– Отдашь как положено! – заявил Таев.

– Но, Руслан!..

– Придется отдать. Он до завтрашнего вечера из тебя душу выжмет.

– Не понял!.. – удивился бандит. – До какого завтрашнего вечера? Мы же сегодня…

Таев опять прервал Жгута:

– Босс перенес акцию на завтра, так что сегодня у вас отдых.

– Но почему?

– Есть причина, Боря. Тебе знать ее необязательно. Работаем у «Юпитера» завтра.

– Черт! Тогда придется отдать.

– Сказал, не жалей. И запомни, деньги не любят жадных.

– Я не жадный, а практичный. Значит, сегодня можно расслабиться?

– Но не до такой степени, чтобы утром не могли поднять черепа.

– Я думаю у Авроры в салоне до утра зависнуть.

Таев кивнул:

– Хоп! Это можно. Там вам не дадут нажраться до чертиков и дури не поднесут. Со шлюхами хоть всю ночь кувыркайтесь, но в восемь утра быть здесь. Если поедете в салон, то втроем. Ты отвечаешь за все, что там может приключиться.

– Нет базара.

– Тогда проверь, сделали ли все как надо твои кореша. До вечера поваляйтесь в комнате отдыха. Потом Дамир отвезет вас в массажный салон.

Дамир кивнул:

– Отвезу, обратно доставлю и Аврору проинструктирую.

– Лады. Форму, ствол и удостоверение так и держать в машине?

– Да. Пусть лежат в «Ниве», заберешь перед выездом на акцию. Форма-то хоть подходит Самохе?

– Да. Он с мусором одного роста и тощий такой же. Вот только фото в удостоверении…

– Это ерунда. Показывать его он не будет.

– Понял.

– А понял, так ступай! В девять вечера Дамир отвезет вас в салон Авроры.

– Угу.

– Деньги Самохе отдай!

– Отдам. – Жгут вышел из конторы, дошагал до ангара.

Подельники уже закончили работу, переставили колеса, старые бросили в кузов «Газели».

Он взглянул на туфли дружков. Да, они переобулись.

– Сейчас давайте машину на мойку, потом шуруйте в комнату отдыха, – распорядился он.

– Руслан дал бабки? – спросил Самохин.

– Дал. Заканчивайте с тачкой, получите долю.

– А я при чем? Витек и один справится. Там надо-то из шланга грязь сбить.

– Вместе работайте! Давай, Самоха, без лишних базаров.

Тот вздохнул и подчинился.

Бандиты отогнали «Ниву» к пожарному гидранту, к которому через муфту был подсоединен обычный шланг.

Жгут прошел в комнату отдыха. Достал из шкафа бутылку водки, снял крышку, сделал несколько глотков из горлышка. Бросил в рот кусок печенья. Прикурил сигарету и прилег на кровать у окна. Внутри здания было прохладно. Впрочем, сегодня и на улице стояла не такая жаркая погода, но дождя в отличие от ближайшего района не было.

Подельники пришли через полчаса.

Самохин бросил свою сумку на кровать.

– Все! Машину помыли, стоит в ангаре.

– Молодцы, быстро управились. У меня для вас хорошая новость.

Коганов ухмыльнулся.

– Что, Руслан увеличил долю?

– Нет. Акция перенесена на завтра, я договорился с ним, что ночь мы проведем в салоне у Авроры.

– Ништяк! – воскликнул Коганов. – Пышка Зойка моя, сразу забиваю.

– Кому она, кроме тебя, извращенца, нужна? – заявил Самохин, за что получил от Коганова подзатыльник.

Он хотел ответить, но Жгут остановил перепалку:

– Хорош, пацаны! Прекратили. Завтра от души повеселитесь.

– Ночью тоже скучно не будет. Шалавы у Авроры отменные. Их редко свободными застанешь. Но для нас-то, думаю, Аврора постарается. – Коганов вновь ухмыльнулся.

– Позаботится, девки будут, и стерва жирная твоя никуда не денется. А сейчас… – Жгут достал из кармана две пачки денег. – Держите! Ваша доля. – Он бросил по десять тысяч долларов каждому.

Самохин поймал пачку, прилепил ко лбу.

– Это дело. С такими бабками можно гульнуть. Менять где будем? Или баксами с телками рассчитаемся?

– Поменяем у Авроры. Бабло получили, сейчас в душ и отдыхать. В девять часов Дамир отвезет нас в салон, завтра утром заберет оттуда. Руслан предупредил, чтобы не нажирались и никакой дури не набрались. Впрочем, Габаров еще проведет инструктаж.

