Я стянул с себя рубашку и, смяв в комок, швырнул Джареду. - Постирай, - бросил я.Рубашка упала на пол.- С меня достаточно, - тихо произнес Джаред.

…Он сделал главную ошибку – рванул не к двери, а к шкафу. Так не убегают, мальчик. От меня так точно не убежать.Ключи я искал недолго – обе связки вполне предсказуемо обнаружились в карманах наших курток. А еще я сделал очень правильный выбор, когда покупал замки – два поворота ключа, и вопрос бегства был решен.Быстро подойдя к сейфу, я закинул ключи внутрь. А потом от души шарахнул дверцей.- Кто тебе сказал, что ты можешь уйти? – негромко поинтересовался я, разворачиваясь.Джаред замер возле шкафа – джинсы расстегнуты, в руках сумка, часть вещей валяется на полу. Смотрит исподлобья, дышит тяжело, словно только что пробежал марафонскую дистанцию. Или трахался. Не суть.- Ты больной, - выдохнул он, и в следующий миг мы одновременно бросились к телефону.В принципе, в этот раз его логика была мне ясна – с трубкой в руках чисто теоретически он мог бы запереться в ванной, чтобы, допустим, позвонить Алекс и взять свои слова насчет ничего вокруг себя не замечающего Эклза обратно. Ну, или вызвать копов. Вот только я тоже не совсем идиот.Падалеки действительно первым схватился за трубку – но я просто с рычанием рванул на себя базу, обрывая провода, а потом развернулся и швырнул ее в стену. Кстати, это было действительно здорово – видеть разлетающиеся в разные стороны куски пластика. В отсутствии, так сказать, возможности заменить телефонную базу головой Падалеки.- Твою ж мать! – Я перехватил попытавшегося проскользнуть под моей рукой Джареда и впечатал его лицом в стену, заламывая руку и прихватывая за волосы за неимением воротника. Такая прическа на редкость нефункциональна в драке – очень удобно бить противника головой о любую более-менее твердую поверхность. Ага, например о стену.- Отпусти!!! – придушенно прохрипел Джаред, пытаясь вырваться.Я притиснул его к стене собой и слегка приложил щекой о деревянную панель, просто, чтобы обратить на себя внимание.- Заткнись, сука, и не дергайся, - прошипел я ему в ухо. – Ты уйдешь отсюда только тогда, когда я тебе скажу, ясно?!! А до тех пор сиди тихо и не зли меня. Попытаешься сбежать – пожалеешь. Ты меня понял?!!- Ты делаешь мне больно, - отчетливо произнес Джаред, пытаясь, очевидно донести эту мысль до трезвой части моего «я». Вот только никакого меня сейчас здесь не было. Был лишь почти рехнувшийся от ревности и ненависти хищник, накачавшийся виски. Пожалуй, Дарвин был прав. Но с обезьянами немного погорячился. Они такого родства точно не заслужили. - Ты тоже делаешь мне больно, Джаред, - уже совершенно не владея собой, прохрипел я ему в затылок. – Ты просто не представляешь себе, сука, насколько больно мне сделал.Я еще раз слегка приложил его об стену – и разжал руки. Отсюда он все равно никуда не денется. Разве что в окно. Но стекло прочное, да и этаж пятнадцатый… далеко не убежит.Пошатываясь, я вернулся к журнальному столику и, подхватив с него бутылку, сделал большой глоток. Все, хватит. Пора спать, иначе я завтра вообще ни хрена не встану.- Ты ебанутый псих, Эклз.Я обернулся. Джаред сидел на полу возле стены, там, где я его оставил. Локти упираются в колени, пальцы запущены в волосы. Лица не видно. Впрочем, мне и не надо.- А я этого никогда и не скрывал. Поставив бутылку на столик, я направился к кровати. Судя по ощущениям, я отрубился раньше, чем на нее упал.

