Несколько секунд, и плетение было закончено. Нити засияли, как солнце на гранях драгоценного камня. Шторм вокруг них продолжал бушевать, корабль стонал, но тут Альдеран произнес:

– Сейчас.

Гэр изо всех сил вцепился в мачту и отпустил Песнь. Она потекла сквозь него по паутине Альдерана, а потом ударила в шторм, как кулак. «Моевка» содрогнулась. Гэра бросило на мачту, но поток Песни не прервался, не изменился, Альдеран по-прежнему тянул ее. Штормовые ветра стихли от изумления, дав морякам возможность перерубить веревки и освободить сломанную мачту. Она с плеском ушла в море. Паруса вздымались вокруг нее пузырями, волны выбивали из них воздух. Нос «Моевки» наконец-то смог подняться. Рулевой закричал от облегчения, когда ему удалось повернуть. «Моевка» снова повиновалась рулю. Медленно, очень медленно, корабль начал разворачиваться.

Шторм ударил снова. Он врезался в правый борт, заставив «Моевку» накрениться к воде. Альдеран выругался и усилил плетение, но этого было недостаточно. Преимущество было потеряно, и Гэр чувствовал, как под его ногами «Моевка» снова повинуется шторму, разворачивающему ее обратно. Если корабль повернется боком к волнам, им конец.

Гэр вобрал в себя еще больше Песни, не дожидаясь просьб Альдерана. Поток, текущий сквозь него, был больше чего бы то ни было, с чем он раньше имел дело. У Гэра перехватывало дыхание, но плетение старика выпивало силу, придавало ей форму и посылало дальше, в сердцевину бури. Ветра, повинуясь воле Альдерана, градус за градусом слабели и разворачивались к востоку, чтобы истерзанная «Моевка» могла подхватить их и идти на северо-запад вместо постоянного движения к югу, где ее ждали рифы Мэлинговых островов.

Гэр почти не смотрел на карту, висевшую на стене в каюте Дэйла. Он слабо представлял себе, на что похожи рифы, но, повернув голову и увидев сквозь пелену брызг кипение белой пены по правому борту, он не мог ошибиться.

Выругавшись, Гэр закричал:

– Скалы! Мы слишком близко к ним!

Альдеран даже не обернулся, но удвоил усилия. Плетение поглощало все больше сил Гэра, но теперь каждая попытка изменить направление ветра требовала неимоверных усилий, каждая маленькая победа заставляла выкладываться на полную. Впереди расправился единственный уцелевший топсель «Моевки». Снасти стонали от каждого удара волн, но корабль набирал скорость, повернув нос в открытое море и отдаляясь от скал.

– Запад-северо-запад! – заревел Дэйл. Его лицо казалось странным в свете фонаря. – Гоните ее вперед.

Боцман кивнул и заорал матросам:

– Свистать всех наверх! Поднять паруса!

Промокшие моряки вскарабкались на вертящуюся мачту и распустили паруса. Рифы скользили вниз один за другим, натягиваясь от силы внезапно сменившегося ветра. Внизу на палубе команда травила фалы, спотыкаясь, поскальзываясь и ругаясь. По ладоням матросов текла кровь, веревки пели, но паруса послушно разворачивались, ловя усилившийся ветер. Вначале медленно, а потом с нарастающей уверенностью крен палубы «Моевки» изменился.

– Разворачиваемся! – На лице боцмана расцвела широкая недоверчивая улыбка. – Справились!

– Пока еще нет! – Капитан, цепляясь за поручни, добрался до Альдерана. – Ты можешь увести нас от островов?

Лицо старика покраснело от натуги, зубы скрипели.

– У парня есть сила, которую он нам одолжит. Мы справимся.

В сознании Гэра голос Альдерана произнес совсем другое: «Еще толчок, чтобы увести нас подальше от островов, и мы закончим». Голос был мягким, но резонировал внутри всей силой Песни, которую Гэр обуздал. «Ты отлично справляешься».

Гэр почувствовал, как в нем нарастает сила, и выпустил ее на свободу. Сейчас он был просто передатчиком, каналом, руслом, по которому текла Песнь. Он контролировал только себя, и ровно настолько, чтобы дать ход этому потрясающему потоку энергии. Глаза Гэра были закрыты. Он опустил голову. В животе вскипала тошнота, но Гэр вцепился в мачту и справился с собой.