– Бляха муха! – недовольно пробурчал Самохин. – Мы что, в армии, чтобы нас строить?

– Ты деньги хорошие получать хочешь?

– И что?

– Тогда не вякай, а делай то, что скажут.

Самохин повалился на кровать.

– Ладно. А Руслан долю за основную акцию не поднял?

– С чего это вдруг?

– Ну, так, может, решил премию назначить. Ведь у «Юпитера» предстоит не какого-то участкового завалить. Там работа посерьезней будет.

– Двадцать штук. И никаких премий. Не борзей, Самоха. Где бы ты еще поднимал такие бабки?

– Но и работенка, Боря, грязная. Если менты загребут, то двадцаточкой не отделаемся, на пожизненное отправят.

– Вот поэтому и работать надо с умом, – проговорил Жгут. – Короче, в салоне только бабы и немного шампуня.

– Что, даже анашу нельзя? Немного!

– Нельзя, но об этом еще предупредит Дамир. И какого хрена ты разлегся, Самоха? В душ вали, а то прет от тебя псиной.

– От тебя тоже.

– Одежду в пакет. Ее тоже в «Газель» определим вечером. Надеваем все новое.

Бандиты по очереди приняли душ, перекусили и завалились спать.

В девятом часу вечера, после того как Самохин отправил пакет с одеждой в «Газель», троицу собрал Габаров. Он быстро провел инструктаж, но ничего нового не добавил. Мол, много не жрать, никакой наркоты, трахаться сколько душе угодно, но до восьми утра. В это время ждать в фойе салона.

Потом Габаров вывез бандитов в город.

А в селе Курино с пяти вечера не находила себе места Наталья Зайцева. Муж как уехал, так ни разу не позвонил и до сих пор не вернулся. В шесть вечера она пошла в местную администрацию, которую возглавлял Виктор Степанович Катанов.

Он задерживался на работе допоздна. Весной после долгой, тяжелой болезни у него умерла жена. Сын, офицер-десантник, служил на Дальнем Востоке. Виктор Степанович остался один, поэтому не спешил уходить из кабинета. Его дом, когда-то уютный, теплый, стал вдруг пустым, неприветливым.

По пути Наталья встретила отца, Воловова Владимира Алексеевича.

– К своему бежишь, дочка? – спросил он.

– Ой, папа, не знаю, что и делать.

– А что произошло?

– Да в обед кто-то позвонил Юрке, сказал, что в охотничьем доме у Шаткой труп лежит.

– Чего? – Воловов нахмурился. – Чей труп?

– А я знаю? Вот Юрка и поехал выяснить. Сказал, за пару-тройку часов управится, но до сих пор не вернулся и ни разу не позвонил.

– Ну, значит, дело там серьезное. Работает.

– Но хоть позвонил бы.

– Откуда? От реки Шата? Да там никакая сотовая связь не действует.

– Я не подумала об этом. Но все равно уже седьмой час.

– Ты, Натаха, не волнуйся. Служба есть служба. В пять часов она не заканчивается.

– И все же мне тревожно, папа. Чую, в беду Юрка попал. Сердце-то женское не обманешь.

Воловов вздохнул:

– И чего решила делать?

– Да вот до Катанова дойти. Чтобы в райотдел позвонил, узнал, что к чему. Юрка говорил, что ему придется вызывать из района какую-то группу.

– Это дело. Ну, пойдем вместе.

– А ты куда шел?

– Да к тетке Насте, матери растирку взять. Опять спину прихватило. Сколько раз говорил, не поднимай тяжелого, меня позови, нет, все сама, лишь бы побыстрее.

– Так иди к тетке Насте. Я и одна к Катанову дойду.

– Ничего, мать сейчас лежит, а тетка никуда не денется.

Он взял дочь под руку, и они пошли к зданию сельской администрации. Кроме руководителя, там уже никого не было.

– Добрый вечер, Виктор Степанович, – первой поздоровалась Наталья.

– Привет, Степаныч, все трудишься? – проговорил ее отец.

– Отчет проверяю. А вы ко мне по какой надобности?

– Да вот, Степаныч, участковый наш, муж Наташи, пропал.

Катанов поверх очков посмотрел на Воловова:

– Как это пропал? Ты чего несешь, Алексеевич?

– Натаха, расскажи, что было.

– Виктор Степанович! – Наталья присела на стул. – Я сегодня в обед пришла к мужу, он еще с Бобриным разбирался…