Кроме этих джедаев, террору подверглись и некоторые наставники, но у этих… личностей была на редкость одинаковая отмазка, мол, они слишком заняты обучением юнлингов, чтобы еще и падавана иметь.

В целом, итог моих похождений был понятен заранее. Под конец ко мне даже Калис Орем подходил, дабы я заканчивал со своими шутками. Если кто забыл, то этот арканеанец — главный куратор на "учебном" этаже. Он вообще там главный. Ну я, блин, и не удержался, хотя ведь знал, что с ним шутки плохи.

— Согласен, — ответил он на мое предложение. — Я возьму тебя себе в падаваны.

— Э… это была шутка, — произнес я осторожно. Не поймите неправильно, он хоть и сидит в Храме, но с ним у меня не будет свободного времени. Вообще. Да и в целом довольно неприятная личность. Я ни на мгновение не поверил, что он сказал это всерьез, но подобные вещи необходимо пресекать на корню.

— Да? — посмотрел он на меня свысока. — А это должно меня волновать?

В итоге я отделался обещанием больше не приставать к наставникам. Довольно легко, как по мне.

Промелькнула у меня мысль подойти к Кеноби, но очень быстро убежала. Дело в том, что Оби-Ван слишком… непредсказуемый в некоторых вещах. Слишком добрый, слишком отзывчивый, ко всему прочему, юнлинги шептались, что у него тоже, в свое время, были проблемы с поиском учителя. Вот так подойдешь к нему, пошутишь, а потом тебя вызовут в зал совета и объявят, что ты теперь падаван. Да-да, у Кеноби. С Энакином другая проблема — он слишком, сцуко, слишком мозговитый. Да, вспыльчивый, да, упертый, но даже закусив удила и выбрав какой-нибудь малореальный план, он продумает все на несколько шагов вперед, в его исполнении. А еще он чрезмерно гордый. Пока, в лучшем смысле этого слова, но, как показывает канон, такая ситуация продлится недолго. В общем, тешу себя надеждой, что не дурак, но заговорить зубы Скайуокеру мне вряд ли удастся. Не Энакину. А какая же это тогда шутка?

Причем, и смех и грех, парень он довольно логичный и доводы разума слышит. И даже обдумывает. И, что уж там, в основном следует им. Будь иначе, Совет не стал бы мириться даже с таким перспективным малым. Я это к чему? Просто, если бы у меня была цель стать его падаваном, велика вероятность того, что я сумел бы уговорить его. Наши с ним хорошие отношения и явные плюсы обладания таким учеником, как я, сделали бы свое дело.

После всех этих приключений я пошел смотреть на корпус Стражей. Ходил, смотрел, примеривался и понял, что, да, это не мое. Военизированная организация внутри военизированной организации. Ну нафиг. Не последним доводом для принятия подобного решения стало то, что я еще на какое-то неопределенное время зависну в статусе юнлинга. А это, если кто не понял, несовершеннолетнее, бесправное существо. Оно мне надо? Я тут на днях понял, что хочу в отпуск. Домой хочу. А юнлинга домой никто не отпустит.

Следующим на очереди шел корпус Равновесия. В целом душа у меня к нему не лежала, хотя, на первый взгляд, все было идеально — сидение в Храме, уйма свободного времени, практически полное отсутствие начальства, там только глава корпуса, остальные, условно, равны. Да и брали туда всех подряд. Что не удивительно, ведь идти к звездочетам хотели очень и очень немногие.

В общем, посидел я над собранной информацией и решил не выеживаться — на первом месте дело, а моя хотелка перетерпит, и с этими мыслями потяпал к Рулу Аэлори, являющемуся главой корпуса равновесия. Данный субъект был старым чагрианином с длиннющими рогами, с еще более длинными… они называют это леторны, а по мне, так это просто отростки на голове, которые свисают у них с плеч. А еще у него была бледно-синяя кожа, делающая его похожим на покойника из хоррор-фильмов моего мира. Да и в целом внешность не сильно приятная. Но, прожив столько времени в храме, меня уже ничем не удивишь.

Нашел я его в главном зале звездочетов, он же медитативный зал, и занимался старик собственно медитацией.

— М-м-м… мастер Аэлори? — окликнул я его осторожно.

— Слушаю тебя, юнлинг, — произнес он, не открывая глаз.

— Храм атакуют, — не удержался я.

— Что? — резко открыл он глаза.

