которому ему даже выдали удостоверение офицера местной контрразведки. Конечно, если его с оружием зацепит милиция, он своим «удостоверением» сможет отмазаться. Но уже в течение ближайшего часа он должен будет сменить внешность, документы и ближайшим самолетом покинуть страну. «Контакт с правоохранительными органами – шаг к провалу всей операции», – гласила инструкция, которую он изучил перед отбытием в командировку.

Несмотря на все параграфы строгой инструкции, отчаянный по натуре Кирилл дослал патрон в патронник и выбрался из машины.

Неожиданно резкая трескотня автоматов оборвалась.

– Черт, – выругался Кирилл и бросился вверх по склонам балки. Когда он уже был на самом верху, внезапно раздался приглушенный взрыв, и за этим последовал несвойственный для степи звук камнепада.