Как и следовало ожидать, утро среды ничего хорошего в мою жизнь не привнесло – лишь мучительную жажду и разламывающую виски головную боль. Как выяснилось, раздеться полностью я действительно не успел, а потому спал в брюках. Ага, а еще почему-то поперек кровати. Впрочем, Джаред этой ночью на мою постель явно не претендовал – он обнаружился на диване. Не то спящим, не то притворяющимся таковым... Один хер. Ни сил, ни желания с ним разговаривать у меня все равно не было. Равно как и угрызений совести. Пусть скажет спасибо, что я вообще вчера не прибил его к чертовой матери, реально ведь очень хотелось. Ничего, ему недолго осталось меня терпеть. Такими темпами, пожалуй, я сам буду умолять мальчиков Вернаса поскорее меня прикончить – что-то я уже конкретно подзаебался со всеми этими играми. А конкретно сейчас еще и голова болит так, что, наверное, даже пуля в лоб не поможет…Я напился прямо из-под крана, принял душ, побрился, заглотил две таблетки аспирина (благо, банка была нетронутой), понял, что есть я не в состоянии, и стал одеваться. Без четверти восемь я решил, что, раз уж у меня есть время, то глупо этим не воспользоваться, и выпил большую кружку кофе. Впрочем, легче мне от этого не стало. Зато появилась боль в желудке. Блядь, ну что за нахуй, уже даже на побухать по-человечески здоровья не хватает…Ровно в восемь раздался звонок в дверь, от которого моя несчастная голова едва не взорвалась на хрен. Может, похмелиться?.. Говорят, помогает…- Скажите, мистер Немек, как вы справляетесь с похмельем? – спросил я, кивком ответив на приветствие вошедшего в квартиру охранника. Просто не смог удержаться – в конце концов, вдруг сейчас мне откроется истина.Кстати, практически так и получилось. Потому что Немек слегка пожал плечами и спокойно ответил:- Очень просто, мистер Эклз. Я не пью.Блядь, вот сука. В состоянии похмелья лично у меня всегда обостряется ненависть к людям, ведущим здоровый образ жизни, а потому не способным в полной мере понять мои страдания.- Поздравляю, значит, вы умрете здоровым, - буркнул я, закрывая за собой дверь и запирая ее на ключ. Вторая связка осталась в сейфе. По крайней мере, так я могу быть уверен, что в мое отсутствие в этом доме никаких гостей не будет. Равно как и сексуально неудовлетворенных домработниц. Блядь, ну вот откуда у меня такое ощущение, что последние дни я реально живу в каком-то порнофильме, а?..

В конторе царило возбужденно-приподнятое настроение, особенно заметное по сравнению с унынием последних двух недель. Оказывается, людям для счастья надо всего ничего – чтобы просто кто-то пришел и сказал, что все наладится. И все. Пожалуй, мне бы тоже так хотелось – чтобы кто-то адресовал подобные слова лично мне. Вот только, блин, почему-то такое даже в голову никому не приходит – наверное, это и есть расплата за чужой душевный покой. Раз уж это я заявил во всеуслышание, что все будет хорошо – теперь мне и делать вид, будто я в это верю, а не ждать поддержки со стороны. Но на самом деле сейчас я не верил вообще ни во что. Разве что в похмелье – и в головную боль.Впрочем, должен признать, никто не расслабился в ожидании счастливого завтра, все работали, причем работали на совесть, так, что мне оставалось лишь сводить воедино поступающие ко мне данные. Блин, даже обидно, что все это зазря. Хотя… кто знает, может, хоть моему преемнику пригодится.Кстати, когда я узнал, сколько предположительно у нас миноритариев, я реально схватился за голову. Бля, развели нечисть, а потом удивляются… По ходу, захват реально влетит рейдерам в круглую сумму. А это значит, что они стопроцентно в курсе ожидающейся поставки стоимостью в полмиллиарда долларов. Иначе все бессмысленно. А это значит… Твою мать, можно подумать, я чем-то рискую. Мне, как бы, уже вообще ничего не страшно.Разумеется, никаких данных о наших настоящих поставщиках я не нашел, но вот фирму-прикрытие, уже много лет поставляющую нам технические алмазы из Центральной Африки, вычислил без особого труда. А затем лишний раз убедился – там, где речь идет о больших деньгах, лучший способ получить то, чего ты хочешь, это ультиматум. А поскольку лично мне действительно терять было нечего, полагаю, моя угроза вообще отказаться от услуг наших деловых партнеров в случае, если они не пойдут нам навстречу, произвела должное впечатление. Спустя полтора часа я получил подтверждение, что мои условия приняты. Вот и славно. Поскольку рейдеры напрямую заинтересованы в этих камнях, полагаю, им тоже станет известно, что условия немного изменились. Но если даже это не заставит их действовать… ну что я могу сказать – тогда мне пиздец.Если честно – вот вроде я и понимал разумом, что с момента моего официального фака в сторону рейдеров не прошло еще и суток, а такие дела за день не делаются – но в глубине души мне все равно было неспокойно. Словно наши противники уже запаздывали с ответным ходом, а между тем время, отведенное нам на партию, истекало. Потому что пять дней – как выясняется, если речь идет о жизни, это чертовски мало. Наверное, мне слишком сильно хотелось еще немного задержаться на этом свете. Даже несмотря на похмелье и измену Джареда. И то, и другое в конечном итоге поправимо. А вот смерть… это как бы навсегда.