Каждое утро Уоррен мчался на Катедрал-авеню, чтобы успеть на первый автобус маршрута № 2, идущий в Вестчестер. Часто у него был проездной с номером 001, так как он был первым покупателем проездных на неделю63. Водитель даже начал высматривать Уоррена, если тот опаздывал.
Уоррен прорабатывал наиболее эффективный маршрут и превращал скучную и монотонную работу по доставке сотен газет в ежедневное соревнование с самим собой. «Из-за экономии бумаги газеты в то время были немного тоньше. Газета в тридцать шесть страниц удобно ложилась в руку. Я стоял в одном конце коридора, вынимал газету из пачки, складывал в плоский блин и скатывал трубкой. Затем хлопал ею по бедру и бросал вдоль по коридору. Я мог бросить эту штуковину на пятнадцать или даже тридцать метров. Это было настоящим испытанием, так как двери квартир находились на разном расстоянии. Я разбрасывал газеты, начиная с самой дальней двери. Задача состояла в том, чтобы газета приземлилась в нескольких сантиметрах от двери. Иногда перед дверьми стояли молочные бутылки, и это делало мою работу еще более интересной».
Кроме этого, он продавал подписчикам календари своей газеты и придумал для себя еще одну побочную работу. Он просил клиентов отдавать ему старые журналы якобы на макулатуру для военных нужд, а также собирал выброшенные. Затем по наклейкам узнавал, когда истекает подписка, выискивая специальный код в книге, которую ему дали в Moore-Cottrell, издательстве, нанявшем его в качестве агента по продаже журналов. Уоррен завел собственную картотеку подписчиков и, когда срок подписки истекал, стучался в их двери и продавал им новые журналы64.
Поскольку население Вестчестера в военное время часто переезжало, Уоррен больше всего боялся, что кто-нибудь из клиентов уедет не заплатив и ему придется возмещать ущерб за их газеты. После того как несколько раз так и случилось, он стал приплачивать лифтершам, чтобы они сообщали ему, когда кто-нибудь соберется уезжать. Однажды такое случилось с Оветой Калп Хобби. Уоррену казалось, что разносчик газет вызовет у нее симпатию, так как у нее была собственная газета Houston Post. Но пришел день, и он начал беспокоиться, что она уедет не заплатив.
«Я каждый месяц исправно платил по счетам и всегда вовремя приходил на работу. Я был ответственным ребенком. За безупречную работу я получил в награду облигацию военного займа. Я не допускал задолженностей. Я перепробовал все что можно с Оветой Калп Хобби, оставлял записки и т. д. и в конце концов постучался к ней в дверь в шесть часов утра, чтобы она не успела сбежать». Уоррен был очень застенчивым, но когда дело доходило до денег, он становился крайне уверенным в себе. «Когда миссис Хобби открыла дверь, я передал ей конверт. Ей пришлось заплатить мне».
После школы Уоррен ехал на автобусе обратно в Спринг-Вэлли, где пересаживался на велосипед, чтобы успеть развезти Star. В дождливые зимние дни он иногда мог свернуть со своего рабочего маршрута и появиться на пороге дома одного из своих друзей. Он всегда носил потрепанные дырявые ботинки, из-за чего его ноги были мокрыми до лодыжек, а кожа под его насквозь промокшей, не по размеру большой рубашкой покрывалась мурашками. Он почему-то никогда не носил пальто. Увидев это жалкое зрелище, заботливые леди улыбались, качали головой, укутывали его, и он наслаждался этой заботой30.
В конце 1944 года Уоррен подал свою первую декларацию о доходах. Он заплатил семь долларов налогов; чтобы получить такую маленькую сумму, он вычел в качестве деловых расходов стоимость своих наручных часов и велосипеда. Шаг был достаточно сомнительным, и он знал об этом. Но в то же время он совершенно не возражал против того, чтобы «срезать пару углов» на пути к своей цели.
В возрасте четырнадцати лет он реализовал обещание, изложенное в его любимой книге «Тысяча способов заработать тысячу долларов». Сбережения Уоррена составили около тысячи долларов. Он невероятно этим гордился. У него все было под контролем, а Уоррен знал, что для достижения поставленной им цели нужно все постоянно держать под контролем.