— Прошу прощения, мастер, — поклонился я. — Это была грубая шутка.

— Нет-нет, не стоит, — покряхтел старик. — Юность не любит, когда ее игнорируют. Сам виноват. Итак, — прикрыл он на мгновение глаза, видимо, собираясь мыслями, после того как его столь резко вырвали из медитации. — Здравствуй, Рейн, — улыбнулся он. — У тебя ко мне какое-то дело?

— Тут… такое дело, мастер, — начал я неуверенно. Пока сюда шел, был уверен в том, что меня примут, а теперь какая-то робость непонятная. Похоже, не такое уж это и простое дело, оставить за бортом устоявшийся порядок. — Хочу поступить в корпус Равновесия. — И гори оно все синим пламенем. Пора становиться "взрослым".

— Ты? — удивился старик. — К нам?

— Именно, — поджал я губы. Только не говорите, что это будет непросто.

— Кхм. Неожиданно. Насколько я знаю, ты не любитель, хе-хе, звездочетов. Точнее того, чем они занимаются.

— Не совсем так, мастер, — склонил я чуть голову. — Но в целом, да, не любитель. Тут важно понять причину.

— Да, — покивал чагрианен. — Магистр Йода говорил мне. — И, ненадолго задумавшись, спросил: — Хочешь перебороть свой страх?

Ты глянь, с поводом он почти угадал.

— Не перебороть — победить.

— А есть разница? — склонил он голову на бок.

— Конечно, — ответил я. — Победить можно не только тупо переборов.

— Умный юноша, — прикрыл он опять глаза. — Ответь ты иначе, и я бы отказал тебе, — произнес он, не поднимая век. После чего, неожиданно глянув на меня, сказал: — Тем не менее, у тебя еще целый год и, возможно, ты решишь передумать. Да и до конца этого учебного года осталась еще целая неделя. Давай так, — почесал он подбородок. — Я дам тебе два месяца, в течение которых ты все хорошенько обдумаешь, и, если твое решение останется прежним, я приму тебя к нам.

— Мое решение взвешено и принято, мастер Аэлори. И я его не изменю.

— Да? — отклонился он чуть назад, разглядывая меня с ног до головы. — Тогда, хочу заметить, что шутки над наставниками — не самое джедайское занятие.

Блин, я, кажется, покраснел.

— Встряска… порой тоже необходима, — ответил я ему через пару секунд.

— Возможно, — усмехнулся он. — Только поэтому ты и не был наказан. В любом случае, — стал он чуть серьезней. — У тебя два месяца, в течение которых ко мне можешь не подходить. Да и после… не забывай, у тебя целый год, не стоит с этим спешить.

А если меня за это время в падаваны отдадут? Но это ладно. А если я не смогу от этого отбрехаться? Нет уж. Два месяца подожду, а потом сразу к вам. Хотя, он в чем-то все же прав. Мало ли, вдруг, и правда, найду местечко получше?

— Как скажете, мастер Аэлори, — поклонился я, прощаясь.

— Йи-и-и-и-и-и…

Это было, млять, неожиданно.

— Асока, твою душу мать!

Данная особа, выскочив на меня из-за угла, напрыгнула со спины и, обхватив руками и ногами, начала визжать мне на ухо. Меня чуть дед Кондратий не хватил.

— Йи-и-и-и-и….

Блин, ни хрена себе у нее глотка. И легкие под стать. Так, спокойно, Леха, сконцентрируйся.

— Асока.

— Йи-и-и-и-и…. А?

Визжать она перестала резко, удивленно осматриваясь. Все-таки не часто я подвешиваю перед собой юнлингов за шкирку телекинезом.

— Успокоилась? А теперь спокойно расскажи, что случилось.

После чего она, словно котенок, подхваченный за загривок, начала вертеться, размахивая руками и ногами.

— Меня взяли! Взяливзяливзяливзяли… ой. — Я резко отменил телекинез. В связи с чем, девчонка шлепнулась на пятую точку.

— Куда тебя взяли? — Понятно куда, но надо же спросить.

— В падаваны! Рейн, — подскочила она. — Меня взяли в падаваны! Ты был прав, абсолютно прав. Меня взяли, взяли, взяли…

— Стоп, — поднял я руку. — Асока, уймись.

— Да-а-а-а-а-а! — заголосила она, подняв руки, после чего убежала дальше по коридору.