Терминал Блумберга был-таки установлен, правда, не в кабинете Баффета. Он никогда не смотрел на его экран — это было работой трейдера Марка Милларда⁸.

э4- 54-

Пришествие в Berkshire символа компьютеризации фондовых рынков отражало проблемы, с которыми продолжала бороться Salomon. Ее бизнес оставался неповоротливым, и компания так и не могла опять встать на ноги. В 1994 году Мохан попробовал увязать компенсационный план с теорией, согласно которой сотрудники компании должны делить риск с акционерами. Это означало, что в хорошие времена служащие получали бонусы, в плохие, как и акционеры, теряли деньги. В Salomon были те, кто согласился с этим планом⁴⁴⁷. Но подобная система оплаты была совершенно нетипична для Уолл-стрит, поэтому из Salomon сразу же уволились 35 топ-менеджеров. О тех, кто ушел, не желая принимать на себя риски, Баффет говорил с отвращением.

Осиротевшие без Мэриуэзера арбитражеры боролись за свою долю. Баффет хотел платить за результат — большую часть денег компания зарабатывала на скупке и продаже ценных бумаг, — но увеличивающаяся конкуренция приводила к тому, что делать это становилось все сложнее и сложнее.

Арбитражеры исходили из того, что разница в цене между похожими или связанными между собой активами в конце концов уменьшится. Например, они делали ставку на то, что две очень похожие акции через некоторое время будут торговаться по более схожей цене⁴⁴⁸. Но с ростом конкуренции на рынке подобного рода операции стали редкостью. Поэтому арбитражеры стали увеличивать ставки, идя на все больший риск.

Если они проигрывали, то удваивали ставки или увеличивали объем торговых операций. В обоих случаях они шли на это потому, что прибыль от продаж сокращалась и приходилось увеличивать объем торговли, часто занимая для этого деньги.

Правила ипподрома говорят, что так поступать нельзя, потому что невозможно получить деньги назад тем же способом, каким ты их потерял. Математически это можно объяснить так: если у кого-то есть доллар и он теряет 50 центов, он должен удвоить количество денег, чтобы вернуть потерянное, а это сложно сделать. Между тем всегда есть соблазн занять для следующей ставки 50 центов. Но тогда, чтобы вернуть потерянное, нужно заработать 50 процентов от имеющегося плюс сумму на выплату процентов за долг. Вроде бы все просто. Но заем денег удваивает риск. Если ты опять теряешь 50 процентов, то полностью выбываешь из игры, проигрыш высасывает весь твой капитал. Поэтому Баффет говорил: «Правило № 1 — не теряй денег. Правило № 2 — не забывай про правило № 1. Правило № 3 — не бери в долг».

Стратегия арбитражеров предполагала, что их оценки верны. Поэтому, когда рынок повернулся против них, им ничего не оставалось, как ждать момента, чтобы иметь возможность вернуть деньги. Но «риск» в таком понимании — с точки зрения волатильности — подразумевает, что инвестор будет терпелив и согласится ждать. А те, кто занимает деньги для инвестиций, далеко не всегда находятся в благоприятной для себя ситуации. Более того, чтобы увеличивать объем торговли при потерях, нужно иметь под рукой дополнительный капитал, который можно было бы немедленно использовать в подходящий момент. Кроме того, в отношении капитала применимо понятие «альтернативные издержки».

Ларри Хилибранд потерял огромную сумму — 400 миллионов долларов, пытаясь сыграть на разнице по процентам на ипотечные облигации. Он был убежден, что сможет вернуть потери, если компания удвоит ставку. Баффет согласился с доводами Хилибранда и дал ему денег на продолжение торговли, которая действительно принесла прибыль.

У арбитражеров была какая-то сверхъестественная вера в собственные способности, и когда в их секторе рынка стало тесновато, они захотели занять другие, где было меньше уверенности и устойчивости. Они во многом опирались на просчитанные компьютером модели, хотя и говорили всегда, что это лишь «дорожные указатели». Но Баффет и Мангер полагали, что полагаться на такие «указатели» — это все равно что использовать круиз-контроль, управляя автомобилем. Водитель может считать, что все вокруг в полном порядке. Но если вдруг подует сильный ветер, дорога станет скользкой или возникнут пробки, ситуация может обернуться совсем по-другому.

