— Но крылатые существа…

— Возможно, но откуда ты знаешь, что они едят? А вдруг мы не сумеем проглотить и кусочка этой дряни?

— Узнаем, когда придем туда. — Алан кивнул в сторону чудовищной цитадели, чей силуэт вырисовывался на фоне луны.

— Кто бы ни построил эту проклятую штуку, я сильно сомневаюсь, что его пищеварительный тракт похож на наш, — пробормотал ученый со странной смесью ужаса и восхищения в голосе. — Ты обратил внимание на геометрию этого здания, парень? В ней нет ничего земного. Видишь?

Алан прищурился: туман мешал ясно видеть. Огромная крепость выросла до размеров одинокой горы. Лунный свет не отражался от темной поверхности. Здание оставалось лишь силуэтом, но они могли различить, что оно состоит из геометрических форм: многогранных структур, пирамид и шаров, пригнанных друг к другу на совершенно чуждый лад, с точки зрения человека — без смысла и порядка. Тем не менее каждая архитектурная деталь была укреплена так, словно строители учитывали огромные внутренние напряжения или силу тяготения, значительно превосходившую земную. Лишь высокоразвитый интеллект мог воздвигнуть эту огромную структуру, возвышавшуюся над туманной долиной. Но с каждым шагом становилось все яснее, что этот интеллект не принадлежал человеку.

— Ну и размеры! — пробормотал потрясенный Алан.

Задолго до того, как они подошли к зданию, им приходилось запрокидывать голову, чтобы разглядеть самые высокие пики. Теперь, у основания отвесных стен, они испытывали головокружение, стоило лишь посмотреть вверх.

Сэр Колин провел рукой по мертвой черной поверхности.

— Эрозия, — пробормотал он. — Хотя готов поклясться, что здесь очень редко идут дожди. Сколько же ей лет?

Алан тоже прикоснулся к стене. Она была гладкой и холодной и на ощупь не напоминала ни камень, ни металл.

— Ты заметил, как мало света она отражает? — спросил сэр Колин. — Очень низкий индекс преломления — она как будто поглощает лунный свет.

Черная стена действительно впитывала лунный свет. Бледные лучи втекали в нее, словно река в бездонную пещеру. Пока Алан смотрел, ему почудилось, будто он видит тоннель — темное пустое пространство, уходящее в бесконечность.

Чувство головокружения и тошноты, охватившее его, было таким же, как в тот раз, когда он вышел из темной комнаты на корабле. Да, эти две темноты обладали несомненным сходством. Обе они были отрицанием света и звука. Возможно, стена, которой он касался, была сделана не из вещества в привычном понимании этого слова, но из какой-то чуждой субстанции, где законы физики не действовали либо изменялись непостижимым образом.

Майк крепко сжал рукоять своего пистолета.

— Мне это не нравится, — процедил он сквозь зубы.

— Мне тоже, — тихо согласился сэр Колин. Он почесал бороду, разглядывая непроницаемое основание стены. — Сомневаюсь, сможем ли мы проникнуть внутрь.

— Здесь нет входа, — услышал Алан собственный голос, звучавший как-то странно и непривычно. — Нет дверей, через которые мы могли бы войти. Вход там, — он указал наверх.

— Вот как? — Голос сэра Колина доносился как будто издалека. — Почему ты так уверен в этом?

Три пары глаз подозрительно уставились на Алана. Он был настолько поражен недоверием своих спутников, что едва не попятился. Что они помнили? Он уже сожалел о неожиданной вспышке понимания, заставившей его произнести эти слова.

— Не знаю, — с усилием ответил он. — Пожалуй, я просто подумал о крылатых существах. Здесь действительно нет ни дверей, ни проходов.

Алан хорошо понимал, что имел в виду Майк Смит, когда сказал «мне здесь не нравится». Если даже нацистский убийца потерял свое обычное хладнокровие, значит, тот необъяснимый ужас, накатывавший темной волной каждый раз, когда он думал о входе в здание, не был игрой воображения. Почему он должен вести себя как истеричный ребенок, охваченный страхом перед неизвестным? Алан закрыл глаза, пытаясь привести свои мысли в порядок. Знает ли он, что находится внутри черной цитадели?

Нет. В его сознании не возникло никаких образов — лишь смутная мысль о Чужом и пугающее предчувствие чего-то непостижимого.

