- Лиза, к тебе есть одно важное дело, - начал он без долгих вступлений, - Один мой хороший знакомый курирует школу-пансион для одаренных детей и ему позарез нужен учитель истории. Я предложил тебя.
Лиза удивилась.
- А почему он не может обратиться в управу? Ему сразу предоставят десяток свободных учителей.
- Он не хочет абы кого. Ему нужен хороший учитель, ответственный, любящий свое дело. Ну, и молодой, к тому же.
Лиза подняла бровь, побуждая его продолжать. Ясное дело, не только это заставило директора школы предложить одной из учительниц фактически другое место работы.
Александр Васильевич молчал долго, пытаясь найти нужные слова, чтобы не обидеть Лизу ненароком.
- Лиза, - он вышел из-за своего стола и сел напротив нее, - Тебе нужна перемена обстановки. Я же вижу, что происходит. Ты активная, вся в работе, даже на каникулах приходила в школу класс подготавливать, но ты лишь пытаешься забыть о происшедшем, а не забываешь. Ты постоянно обвиняешь саму себя, что это ты виновата в измене Виктора.
Девушка насупилась. Александр знал, что говорил, он был в курсе всех подробностей той неприятной истории. Он единственный заметил на следующий день после произошедшего красные глаза девушки и не постеснялся подойти с вопросами. И прекрасно понимал, что она чувствует, потому что сам в прошлом году пережил подобное.
- Ты постоянно казнишь себя, что была плохой женой, что мало уделяла ему времени и внимания. Я не могу знать, конечно, так это было или нет, но если он вместо разговора, решил просто привести в дом любовницу…, - Александр порицающе покачал головой, - Ладно, речь не об этом. Ты не можешь постоянно сидеть дома или заниматься только работой. Тебе нужно отвлечься, прийти в себя.
Летом, чтобы как-то помочь Лизе, он буквально заставил ее пойти педагогом в летний лагерь. Это сначала помогло девушке хотя бы днем не находится в четырех стенах. Она решила, что работа - единственное, что позволит ей забыть про тоску, депрессию и жгучую обиду на бывшего мужа, и с головой ушла в подготовку к школе. Александр пытался ее остановить, переключить на другую деятельность, заставлял съездить на пару дней на выездной семинар для молодых учителей-историков, чтобы она там хоть с кем-то познакомилась и отвлеклась. Но все без толку. Девушка полностью закрылась в работе, как в раковине.
- И как вторая работа поможет мне отвлечься? - резонно поинтересовалась Лиза.
- Тебе нужно новое общение, новые знакомства, может быть, новое чувство. А в этой школе все это вполне может быть. Коллектив там по большей части молодой, активный…
- Я не совсем уверена, что готова сейчас к новым отношениям, - с сомнением произнесла учительница.
Александр Васильевич долго и пристально смотрел на нее, пока та смущенно не опустила голову.
- Только не говори мне, что ждешь его возвращения!
Лиза прикусила губу. Все верно, ждет. Потому что это очень обидно, когда тебя без всякого весомого повода меняют на какую-то шалаву. Или повод все-таки был? Может быть, она слишком ответственно подошла к своей профессии, забыв в детских проблемах и заботах о собственном муже? Может, ему просто не хватало внимания? Лиза надеялась, что Виктор одумается и вернется, как побитая собака. О том, готова ли она простить мужа, девушка не задумывалась.
Виктор тогда клялся и божился, что не знал, что делал, и все было строго по пьянке. Он обещал, что такого больше не будет. И, может быть, если бы он не привел ту женщину в ее квартиру и не уложил в ее постель, Лиза бы и подумала насчет прощения. Но каждый раз, укладываясь спать в своей кровати, она вспоминала разбросанные по простыне ее длинные каштановые волосы и валяющийся бюстгальтер на тумбочке.
Но говорить сейчас об этом девушка не хотела.
- Ну, хорошо, - директор правильно понял ее молчание, - Давай я тебе расскажу об этой школе. Находится она недалеко от нас, всего две остановки на метро, школа хорошая, новая, недавно там был ремонт…
- Какие классы остались?
- Два пятых и два вторых.
