- Заткни пасть, тварь! - едва слышно, а поэтому еще более зло, прозвучал голос Гюнтера. Видимо, входя в комнату, он услышал последние слова Вильгельма, - Я предупреждал, чтобы об этом…
Стрелок рывком поднялся со своего стула и зарычал на вошедшего.
- Ты, пришлый сучо…
- Рты закрыли! - рев вошедшего вслед за разъяренным вампиром Адриана мигом оборвал начинающуюся свару, - Как шавки подзаборные, только и делаете, что грызетесь между собой!
Вампиры виновато склонились перед своим лидером, лишь Гюнтер цинично усмехнулся, глядя на такое раболепие. Как бы бродяжники между собой не отзывались об Адриане, в лицо ему никто не смел высказать своих претензий.
Они его боялись.
- Пошли вон! - тот выгнал из комнаты своих подчиненных и вперил тяжелый взгляд в Гюнтера, - Ты задержался. Я ждал тебя еще вчера.
- Да, были кое-какие дела, - ответил вампир и без спроса уселся на стул, занимаемый до этого Вильгельмом. Покрутился на нем, оглядываясь, хмыкнул на пустые стены и разбитый абажур лампы в потолке. Взял в руки дротик и метнул его в мишень. Стрелка вошла ровно между двумя предыдущими.
Бродяжник отметил его поведение и слегка нахмурился. Новичок себе слишком много позволял, но, к сожалению, в этом деле без него никак. Эстебан особо указывал, что его бывший ученик сможет быть полезным. Еще бы - ведь именно из-за этой девчонки его из семьи и изгнали.
- Эстебан говорил, что ты сможешь помочь.
Гюнтер лениво повертел в руках второй дротик и отбросил его на стол.
- Мой бывший учитель много чего говорил, - он глянул на Адриана исподлобья, - И мне в том числе.
Вампир уставился на бродяжника. Долго смотрел, словно ожидал чего-то. Но тот молчал. Стоял у окна и лишь поглядывал периодически на улицу, давая понять, что чужие разборки это не его проблема.
Гюнтер цинично ухмыльнулся. Ну что ж, совет он даст, а вот воспользуется ли им Адриан…
- Я не знаю, что в итоге из нее сделал понтифик, - проговорил он медленно, как будто до сих пор раздумывал, говорить или нет, - Но искренне предлагаю тебе захватить с собой пару ампул снотворного, когда поедешь на дело.
Это был второй совет, что дал Гюнтер Адриану, с тех пор как услышал, что глава его нового маленького клана подписался на такой самоубийственный контракт. Первым был - сразу присмотреть себе красивый склеп, в котором его навечно зароет понтифик.
И дело даже совсем не в том, что вытащить Лину из Москвы значило стопроцентно подставить себя под удар не только московского понтифика, но и всех европейцев. Слишком многие теперь знали о принадлежности бывшей ткущей Марку, а значит, она попадает под статью о защите имущества.
Просто Гюнтер, как и некоторые из присутствующих на Конклаве, тоже задумался, почему Гай решил провернуть ту жуткую историю с таким редким менталом, как Лина. И пришел к тем же выводам, что и озвучил на собрании Марк. И о чем умолчал. Гай не стал бы создавать гемофага из единственной ткущей, если бы не был уверен, что она сохранит свои способности. А значит, надо быть крайне осторожным и осмотрительным в этом деле.
- Больше ничего ценного подсказать не сможешь?
- Я не знаю, кем или чем Марк ее сделал, - повторил свою фразу Гюнтер и выжидающе посмотрел на Адриана.
Это все, что он собирался сказать главе своего нового клана. Большего тот не услышит.
У него была своя игра, правила которой оглашать Адриану он не собирался.
С Адамом они четко все обговорили, выверили все детали и тонкости планируемого дела. И если тому досталась задача по поиску мага, то Гюнтер должен был выкрасть девчонку. Снова выкрасть.
Но он искренне надеялся, что когда Лине все расскажет, она поймет.
…
На следующий день Матвей сидел рядом с Линой на заднем сидении лимузина и размышлял.
Аграфена четко дала понять, что других способов избавиться от Отката, кроме обращения к мастеру времени, нет. Но в каких источниках она вообще искала свою информацию? Насколько вампир знал, понтифик и отец Сергий, “бывший отец Сергий”, мысленно он поправился, перерыли все возможные архивы. Но нигде ничего не нашли, кроме коротких общеизвестных данных.