Еще больше, чем капитала для инвестиций, арбитражеры хотели возвращения J. М. Во время попыток восстановить устойчивость Salomon, когда арбитражеры умоляли вернуть Мэриуэзера, Баффет первое время «стоял над схваткой». Но когда Дерик Мохан что-то вежливо, но уклончиво забубнил, все поняли, что он не желает возвращения Мэриуэзера. Несмотря на это, Баффет и Мангер все-таки дали свое согласие, оговорив его несколькими условиями. Мэриуэзер должен будет работать под наблюдением. Он может вернуться на свое старое место, но будет обязан отчитываться перед Моханом, у него будет меньше свободы при ведении бизнеса. Не желавший работать на коротком поводке Мэриуэзер прервал переговоры и в 1994 году основал собственный хедж-фонд Long-Term Capital Management. Фонд занимался теми же арбитражными операциями, что и соответствующий отдел Salomon, с одной только разницей, что Мэриуэзер и его партнеры оставляли себе всю прибыль.

Один за другим соратники Мэриуэзера покидали Salomon, чтобы занять места в кабинетах с видом на залив в новом здании Long-Term Capital Management в Гринвиче. Лишившийся своих лучших работников, Дерик Мохан стал готовить продажу акций Salomon, принадлежащих Баффету, и гадать, в какой именно день тот скажет, что «умывает руки»⁹.

X- X- X-

В своем письме к акционерам в 1996 году Баффет указал, что «практически все акции» переоценены, а каждый разогрев рынка связан со всплеском роста популярности Уолл-стрит. В тот год Мохан решил: настало правильное время для того, чтобы убедить исполнительного директора Travelers Insurance Сэнди Уэйла в том, что «ресторан напротив казино Salomon — это якорный арендатор в глобальном финансовом торговом центре», который мог бы соперничать с Merrill Lynch. Предполагалось, что Уэйл все еще обижен на Баффета за сделку с Berkshire Fireman’s Fund, совершенную больше десяти лет назад, когда Уэйла оставили ни с чем. Уэйл, конечно, не верил в «арбитражное казино», но в «сети ресторанов» по всему миру видел потенциал. И когда он купил Salomon для Travelers, некоторые наблюдатели посчитали, что «Солли», не сумевший успешно поработать на Баффета, в этой покупке видит шанс победить Баффета в его собственной игре. Баффет приветствовал решение Уэйла, назвав его «гениальным» с точки зрения увеличения благосостояния акционеров¹⁰. Travelers заплатила 9 миллиардов за Salomon, избавив Баффета от проблемного актива⁴⁴⁹.

Мэриуэзер же, зная, что Баффету нравится владеть «казино», приехал в Омаху с одним из своих партнеров, чтобы убедить того вложиться в запуск Long-Term Capital в феврале 1994 года. За ставшим уже обязательным ужином в Gorat’s J. М. показал Баффету свои расчеты, которые демонстрировали, сколько при разных обстоятельствах Long-Term может заработать, а сколько потерять. Зарабатывать планировалось понемногу на тысячах небольших операций, с кредитным плечом в 25 раз больше капитала компании. Предполагалось, что риск потери 20 процентов капитала составляет всего 1 процент¹¹. Никто на рынке не предлагал столь малого риска. (А если бы предложил, то не получил бы инвестиций. Цифры были бы просто бессмысленными.)

Название Long-Term (долгосрочный) подразумевало, что инвесторы не смогут сразу выйти из бизнеса, даже если захотят. Мэриуэзер знал, что при финансовых потерях ему будет необходимо, чтобы инвесторы не уходили до тех пор, пока деньги не удастся вернуть. Но такой размер кредитного плеча вкупе с отсутствием реального способа полностью защититься от риска не понравился Баффету и Мангеру.

«Мы, несомненно, имели дело с очень умными людьми, — рассказывал Мангер. — Но нам казались подозрительными и сложность всей конструкции, и размер кредитного плеча. Мы знали, что если мы войдем в дело, за нами последуют другие». Мангер считал, что Berkshire нужен был для Long-Term как козел-провокатор, ведущий стадо на убой. «Сам козел, — говорил Мангер, вспоминая встречу в Омахе, — прожил бы свои 15 лет, а вот обманутые им животные погибали бы каждый день. Хотя, конечно, мы были восхищены сообразительностью людей из Long-Term»¹².