Облачная колонна лениво проплыла мимо и исчезла в темноте.

Джулию скрутила чудовищная судорога: казалось, каждая клеточка ее тела стремилась оторваться от соседней и улететь в пространство. Верх и низ поменялись местами. Безумная карусель подхватила ее и завертела в разных направлениях, а затем отшвырнула прочь, как сломанную куклу.

Когда она снова пришла в себя, вокруг было темно, но мир восстановил привычное равновесие. Джулия встала и побрела во тьме, наполненной плавающими тенями — не цветами, но намеками на них, напоминавшими образы на сетчатке человека, плотно закрывшего глаза от яркого света.

Куда ушли боги? Может быть, они сочли ее недостойной и закончили аудиенцию, так и не явив свои истинный облик? Или они сейчас движутся рядом с нею в темноте, огромные и равнодушные к человеческим мольбам?

Ее ноги заскользили по сырой траве. В следующее мгновение кто-то схватил ее за плечи.

— Открой глаза! — произнес мужской голос. — Теперь все в порядке.

— Эгид! — Джулия с трудом разлепила веки. Вокруг был ясный день. — Храм…

Она в безумной растерянности огляделась по сторонам. Жесткие пальцы Эгида больно давили ей на плечи. Джулия машинально потянулась к наиболее доступному оружию, игольному фонарику, но ее пальцы нащупали пустоту. Должно быть, она потеряла фонарик во время блужданий во тьме.

Джулия была ошеломлена и еще не вполне понимала, что произошло, но инстинктивная реакция заставила ее резко развернуться, чтобы освободиться от хватки Эгида.

— Нет, так дело не пойдет! — Его руки скользнули вниз и стальными обручами сжали ее запястья. Вспомнив уроки Элии, Джулия перенесла вес тела на одну ногу и рванулась вбок. Но Эгид, по-видимому, хорошо знал этот маневр, и после короткой яростной схватки Джулия оказалась прижатой к его груди. Он обхватил ее за талию одной рукой, а другой болезненно выкрутил ей локоть за спиной.

— Какая удача! — Он улыбнулся, все еще немного задыхаясь.

Удача? Затуманенное сознание Джулии немного прояснилось. Возможно, он прав. Как бы то ни было, теперь они встретились, хотя она не имела представления, что делать дальше. Нужно было как-то помешать Эгиду вернуться к Джейру и отсрочить бегство х'вани до тех пор, пока у нее не будет достаточно сил, чтобы положить конец этому безумию. Древние обещали ей шанс…

Джулия заставила себя расслабиться.

— Что теперь? — спокойно спросила она. Эгид нахмурился, удивленный ее реакцией.

— Ты не сердишься?

Нет, она не могла себе этого позволить. Сначала нужно найти какой-то рычаг давления на него, а пока что придется следить за собой. Она должна совладать не только с гневом: Джулию бесило само ощущение близости к Эгиду, наполнявшее ее предательской слабостью. Беззащитно прислонившись к его плечу и не пытаясь высвободить руки, она спокойно смотрела ему в глаза. Она амазонка и должна помнить об этом. Ее тело и разум были обучены железной дисциплине. Она не дрогнула раньше, не дрогнет и теперь.

Джулия заставила себя с критическим вниманием изучать лицо Эгида, заново открывая изъяны его характера, подмеченные раньше. Его лоб блестел от пота, капли дождя мелкими бусинками сверкали в волосах, завитках светлой бородки и на длинных рыжеватых ресницах. Голубые глаза Эгида недоверчиво прищурились, когда он ответил на ее взгляд.

Да, это было слабое лицо. Слишком чувственный рот, заостренный подбородок. Джулия никогда не стала бы доверять амазонке с такой сентиментальной и вместе с тем самодовольной внешностью. То, что может сойти за добродетели в мирное время, на войне становится пороками. Джулия хорошо помнила кодекс амазонок, требовавший жертвовать как пороками, так и добродетелями ради общего блага. Жалость, милосердие, сострадание — она видела все эти чувства на лице Эгида и презирала их.

Но благодаря преимуществу в грубой физической силе он сейчас одержал верх над нею. Если она хочет презирать его по-настоящему, то придется преподать ему урок.