Как-то некстати вспомнился этот бывший священник.
Матвей ему не доверял. Ни на грош не доверял.
Все его участие в истории с Алиной было шито белыми нитками, как считал заместитель понтифика. Во внезапное раскаяние отца Сергия Матвей попросту не верил. Особенно в то, что тот решил искупить свою вину именно перед Линой. Невозможно быть на самом верху воинственного Ордена и не замазаться загубленными жизнями. Он точно знал, что святых не бывает. Орден работает с менталами очень жестко, можно сказать жестоко, для них главное - положительный результат. Кое в чем они давали фору даже знаменитым лабораториям механиков. Да и с ткущими орденцы сталкивались не в первый раз, взять ту же семью Натансона.
Наверняка у Ордена оставались какие-то наработки и документы. И по Откатам тоже.
После окончания войны одним из условий заключения мира была предоставление всех материалов, собранных в работе с менталами. Как бы ни относились к своим противникам вампиры, но они понимали, что их опыты по изучению и привлечению талантов экстресенсов были важны и могли во многом помочь.
Но по некоторым менталам материалы оказались потеряны или уничтожены. Пироманы, биолокаторы, мастера времени… И ткущие.
Сергий, хоть и не вернулся обратно на свой пост, но активно помогал в заключении мира, и он слишком уж категорично заявлял, что ничего не сохранилось. Матвей ему не верил. Подобные документы просто так не выкидывают в мусорный ящик.
Странно это все, и такие странности вампир не любил.
Он перевел взгляд на Лину. Девушка сидела рядом с ним, положив сумочку между ними как барьер, и задумчиво глядела в окно на пролетающие мимо автомобили.
Ткущая-гемофаг. Кто бы мог подумать, что у Гая, мир его праху, все-таки получится эта задумка. Честно сказать, Матвей не верил. Да и кто бы поверил то, при той ситуации.
Но Гай тоже, хм, молодец. Додумался так рисковать единственной имеющейся в клане ткущей, тем более с таким мощным блоком. Матвей прекрасно помнил собрание высших клана, где Лина была представлена. Буря в стакане воды, потомок Циклаури с почти нулевым активом.
Но Гай смог. Точнее, не сам Гай, а Гюнтер. Девчонке, конечно, досталось, Матвей прекрасно помнил, какой она вышла из той передряги - едва живая, с лоскутами изувеченной психики. Ему стоило больших трудов привести девчонку в относительный порядок и вернуть ее понтифику. Кстати, тот не преминул и поблагодарить, и пожурить за столь явное самоуправство будущего заместителя.
Но главное было сделано: Ветрова стала почти бессмертна и сохранила свой талант.
Если бы Гай был жив, он бы это как следует отметил.
Лина же, в свою очередь, думала о том, какими словами ей уговорить Алексея помочь с мастером времени.
Марк немного рассказал, кто это такие и как они работают. Часовщики могли создавать своеобразные порталы во времени, прыгая сквозь них в прошлое. Будущее, к сожалению, было закрыто.
Лине пришлось признаться понтифику, что она выбирала нынешнее будущее летом, исходя из двух основных вероятностей. Второстепенные девушка просто отбросила, даже не проверяя. Одна вела к мирному решению, но имела минимальные шансы сбыться, вторая же создавала в Москве апокалипсис городских масштабов. Лина силой своего таланта вытащила мирную вероятность и насильно для существующей реальности сделала ее приоритетной, но в итоге ей предстоит за это заплатить страшную цену.
И именно это девушке придется сейчас объяснять Алексею.
Как бы она не хорохорилась перед Марком, что нейтралы ей тоже обязаны окончанием войны, сама девушка далеко не была так уверена, что сможет надавить на их чувство долга. Поэтому сейчас Лина сидела в машине и пыталась продумать основные аргументы для сложного разговора.
…
В учебных пансионах Лина еще ни разу не была, поэтому ей очень хотелось рассмотреть все как следует, но ей этого не дали сделать. Лимузин Рустам припарковал у самого крыльца учебного корпуса пансиона, едва не задев вышедшего встречать гостей Алексея. Матвей, поздоровавшись с куратором, быстрым шагом пошел внутрь, привычно находя дорогу в его кабинет. Лине же пришлось едва ли не вприпрыжку следовать за двумя мужчинами, поэтому она лишь мельком отметила круглый вестибюль с колоннами и мраморные лестницы, уводящие наверх.