Глава 10. Правдивые истории о преступлениях
Вашингтон • 1943-1945 годы
Плохие оценки, уклонение от уплаты налогов и побег из дома были самыми мягкими выходками Уоррена в средних классах. Его родители еще не знали, что их сын встал на путь преступлений.
«Да, в восьмом-девятом классе, после переезда в Вашингтон, я был достаточно асоциальной личностью. Я познакомился с плохими людьми и делал недопустимые вещи. Я бунтовал. Я был несчастлив».
Он начал с незначительных мальчишеских проделок.
«Я обожал печатный цех. На уроках печатного дела я занимался вычислениями частоты повторений отдельных букв и цифр. Это было занятие, в котором мне не нужны были помощники. Я мог набирать типографские литеры и тому подобное. Мне нравилось печатать разные вещи.
Я изготовил печатные бланки Американского общества трезвости за подписью его президента, преподобного А.У. Пола. На этих бланках я писал людям письма о том, что в течение многих лет читал по всей стране лекции о вреде пьянства и повсюду меня сопровождал мой молодой ученик Гарольд. Гарольд был примером того, что может сделать с человеком спиртное. Он стоял на сцене с пинтой пива в руках — трясущийся, неспособный понять, что происходит вокруг него, словом, крайне жалкий. А затем я писал, что, к сожалению, молодой Гарольд скончался на прошлой неделе и общий друг посоветовал мне обратиться к адресату и предложить ему заменить Гарольда»65.
Приятели, с которыми Уоррену было комфортнее всего, всячески поддерживали его асоциальные проделки. Вместе с парой своих новых друзей, Доном Дэнли и Чарли Троном, он облюбовал для себя новый магазин Sears. Магазин находился на площади Тенли, где пересекались Небраска-авеню и Висконсин-авеню. Он представлял собой образец современного дизайна и располагался в центре Тенлитауна, второго старейшего района в Вашингтоне. На изогнутой металлической крыше в нескольких метрах над землей были расположены буквы SEARS высотой с человеческий рост1. За вывеской на крыше находилась открытая стоянка — невероятное по тем временам новшество для города. Она быстро стала популярной среди старшеклассников, которые «зависали» там после школы. Ученики средних классов тоже открыли для себя прелести магазина. Каждый день в обед и по субботам Уоррен и его друзья приезжали сюда на автобусе.
Большинство детей предпочитали темную маленькую закусочную в подвале магазина, где завораживающий конвейер выдавал пончики в течение всего дня. Но Уоррен, Дон и Чарли ходили в магазин Woolworth, несмотря на то что на противоположном углу был расположен полицейский участок. Woolworth находился прямо напротив Sears. Они обедали и одновременно через окно «проводили рекогносцировку».
Покончив с гамбургерами, мальчики шли в Sears, спускались по лестнице на нижний уровень, проходили мимо буфетной стойки и направлялись прямо в отдел спортивных товаров.
«Мы обобрали магазин как липку. Воровали даже то, что нам было совсем не нужно. Например, сумки и клюшки для гольфа. Мы выходили с нижнего уровня, где был расположен отдел спортивных товаров, и несли к выходу сумки, наполненные ворованными клюшками. Сами сумки тоже были ворованными. Я украл сотни мячей для гольфа».
Мальчишки называли это налетом.
«Не знаю, как нас не поймали. Весь наш вид говорил о том, что мы в чем-то виновны. Подросток, который делает что-то плохое, не может выглядеть невиновным»2.
«Я складывал мячи в оранжевые мешки в шкафу. Как только они появлялись в магазине, я сразу же воровал их. Они были мне не нужны. Я не продавал их. Трудно было объяснить, почему оранжевый мешок в моем шкафу наполнен мячами для гольфа и почему он становится все больше и больше. Нужно было воровать что-нибудь другое.
Вместо этого я рассказал своим родителям сумасшедшую историю (уверен, что они мне не поверили) о том, что у моего друга умер отец, который в свое время
