Разобравшись с этим, она хмуро обернулась к клубам пыли. Да, всадники точно направлялись к городу, причем явно спешили. Теперь уже стало видно, что их скорее девять или десять – на два или три лучше, чем двенадцать, но все равно весьма и весьма неприятно.

Представители банка в поисках украденных денег. Охотники за головами в поисках награды за нее саму. Еще какие-нибудь бандиты с хорошим чутьем на близкую добычу. Которая теперь, так уж вышло, покоилась на дне колодца. Да и вообще это мог быть кто угодно. Шай обладала сверхъестественной способностью наживать врагов. Она вдруг заметила, что ее взгляд успел перекочевать на Додда, лежавшего лицом вниз в пыли, с безвольно раскинутыми босыми ногами. Единственное, с чем ей везло еще меньше, так это с друзьями.

Как же так получилось?

Она тряхнула головой, сплюнула через щелку между зубами и, вскочив на коня Додда, повернула его прочь от надвигающихся облаков пыли – черт его знает, к какой именно четверти компаса.

Шай ударила коня пятками.

Меган Эбботт родилась в округе Детройта, окончила Мичиганский университет со степенью бакалавра английской литературы, получила степень доктора английской и американской литературы в Нью-Йоркском университете и преподавала литературу, писательское мастерство и киноведение в Нью-Йоркском университете, а также в университете штата Нью-Йорк в Осуиго. Ее первый роман, «Die a Little», был опубликован в 2005 году; с тех пор она завоевала репутацию одного из самых выдающихся авторов современного нуар-детектива и, по мнению газеты «Сан-Франциско кроникл», право «претендовать на трон лучшего стилиста в жанре детектива со времен Рэймонда Чандлера». Перу Эббот принадлежат романы «Queenpin», который получил в 2008 году премию Эдгара Алана По, «The Song Is You», «Bury Me Deep» и «The End of Everything». Самая недавняя книга Эббот носит название «Dare Me». Среди других ее работ: антология «A Hell of a Woman: An Anthology of Female Noir», где она выступила редактором, и монография «The Street Was Mine: White Masculinity and Hardboiled Fiction». Меган Эббот живет в Форест-Хиллс, штат Нью-Йорк. Ее веб-сайт можно найти по адресу meganabbott.com.

Изящный, но душераздирающий рассказ, представленный ниже, повествует о том, что некоторые вещи просто невозможно оставить в прошлом, как бы мы ни старались. Кроме того, раз заглянув в чужое сердце, вы уже никогда не сумеете забыть, что там увидели, – даже если это сердце человека, которого вы любите больше всего на свете.

Он ждал в машине. Припарковал ее под одним из больших фонарей. Никто больше не хотел там вставать – можно было догадаться почему. В машине за три места от него виднелась прижатая к боковому стеклу женская спина и трясущаяся грива волос. Один раз женщина повернула голову, и он почти увидел ее лицо, голубой блеск зубов, обнажившихся в улыбке.

Только через пятнадцать минут по асфальту парковки, спотыкаясь, застучала каблуками Лори.

Он сегодня заработался допоздна и даже не знал, что она ушла, пока не добрался до дома. Когда она наконец подняла трубку, то сказала ему, что пошла в бар – бар, о котором он никогда не слышал, в районе, о котором ничего не знал.

– Мне просто хотелось побыть где-нибудь, где шум и люди, – объяснила она. – Я ничего такого не думала.

Он спросил, хочет ли она, чтобы он ее забрал.

– Ага, – сказала она.

По дороге домой она опять то плакала, то смеялась – последнее время с ней часто такое бывало. Он очень хотел помочь, но не знал как. Ему вспомнились девочки вроде тех, с какими он встречался в старших классах. Которые исписывали все руки чернилами и резали себя лезвиями в школьном туалете.

– Я так давно не танцевала, и, если зажмуриться, никто меня не видел, – говорила она, прислонившись головой к стеклу и глядя в окно. – Никто меня не узнавал, а потом одна узнала. Какая-то женщина, я ее не знаю. Она стала на меня кричать. Потом пошла за мной в туалет и сказала, что рада, что моя дочка меня сейчас не видит.