Напряженный шепот Майка Смита прервал его размышления.

— Кто-то идет!

Алан открыл глаза. Вокруг них клубился белый туман, доходивший до пояса. В отдалении, медленно приближаясь к черной цитадели, двигалась квазичеловеческая фигура.

— Одна из этих крылатых тварей? — выдохнул Майк. Его глаза возбужденно сверкнули. — Нужно захватить ее!

— Майк! — предостерегающе воскликнула Карен.

— Я не буду стрелять; просто не дам ей улететь.

Он низко пригнулся, изящным кошачьим движением скользнул вбок и исчез в колышущихся сумерках. Алан пристально следил за движущейся фигурой. Ему показалось, что у этого существа нет крыльев. Очертания фигуры странно расплывались, как если бы она носила какое-то просторное одеяние. Неожиданно рядом с ней вырос темный силуэт Майка Смита с протянутыми руками. Фигура отпрянула от него с тонким протяжным криком, похожим на струнный аккорд. В следующее мгновение она опрометью бросилась к цитадели, не замечая других людей.

Внезапный порыв ветра взметнул клубы тумана. Они слышали крик Майка, но за плотной пеленой едва могли различить его силуэт и бледную призрачную фигуру, бегущую впереди. Зрелище напоминало театр теней. Майк не мог догнать свою добычу, но подгонял ее к остальным, стоявшим у стены.

Алан подался вперед, охваченный неистовым восторгом. Вот и ответ, подумал он, осязаемый, живой ответ на все загадки, которые они не могли решить. Что за существо живет здесь, на краю умирающего мира?

Внезапно из глубин тумана донесся приглушенный топот, и что-то с разбегу врезалось в грудь Алана. Он машинально схватил неведомое существо и прижал его к себе.

Первым его впечатлением было ощущение невероятной хрупкости. Еще ослепленный туманом, он понял, что в его объятиях находится существо женского пола. Девушка была такой невероятно изящной, что ему показалось, будто, пытаясь вырваться из его рук, она может переломать себе все кости.

Затем туман раздался в стороны, и все озарил лунный свет.

— Вы поймали его? — пропыхтел Майк, подбежавший сзади.

Карен и сэр Колин наклонились, разглядывая удивительное существо. Алан промолчал. Пленница прекратила сопротивление и замерла неподвижно в его руках. Она смотрела на него, запрокинув голову. На ее лице отражался не ужас, а крайнее изумление.

Ее черты были невероятно тонкими и изящными. Казалось, даже череп под тонкой кожей представлял собой некую изысканную вещицу, вырезанную из кости. Лицо было безупречным, как неземной цветок — утонченный, рафинированный, бесконечно тщательно выращенный из грубого прототипа. Даже волосы девушки казались такими тонкими, что парили в туманном воздухе. Газовая накидка, заставлявшая очертания тела девушки странно расплываться в тумане, собралась вокруг нее тонкими, как паутина, складками, подрагивавшими от каждого вздоха.

Глядя на нее, Алан испытывал ни с чем не сравнимый трепет и благоговение. Это изящное, воздушное существо выглядело совершенно неуместно в окружавшей их мертвой пустыне.

В огромных темных глазах девушки, окаймленных серебристыми ресницами, застыло изумление. Глядя в них, Алан на мгновение испытал ощущение мысленного зондирования, пережитое в тунисской пустыне. Но какое отношение Чужой мог иметь к этому изысканному, хрупкому существу?

— Это человек! — хриплым шепотом произнес сэр Колин. — Невероятно! Значит, мы не одни в этом мертвом мире?

— Не отпускай ее! — крикнула Карен. — Может быть, она приведет нас к пище.

Алан едва слышал их. Он наблюдал за лицом девушки, смотревшей на черные вершины цитадели. Там не было ничего, что могло бы привлечь внимание остальных, но девушка смотрела так, словно видела нечто недоступное их взглядам. Возможно, так оно и было.

С неожиданным страхом Алан понял, что она может видеть. Между этой девушкой и Чужим существовало таинственное родство. Он ничего не видел, но ощущал некое давление, окружавшее их. Чье-то присутствие, неосязаемое, как ветер, заполнило полумрак. Кто-то наблюдал за ними с черных высот, но не глазами человека.