Было сложно следить за течением времени. Гэр не знал, сколько так стоит, он чувствовал только корабль. Каждый стон «Моевки» отдавался дрожью под его ногами и ладонями. Рулевой смог развернуть корабль в успокоившейся воде. Гэр чувствовал, как плещут волны под килем, как «Моевка» торопится выйти в открытое море подальше от смертоносных рифов.

Движение корабля стало размеренным, быстрым, но более плавным, и хватка Альдерана на сознании Гэра наконец стала слабее. Песнь отхлынула прочь. После нее осталась звенящая тишина, от которой чесались уши.

Гэр медленно поднял голову. Штормовые тучи рассеивались, в прорехи проглядывало утреннее солнце. Море было все еще темным, свинцовым, но волны замедлили свой бег, а шквалы сменились бризом. Вокруг Гэра сновали матросы. Все были покрыты синяками, все устали, промокли, кто-то хватался за сломанные руки и ноги, но все равно улыбался. Боцман скалился, как мартышка, а капитан Дэйл сжал руку Гэра так, словно решил ее сломать.

Только тогда к горлу юноши подкатила тошнота.

Гэр открыл глаза. Он снова лежал на своей койке. Кто-то снял с него промокшую одежду и вытер его тело. Во рту у него был кислый привкус, а в голове звенело. Альдеран сидел на своей койке напротив, опираясь спиной о стену. На коленях он держал открытую книгу. Яркий солнечный свет из иллюминатора заливал каюту.

– С возвращением. – Старик отложил книгу. – Пить хочешь?

– Да, пожалуйста. Что случилось?

– Тебя стошнило на сапоги капитана Дэйла, а затем ты отключился. Мы притащили тебя сюда, чтобы ты отдохнул.

– У меня сейчас голова отвалится.

– Если тебя это утешит, со временем тебе станет легче. Уже в следующий раз все будет не так плохо. – Альдеран набрал кружку воды из бочонка и протянул ее Гэру.

Юноша заставил себя сесть и медленно выпил воду. Из-за кислого привкуса во рту она показалась ему сладкой.

– Я много лет знал о магии, но никогда ничего подобного не чувствовал, – сказал Гэр миг спустя.

– А мастер мечей никогда не гонял тебя так сильно, что поутру тебя тошнило? Вот и с магией то же самое. Глубокий призыв Песни требует большого количества сил, прошлой же ночью ты вытащил больше, чем я мог надеяться или просить. Жаль, что я не успел лучше тебя подготовить.

– Думаю, этот опыт я переживу. Но с трудом. – Гэр уперся лбом в колени. – Святые, как больно! Корабль сильно потрепало?

– Как ни странно, нет. Мачту починят, а кроме нее и разбитого полубака корабль почти не пострадал. Дать тебе лекарство от головной боли?

– Да, пожалуйста.

– На солнце тебе станет хуже. Я принесу свою сумку.

Альдеран отправился в свою каюту, а Гэр прислонился спиной к стене и попытался расслабиться. Где-то рядом глухо работала помпа, над головой стучали молотки и визжали пилы. Каждый звук отдавался болью в его голове.

Старик вернулся, на ходу роясь в своей кожаной сумке. Он достал небольшой фарфоровый флакон, вынул пробку и понюхал.

– Вот оно. Снова аталин, к сожалению, но это самое надежное средство.

Высыпав на ладонь немного белого порошка, Альдеран бросил пару щепоток в кружку Гэра и залил водой. Остаток порошка вернулся во флакон. Альдеран закупорил его и положил в сумку.

– Пей. К тому времени, как ты умоешься и оденешься, ты сможешь спокойно соображать и придешь в себя.

Гэр проглотил горькое зелье, поморщился от едкого вкуса и скрипа на зубах.

– Ты сказал, что это неестественный шторм. Откуда ты узнал об этом?

– Дэйл – опытный морской волк. Я доверяю его инстинктам.

– Это не настоящая причина. Ты не говорил мне, что знаком с магией. – Гэр поднял глаза от пустой кружки. – И что можешь ее использовать.

– Да, не говорил. И должен извиниться перед тобой за это. У нас просто не было времени для подобного разговора.

– Мы путешествуем вместе уже два месяца. Времени у нас было хоть отбавляй.

Альдеран слабо улыбнулся в ответ на упрек.