Но вчерашние сны никому не нужны...
Мурлыкая под нос в такт песне, льющейся из динамиков в киоске "ДВД, видео, СД", Кристель перекладывала покупки из тележки в два больших пакета "Нетто". Поход в магазин назревал уже давно, но она несколько раз его откладывала. Обнаружив сегодня утром почти опустевший холодильник, Кристель, вздыхая, составила план покупок и вышла из дома.
- Мы друг другу никто, и от этого легче,
Не болит, не щемит, не срывает мосты.
У меня свой рассвет,
Ты встречаешь свой вечер,
И сейчас мы стоим у последней черты...
Решив, что купит диск с этой песней, популярной этой весной, Кристель подняла пакеты. В каждом из них она могла поместиться сама. "Чтоб я еще раз так надолго откладывала закупки... Ничего, дотащу как-нибудь!".
- Мы друг другу никто, наш роман пересказан,
Не читая, мы рвём письма издалека.
И у нас на двоих будет прошлое разным,
А теперь улыбнись и скажи мне: "Пока"...
Входящий ей навстречу парень придержал двери, пропуская женщину. Вот что здесь нравилось Кристель - вежливость местных жителей, их отзывчивость. после ее прежней "работы", где действовали "волчьи" законы, она вначале удивлялась с непривычки, а теперь всем сердцем полюбила свой новый город.
К началу апреля весна уже вступила в свои права на севере. Дни чаще были солнечными, чем пасмурными, дожди чаще проливались по ночам, город сменил белое зимнее убранство на свежую яркую зелень, а деревья превратились в белые, розовые и сиреневые облака. Солнце не скупилось, обогревая измученный зимними холодами город, и люди с радостью сменили шубы, дубленки и пуховики на более легкую одежду.
В коротком бежевом полупальто и джинсах-стрейч Кристель наслаждалась забытой за зиму легкостью движений. правда сейчас ей было не до этого. "Уфф! Кажется, до дома сто километров!".
Поставив пакеты, чтобы надеть темные очки, Кристель осмотрелась. По привычке на улице она всегда была настороже, чтобы не прозевать мчащуюся машину, опускающееся стекло, руку в кармане и вовремя среагировать. Конечно, за эти 13 лет ее никто не побеспокоил. Но осторожность не помешает.
Позвякивая и бряцая колесами, мимо прошел красный круглоглазый трамвай и остановился у пересечения улицы с шумным проспектом. Машины тоже остановились у "зебры".
На крыльце заочного факультета университета курили студенты, бурно обсуждая предстоящий экзамен. Они сразу узнали Кристель, и один паренек, ткнув сигарету в пепельницу на высокой ножке, сбежал с крыльца:
- Здравствуйте, Кристина Игоревна! Вам помочь?
- А на лекцию не опоздаете, Валера? - улыбнулась Кристель, поставив пакеты и разминая ноющие руки. До крыльца она еле дотянула, пальцы уже угрожающе подрагивали и разжимались.
- У нас "окно", - подошел к ним Боря, товарищ Валеры. Он посмотрел на огромные пакеты, на хрупкую Кристину Игоревну. "И на фига она такое таскает?".
- Спасибо, мальчики, - Кристель действительно обессилела, дотащив пакеты через дорогу. - И правда, тяжело.
- В среду я проверяю курсовые работы у вашей группы, - сказала она, когда парни несли пакеты за ней, - надеюсь, вы уже убедились в том, что я регулярно читаю "Реферат.ру" и все подобные сайты?
- Ага, - весело ответил Валера, - вас не проведешь!
- Житейский опыт, - Кристель закурила на ходу. - Ведь письменные работы вам задают затем, чтобы проверить ваши знания и творческий подход к теме. А как это оценить, читая скачанный из Интернета текст?
Боря, который на начальных курсах пару раз пытался схитрить, смущенно отвел глаза.
Кристель, Кристина Игоревна Орлова, была грозой всех лентяев, но отношения со студентами у нее складывались почти дружеские, доверительные. Девушки видели в ней старшую подругу, с которой можно поделиться секретами, попросить совета, а парни смотрели, как заворожённые, на эту стройную привлекательную блондинку с огромными зелеными глазами. Она излучала обаяние и волю, манящую, покоряющую, внушающую уважение.
- Подлизываются к преподу, чтобы меньше приматывалась, - прокомментировал приехавший недавно из крымского филиала долговязый лохматый студент, выматерился и сплюнул под ноги, покачивая тяжелой после вчерашней вечеринки головой.
- К ней не подлижешься, - ответил студент-петербуржец. - Орлова любимчиков не пестует. А ты сам не догадался помочь ей?
- А на фиг оно мне?
- Тебе все на фиг, даже скучно с тобой, - парень выбросил окурок и вернулся в здание.
*
В квартире ей под ноги бросилась Мика, пушистая норвежская кошечка-подросток и завертелась, ловя поясок пальто хозяйки.
- Тише, тише, - Кристель повесила пальто, разулась. - И не залезай в пакеты, плутишка!
Разложив покупки, она прошла в большую комнату. Ей нужно было просмотреть несколько сайтов, чтобы при проверке не прозевать скачанную курсовую работу.
Последние 10 лет Кристель работала в учебной части гуманитарного университета. По новым документам, она была уроженкой Малой Вишеры. По-русски Кристель говорила как коренные жители Ленобласти, чисто, грамотно, без "местечкового" говора и специфического произношения. Правда, от необходимости говорить на чужом языке голос звучал тускло, механически.
Она сохранила былую привлекательность. Стройная, светловолосая, моложавая, в 43 года Кристель выглядела на 30 с небольшим.
Конечно, привлекательная молодая женщина не могла остаться без внимания мужчин. Иногда у нее даже случались романы, но ни один мужчина не помог ей забыть дуло между лопаток, небритый подбородок Эрика, царапающий щеку, и шепот: "Любовь - это жертвоприношение...". И никому не удалось сравняться с мужчиной, который провожал ее на автовокзал в Монтрозе. С одним ее связывали два года - любовь, сотрудничество, мечты о совместном будущем. Другого она знала два дня; он был их заложником, которого они гнали на убой. Он спас ее, она спасла его. Они немного поговорили на бегу; он не смог бросить свой родной дом, у подножки автобуса они единственный раз поцеловались. И все. Но забыть Хела Такера она так и не смогла.
Недавно вышла новая экранизация модного писателя Бориса Акунина "Статский советник" о приключениях красавца-сыщика. Посмотрев новинку в "Кронверк-Синема", Кристель в темноте зала не сдержала слез, узнав в Игле саму себя. Вот только она не знала, кого напоминает ей Грин - Эрика или Хела.
Имея 33 миллиона долларов, Кристель могла бы и не работать, этой суммы хватит на безбедную жизнь и ей, и ее детям, и даже внукам. В первые три года она так и делала, понемногу доставая из тайника в "хитром" месте, отдыхала, обустраивала новое жилье, знакомилась с городом... Были и другие заботы. Но потом, заметив, что ночью засыпает всего на пару часов и просыпается на мокрой от слез подушке, Кристель решила, что так нельзя. Не затем она боролась за жизнь в горах, чтобы в мирном Петербурге превратиться в плаксивую истеричку. Она знала только одно средство от депрессии - заняться работой, тогда на сопли просто не останется времени.