- Я не работала с малышами, - она озадаченно подняла голову.
- Поверь, сложного там ничего нет, - он пожал плечами, не придавая этому значения, - В каждом классе по десять учеников, - и, заметив удивленный взгляд девушки, Александр пояснил, - Я же говорил - школа для одаренных детей. Кабинеты полностью укомплектованы для работы, так что работать будет легко. Алексей сказал, что в случае, если учителю понравится, то на следующий год классов даст больше.
Лиза задумалась. Конечно, вести уроки в классе, где почти тридцать пять голов очень сложно, все время держишься в напряжении, да и дисциплину держать сложнее. А тут - десять детей в классе, каждому можно подобрать подходящие задания, больше сможешь рассказать и лучше закрепить изученное.
- А как же мои уроки тут?
- Расписание все равно еще не утверждено окончательно, поэтому Свете я скажу, чтобы два дня она тебе освободила. Вот в эти дни ты и будешь работать там. Кстати, Алексей показал мне цифры, будь уверена - с зарплатой тебя не обидят, - он чуть помолчал и закончил, - Ты подумай, я не заставляю. Если решишься, то после уроков у Веры возьми адрес, я передам ей.
- А кому-то еще ты предлагал такое?
- Нет, Лиза, я предлагаю только тебе. И никому об этом не говори, не стоит им знать.
…
Девушка вышла из кабинета директора и остановилась на полпути. Перевела взгляд на Верочку, перебирающую бумаги. Что ей делать? Соглашаться на предложение директора или отказаться?
С одной стороны, Александр прав, это будет смена обстановки, новые знакомства. Но с другой стороны, ведь это увеличение нагрузки. И ездить придется на окраину города, и новый коллектив, что взрослый, что детский. Лиза скривилась про себя, понимая, что все-таки минусов в его предложении очень мало. Работу свою она любила, новые ученики в любом случае с каждым учебным годом появляются, да и нагрузка будет только в часах, так как, что в этой школе, что в той классы для работы одинаковые, и подготовка к урокам будет все равно одна. Но вторые классы…
Дверь резко распахнулась и чуть не ударила Лизу по носу.
- Ой, - отскочила она с дороги, пропуская Антонину Дмитриевну, грузную пухлую женщину с пучком на голове. На необъятной груди болтались очки на шнурке, юбка до колен была испачкана мелом.
- А, Елизавета Сергеевна, добрый день. Вас-то я и ищу! - грозно проговорила филолог своим охрипшим от постоянного курения голосом. Уперла руки в боки, приосанилась, - Это что же это получается? Я сегодня на уроке Костина не видела вообще, Захаров и Малышева все время о чем-то шептались между собой, даже Света Еремина рисовала в тетрадке своих пони! Дисциплина в классе упала ниже плинтуса! Учебный год только начался, а ваш седьмой “Б” уже от рук отбивается! Вы должны немедленно проконтролировать эту ситуацию! Вызовите родителей! Соберите классное собрание, в конце концов!
Лиза усмехнулась про себя, сохраняя, однако, максимально внимательное выражение лица. Научилась уже, за три года общения с Антониной Дмитриевной-то! Но если даже Еремина не слушала, а рисовала, то тема урока и в самом деле была очень уж скучной.
Лиза пообещала обязательно поговорить с вверенным ей классом на тему поведения. Учительница хмуро ее выслушала, буркнула что-то про себя, мол, не дело молодым учителям таких сорванцов поручать, и направилась в кабинет Александра Васильевича.
Раздумывала над предложением директора Елизавета до конца рабочего дня, постепенно понимая, что давно уже приняла решение и ждала лишь окончания уроков, чтобы собрать свои вещи, закрыть кабинет, и поехать в Алтуфьево знакомится с новым местом работы.
…
Большие узорчатые ворота выглядели не столько ограждением, сколько украшением. Тонкое кружево переплетающихся травы и цветов из железа были настоящим произведением искусства. Грубая серая бетонная коробка пропускного пункта с турникетом и шлагбаумом, врезанная в эту кружевную красоту, выглядела неестественно. Внутри коробки сидел охранник и, положив ноги на стол, смотрел телевизор.