— Как тебе удалось поймать меня? — спросила она. Эгид изумленно посмотрел на нее. В наступившей тишине Джулия внезапно поняла, что она должна сделать. У нее оставалось одно надежное оружие. Хитростью или убеждением она заставит Эгида отпустить ее на достаточно долгое время, чтобы воспользоваться линзами, полученными от посланца с Дуннара. После этого она сможет держать его на коротком поводке, под угрозой неминуемой смерти. И ему придется подчиниться, хотя бы ради безопасности своих друзей в андареанских подземельях.

— …Поймать тебя? — говорил он. — Разве ты не знаешь? Ты вышла из замка с закрытыми глазами и спустилась по склону. Я сидел рядом с… дверью, под деревьями. Мне хотелось поразмыслить о случившемся.

Джулия оглянулась. Они стояли в лесу, со всех сторон окруженные деревьями.

— Где мы? — спросила она. — Храм исчез?

— Да. Мы совсем недалеко от того места, где он был… но теперь его там нет.

Они тщетно искали следы храма. Боги ушли бесповоротно, оставив сомнение даже в своем существовании. Внезапно Джулией овладело чувство отчаянного одиночества и утраты. Человек привык полагаться на своих богов, даже на таких холодных, равнодушных и безличных, как Древние. Они как будто устали от людей и отделывались от них двусмысленными загадками.

Лес тоже стал каким-то зловещим и чуждым. Этот лес останется неизменным, независимо от того, выживет ли человечество или навеки исчезнет с лица планеты. Что ж… Джулия мысленно расправила плечи: она была гораздо лучше Эгида подготовлена к такому исходу. И что бы он там ни узнал от Древних, это потеряет всякое значение, как только она сфокусирует на нем свои линзы. Но что они сказали ему? Внезапно ею овладело непреодолимое любопытство.

— Что случилось с тобой в храме? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал не слишком заинтересованно.

Эгид посмотрел на нее рассеянным взглядом человека, углубившегося в воспоминания. Джулия с удовлетворением ощутила, что его руки уже не так сильно сжимают ее запястья. Еще немного болтовни, и может быть…

— Расскажи мне, — настаивала она. — Они говорили с тобой? Эгид, там действительно все было вверх ногами или мне только показалось?

— Чушь! — фыркнул он.

Джулия задохнулась от возмущения. У нее появился еще один повод расквитаться с ним, но любопытство все-таки пересилило. Она очень осторожно попробовала на прочность его хватку и повторила:

— Пожалуйста, расскажи мне, что с тобой происходило. Ты видел свет и облачные кольца?

— Да, я видел свет. — Эгид нахмурился, недоверчиво глядя на нее. — Но облачные кольца? Должно быть, у тебя что-то не в порядке с головой. Там был высокий алтарь у стены и фигуры… парившие в воздухе. Что они тебе сказали?

Джулия закусила губу и задумалась. Они? Значит, там действительно было несколько голосов? Она балансировала на краю, готовая вспомнить, кому принадлежал тот знакомый голос, но знание ускользало, как только она прикасалась к нему. Что они ей говорили? Насчет какой-то игры, теперь почти законченной. Потом они заверили Джулию, что она получит свой шанс… но какой шанс и когда? Еще они сказали, что чувства могут обмануть ее.

— Не важно, — вслух ответила Джулия. — Но х'вани меня больше не волнуют — во всяком случае не сейчас.

Она мысленно улыбнулась: в конце концов, это было недалеко от истины. Ей показалось, что она поняла, в чем заключается ее шанс. Эгид заметно ослабил свою хватку. Через минуту-другую она освободится, убежит в лес и найдет укрытие, откуда можно будет взять его на прицел дуннарского оружия. А потом… что ж, может быть, ей и не понадобится убивать его. Одной угрозы будет достаточно. Если ей повезет, она даже доберется до города, прежде чем Джейр устанет ждать и попытается выйти в космос. До сумерек оставалось еще несколько часов.

Эгид смерил ее странным взглядом.

— Ты лжешь, — сказал он. — Но может быть… ты ведь знаешь легенду, не так ли? В ней есть доля истины?