Он знал, что скажут люди. Что она отправилась танцевать в какой-то грязный бар, где у всех только и цели, что найти, с кем бы перепихнуться. И ни один не скажет, что она проплакала всю дорогу домой, что она не знает, куда себя деть, и что никому не известно наперед, как они поведут себя, если подобное случится с ними самими. Хотя скорее всего не случится.

Но ему тоже хотелось спрятаться, самому запереться в туалетной кабинке где-нибудь в другом городе, в другом штате и никогда больше не видеть никого из знакомых – особенно мать и сестру, которые все дни проводили в Интернете, распространяя информацию о Шелби, собирая зацепки для полиции.

Ладошки Шелби – ну, люди же вечно разливаются про ручки малышей, да? – но ее ладошки были похожи на крохотные тугие бутончики, и он так любил накрывать их своей ладонью. Он даже не подозревал, что способен такое чувствовать. Что он, оказывается, из тех отцов – и что вообще бывают такие отцы, – кто, уловив сладкий молочный запах одеяла дочки, чувствует, как в груди разливается теплота. И даже иногда зарывается в него лицом.

Понадобилось немало времени, чтобы стащить с ее ног темно-красные ковбойские сапоги, которых он раньше не видел.

Потом он стянул с нее джинсы и трусики тоже не узнал. Спереди они были в виде бабочки, и при каждом движении черные крылья трепетали у нее на бедрах.

Он смотрел на нее и вспоминал: как-то раз, когда они только начали встречаться, Лори взяла его руку и провела ею по своему животу, по бедрам. Сказала, что когда-то думала, что станет танцовщицей; может быть, еще и станет. И что если у нее когда-нибудь появится ребенок, то надо будет делать кесарево сечение, потому что все знают, что потом бывает с животами, – не говоря уже о том, что бывает там, сказала она, смеясь, и следом опустила его руку туда.

Он позабыл это и еще много всего, но теперь одно за другим начало всплывать в памяти, сводя с ума.

Он наполнил водой большой стакан и заставил ее выпить. Потом снова налил до краев и поставил на тумбочку возле нее.

Она уснула не так, как спят пьяные, а как ребенок: веки сонно подрагивали, губы легонько изгибались в улыбке.

Ему казалось, что он всю ночь глядел на нее в лунном свете, но в какой-то момент, должно быть, все же уснул.

Когда он проснулся, она лежала головой у него на животе и заспанно гладила.

– Мне приснилось, что я опять беременна, – пробормотала она. – Все опять было так же, как с Шелби. Может, нам стоит кого-нибудь усыновить? На свете столько детей, которым нужна любовь.

Они познакомились шесть лет назад. Его мать владела небольшим многоквартирным домом на севере города, и он работал у нее.

Лори жила на цокольном этаже; через высокое окно видно было, как по тротуару ходят люди. Мать называла это квартирой с «утопленным садом».

Она жила с еще одной девушкой, и иногда они возвращались домой очень поздно, смеясь и прильнув к друг другу, как порой делают молодые девчонки, шептались и сверкали гладкими ногами в коротких юбках. Ему было любопытно, о чем же они говорят.

Он тогда еще учился, а работал вечерами и по выходным: менял шайбы в подтекающих кранах, выносил мусор.

Как-то раз он стоял на тротуаре перед домом и поливал хлоркой мусорные баки, а она пронеслась мимо с телефоном в руке, пряча лицо в складках крошечного плаща. Она двигалась так быстро, что он едва успел увидеть ее, чтобы не окатить из шланга. Мимолетно заметил, что глаза у нее мокрые от слез, тушь растеклась.

– Я не врала, – говорила она в трубку, засовывая ключ во входную дверь, толкая ее плечом. – Это не я вру.

Однажды вечером, вскоре после этого, он вернулся домой и нашел под дверью записку: