Литмир - Электронная Библиотека

СВЕТ В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ

-Давай, зачищай вот тот – синий, - Белый пытался подсветить фонариком.

- Да, фазы нет, - Портной сосредоточенно ковырялся в генераторе.

- Шеф сказал, если не сделаем до конца дня, уволит.

- Да, не уволит, - пыхтел Портной. – Это же тоннель. А кто, кроме нас, может починить это?

Музыка звучала приглушенно через динамики в дверях и передней панели.

- Там, где клен шумит, над речной волной, - страдал голос певца.

- Скоро будем на месте, - обернулась она к друзьям, прижавшимся друг к другу на заднем сиденье.

Фура, груженная трубами, врезалась в их джип на полном ходу. Водитель даже не пытался тормозить.

Врачи пытались вернуть их к жизни, делая все, что необходимо.

Взявшись за руки, они летели вглубь тоннеля.

- Хорошо?

- Не знаю, - она улыбнулась ему.

- Чего так темно-то? – он посмотрел вперед.

- Хочу, чтобы мы были вместе, всегда, - шелестел прямо в его ухо ее голос.

Какая-то сила выдернула их, разорвав сплетенные руки.

- Есть! – врач, утирая пот, кивнул. – Он здесь.

По рации связался с приемным покоем больницы. Предупредил, чтобы ждали.

В кармане затрезвонил мобильный.

- Да, - раздраженно ответил он.

- Игореха, - голос друга звучал необычно. – Прикинь, я ее вытянул. Думал – всё! Это – чудо.

Голос коллеги из «скорой» звучал звонко.

- Ну, чё, - Портной аккуратно сложил в сумку ключи. – Включаем?

- Давай, - Белый потянулся к рубильнику. – Все равно шеф заругает – сколько душ не попало!

- Профилактические работы, брат, - Портной закинул сумку на плечо. – Ничего не поделаешь…

ЛИФТ

- Вам какой? – поправив очки, он искоса глянул на нее.

- Восьмой, - она коротко ответила, стараясь быть независимой.

Потертая кожаная куртка. Портфель из крокодиловой кожи. Очки в дорогой оправе. Смуглый. Некрасивый, но что-то привлекает, притягивает взгляд, заставляя возвращаться все снова и снова. Сильные пальцы, сжимающие ручку портфеля. Красивое кольцо на мизинце. С брильянтом? Пожалуй. Джинсы, вытертые донельзя. А как обтягивают ягодицы? Наверное, ходит в фитнес-клуб. Женат? Да. Хотя, нет. Слишком уж неухожен. Вот, если бы я была его женой, я бы следила за всем. А худенький-то какой! Вот тот борщ, что я готовлю, трескал бы, небось, за обе щеки. Я бы за ним смотрела. И как он ест, прихлебывая. И как спит, похрапывая слегка.

- Ваш восьмой, - улыбнулся он ровными зубами.

Она вышла, оставив после себя аромат «Кензо».

Он доехал до своего этажа. Вышел. Нажал на кнопку звонка. Дверь открыла длинноногая блондинка в короткой шелковой рубашке, надетой на голое тело.

- Привет, любимый, - она скользнула щекой по его подбородку. – Что ты сказал жене?

ЛИФТ - 2

- Мы где-то встречались раньше? – он смешно морщил нос под очками.

- Встречались, - она мельком глянула в зеркало на стене, не растрепалась ли прическа. – Здесь.

- Здесь - это в Москве? – он отвел взгляд от ее подтянутую фигуру.

- Здесь – это в лифте, - отрезала она, выходя.

- Подождите, - он протиснулся через закрывающиеся двери. – Давайте с вами дружить.

- Дружить? – она достала ключи из кармана джинсов. – Дружить – это интересно. Ну-ка, пойдем, друг мой.

Через полчаса он лежал в ее широкой постели, щурясь навстречу яркому июльскому солнцу, пробивающемуся через неплотно закрытые шторы.

- Ты был в Париже? – она прижалась мокрыми после ванны волосами к его груди.

- Не был, - он вдохнул пряный аромат ее тела.

- Я тебя отвезу, - она закрыла глаза. – Обязательно. Париж – мой любимый город.

Назавтра номер ее телефона отвечал длинными гудками. Дверной звонок глухо дребезжал по пустым коридорам ее квартиры. «Все женщины такие, - думал он в трамвае, прислонившись лбом к пыльному стеклу. – Был бы я мачо – бросил бы ее первым».

- Игорек, - мама поставила перед ним тарелку с картофельным пюре и котлетами. - Салат бери. Я сегодня утром на работу шла, так у подъезда видела, как женщину выносили санитары. Она была на носилках в мешке специальном, а закрыть молнию то ли забыли, то ли что? Так я ее лицо увидала – соседка наша с восьмого этажа. Молодая совсем – лет сорок. Красивая. Спросила, отчего умерла? Говорят – сердце. Вот она, жизнь, какая штука. А, Игорек?

Он плакал, зажав в кулак треснувшие очки. Слезы капали прямо в тарелку, теряясь между поджаристыми боками котлет.

ТРОЕ

- Да, ты достала уже со своими нравоучениями! – Гонтарь стукнул чашкой с недопитым кофе по столешнице. Кофе разлился неровным пятном, смешавшись с фарфоровыми осколками. Гонтарь запнулся, глядя на отломанную ручку от чашки в судорожно сжатых пальцах.

- Ты, вообще, соображаешь иногда? – Ира взяла тряпку, намочила ее под краном, и стала плавными движениями собирать со стола остатки завтрака.

Гонтарь невольно поймал себя на мысли, что упругие Иркины груди, затянутые в шелк халата, и мерно колыхающиеся в такт ее движениям, вызывают у него непроизвольную эрекцию.  Он попытался подавить это чувство в себе, но получилось как-то не очень.

- Ир, - облапив ее сзади, прохрипел прямо в шею - туда,где сходились завитки волос.

– Я же не могу без тебя.

- Отстань, Гонтарь, - она мягко отстранилась. – Ты мне изменил. Глупо и невежественно.

- Что значит невежественно? – Гонтарь попытался сдвинуть брови.

- Значит, - Ира присела напротив, аккуратно запахнув полы халата. – Что ты изменил мне с самой непредполагаемой мною жертвой. Гонтарь, скажи, как можно было трахнуть уборщицу?

- Ира! – окрепнувшим голосом он попытался заглушить ее осведомленность. – Откуда у тебя такие сведения?

- От нее, любимый, - ее елейный голос впивался в его похмельные уши. – Она сама мне рассказала, как директору.

«Всё, попал, - коротко подумал Гонтарь. – Уволит, как пить дать. Что делать? Как выкрутиться?»

Резкий звонок в дверь. Через паузу – еще два, настойчивей.

- Кто это? – пошевелил губами навстречу звонку Гонтарь.

- Муж! – Ира уронила тряпку, упавшую на пол с глухим шлепком.

ПОХМЕЛЬЕ

- Ты где? - он шарил рукой по кровати в полной темноте. Нашарил, почему-то,  зажигалку. Крутанул колесико. Маленький огонек выхватил из темноты пустоту под одеялом. – Ле-ен! Лена-а!

Эхо билось в стены, упиралось в потолок. Он прислушался в надежде на ответ. Попытался встать. Давалось с трудом. Стены, казалось, наваливаются на него, пытаясь опрокинуть назад. В горле было сухо. Не так сухо, как в Сахаре. Хотя, откуда ему знать, как там – в Сахаре? Но, сухо было. Босыми ногами прошлепал на кухню. Открыл манящую белизной дверь холодильника. Есть! В глубине одиноко лежала, поблескивая мокрыми боками, бутылка запотевшего пива. Дрожащими руками скрутил пробку и присосался к узкому горлышку. Легкими пузырьками напиток, минуя желудок, проникал прямо в мозг. Мозг, в свою очередь, отвечал напитку благодарностью. Стало как-то полегче. Причем, сразу. Проблемы, связанные с ежедневным житьем-бытьем, отодвинулись. Вчерашним умом понимая, что недалеко, но все-таки… Мысли поскакали чехардой. Что было вчера? Как закончился  так мило начавшийся день? Ответов мозг не находил. Но, лихорадочно пытался соображать. Если мы не помним окончания вечера, то нужно у кого-то спросить. Спросить, судя по звенящей тишине в квартире, было не у кого. Он обвел помутневшим взглядом кухню и уронил на пол пустую бутылку. Бутылка, зазвенев о плитку пола, не разбилась, обиженно всхлипнув.

2
{"b":"261013","o":1}