Жюстина помолчала, затем продолжила, запинаясь:
– Я больше никогда, никогда не хочу… эти скользкие узкие тела… впивающиеся в кожу… пиявки… слышишь, я больше ни за что, никогда!
Она любила Натана. Он повез Жюстину в джунгли, чтобы испытать ее силы. И однажды утром исчез. Они искали часы, дни напролет, но так и не нашли. В конце концов им пришлось принять страшное решение: уехать без него. На этих словах взгляд Жюстины стал пустым и мертвым.
– Мы были вынуждены оставить его там и уехать.
Когда они с большим трудом добрались до населенной местности, их ждала еще одна катастрофа. Чтобы Жюстина не чувствовала себя одинокой, ее поселили вместе с молодой шведкой из группы. Ее звали Мартина, она была фотографом и дочерью известного пианиста Матса X. Андерссона. Натан поручил Мартине сделать буклет о его фирме. И уже в первый день в номер пробрался грабитель и зарезал Мартину.
– Моим ножом. Парангом, – шептала Жюстина, уткнувшись лицом в пуловер Ханс-Петера. – Он взял мой паранг и зарезал ее. Я виновата, что он это сделал? Надо было избавиться от ножа? Да, надо было, ведь я больше не собиралась в джунгли, зачем мне паранг… нож для джунглей… я знала это… мне его подарил Натан, и я помню, что подумала тогда, что дарить острое – к беде.
Она стонала и плакала, ее побелевшие пальцы были холодны как лед. Ханс-Петер, обняв ее, баюкал, точно дитя.
– Ну конечно, ты не виновата и сама это понимаешь, ну зачем изводить себя такими мыслями.
Жюстина принимала душ, когда произошло убийство. Шок парализовал ее. Ханс-Петер догадывался, что с ней не слишком бережно обращались после убийства. Местные полицейские учинили жесткий допрос в комнате с решетками на окнах. Вел допрос худой человек с пронизывающим взглядом и лицом в оспинах.
От мысли, через что пришлось пройти Жюстине, Ханс-Петер ощутил гнев. Ей требовалась помощь психологов, люди с мягкими приветливыми голосами должны были помочь ей выговориться, выплеснуть свои переживания. Но такой ерундой в стране вроде Малайзии, конечно, не занимаются.
Потрясение сказалось на ее психике, надломило. И пусть уже прошли годы, Жюстине до сих пор снились кошмары.
Альфонс Доде. Ханс-Петер взял книгу, проглядел текст на задней стороне суперобложки, где рассказывалось о писателе. Он всегда делал так, чтобы познакомиться с классиком, представить, как он жил, каким был. Доде казался вполне преуспевшим человеком. Его книги печатали большими тиражами. Он был счастливо женат и со временем обрел немалое состояние. Но грех не остается безнаказанным: в молодости Доде был не слишком целомудрен и подхватил сифилис, который со временем набрал силу и усадил писателя в инвалидное кресло, а после и вовсе лишил жизни. Он умер в возрасте 57 лет, посреди обеденной трапезы.
Всего на несколько лет старше меня, подумал Ханс-Петер.
Этим вечером ему не хотелось читать. Слишком много мыслей теснилось в голове. Тревога об Ульфе и о будущем. Ариадна. Жюстина.
Не успел он произнести про себя имя Жюстины, как она позвонила. Голос звучал хрипло, был каким-то далеким, надтреснутым.
– Ты исчез, – произнесла она.
Ханс-Петер вспомнил, что забыл оставить Жюстине сообщение о том, что сегодня ему пришлось выехать раньше обычного.
– Ой, прости, пришлось по-быстрому уехать, я так спешил.
– Почему?
– Кое-что произошло, расскажу, когда приеду домой.
– Но, Ханс-Петер, если ты так спешил, то мог бы поехать на машине.
– Конечно, мог. Но не поехал.
Жюстина помолчала.
– Когда ты вернешься? – спросила она наконец.
– Завтра утром, как только уедут постояльцы. Как обычно, ты же знаешь.
Он слышал ее дыхание в телефонной трубке.
– Я люблю тебя, – сказал он.
Она не ответила.
– Жюстина!
– Мне страшно, – выдохнула она.
– Послушай, тебе нечего бояться. Все, что было, давно прошло!
– Да.
– Вот и хорошо. Тебе надо двигаться дальше, мы же столько раз говорили об этом. Ты сильная, взрослая, ничто не может тебя испугать.
– А птица?.. – прошептала она.
– Что – птица?
– Она странно себя ведет.
– Как это – странно?
– Летает беспрерывно, не находит себе места.
– Может, заболела? Съела что-нибудь не то.
– Нет, кажется, она боится. Как будто там что-то есть…
– Ложись спать, милая. Уже поздно. Я приеду, как только освобожусь.
Жюстина молчала, Ханс-Петер услышал, как она сглатывает.
– Хочешь приехать сюда? – спросил он. – Садись в машину и приезжай, поспим вместе на кушетке.
– Нет, Ханс-Петер. Птица… я не могу оставить ее одну.
Глава 19
Некоторые воспоминания не стираются со временем. Бочка с водой на кладбище Хэссельбю была таким воспоминанием.
Саму игру придумала не Йилл, она никогда не была такой изобретательной, как Берит, больше поддакивала, следуя за подругой хвостиком. Но может быть, в тот день именно она предложила отправиться на кладбище. Смутно, с трудом припоминая, она все же заставила себя признать, что это был ее план – как способ выбраться из дальвикского дома.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
