Дожила. Говорю сама с собой. Я подхожу к окну и открываю его. Медленно вдыхаю воздух, наслаждаясь этим моментом. Высота приличная, мы живем на восьмом этаже. А что мне терять.

      Я вылезаю на подоконник и открываю окно. От смерти меня отдаляет несколько метров.

      Нет.

      Ещё не время.

      Я просто сижу и смотрю вдаль. Я во всем виновата. Что у меня осталось? У меня нет друзей. Родители разочаровались во мне. Я одна. А разве я не этого добивалась?

      Я ещё с детства любила одиночество. Любила быть одной. Я писала стихи, книги. Я не ждала советов, да и никто мне их не давал. Если родители замечали, что я что-то пишу, я тут же скрывала это. Я всегда любила покой. Я ненавидела, когда кто-то приставал ко мне со своими расспросами или когда кто-то говорил о себе. Но я сдерживалась. Сейчас же я всех оттолкнула и делаю то, что сама хочу, но опять же мне плохо. Что я делаю не так? Я хочу упасть.

      «Еще несколько десятков метров и я разобьюсь об асфальт».

      «Ты летишь, летишь, летишь, забыв обо всех проблемах и бедах, летишь, понимая, что это твоя судьба, что так всё и должно быть».

      «Это конец».

      Я вытираю слёзы на своих щеках. Встаю и прыгаю с подоконника.

      «Ты безразлична всем».

      «Всем все равно на тебя».

      «Одиночество».

      Я начинаю глупо улыбаться. Улыбаюсь, что есть силы, улыбаюсь, чтобы заглушить боль. Боль внутри меня. Я ищу что-то острое. Нахожу небольшое зеркальце и разбиваю его рукой. Затем начинаю делать себе порез на руке. Боль физическая сражается с душевной, одна заглушает другую. Я прикусываю губу, и, кажется, до крови. Мне все равно. Я, обессиленная, ложусь на кровать. Мне уже ничего не нужно.

      Ничего.

Глава 3

      Жизнь обращается с нами по-разному, это ведь правда? Она ставит нам разные препятствия. А почему она делает это, а мы нет? Почему она может унижать нас и вообще делать всё с нами, а мы только и можем, что плыть в том направлении, в котором она нам прикажет это делать. Почему мы не можем плыть против течения? Почему? Разве есть что-то такое, что нам не под силу? Я уверена, нет.

      Обычное утро. Я встаю с кровати и смотрю в окно. А ещё вчера я сидела там и думала о том, умереть мне или нет. Странно, почему-то сейчас мне хочется быть сильной, а еще вчера я ревела из-за какого-то запрета. Я не понимаю своего поведения. Эмоции имеют слишком большую силу надо мной.

      Может быть, мне сбежать? Нет, рано. А что же мне делать? Глупые вопросы я задаю. Может быть, я сошла с ума? Да.

      Нет времени на мысли. Нужно действовать.

      Я замечаю, что все до сих пор спят. Ну, а что мне ожидать? Зачем им просыпаться так рано? Думаю, незачем. Да и мне так рано просыпаться не надо, но как я говорила, я жутко люблю одиночество.

      Я надеваю привычную для меня одежду. Невзрачную, можно сказать. Меня никто в ней не замечает намеренно, и это просто прекрасно. Хоть в ней я не серая мышь, но и не требую много внимания. Я в ней особенная. Ну, по крайней мере, я так считаю.

      Я ухожу из дома. Так, даже странно, хотя я понимаю, что иду в школу, но чувствую себя так, будто совершаю побег. Не знаю почему. Опять чувства владеют мною, почему же у них столько власти? Мне не удастся это разгадать.

      Я осматриваюсь вокруг. Мне не нравится. Что бы то ни было — не нравится. Мне не нравятся эти люди, не нравится эта суета. Я словно маленький винтик в этой системе, о котором все напрочь забыли или только притворяются, что он есть. А может быть, я и не винтик? Я что, если я просто сломанный механизм, который уже не починить? А что, и такое может быть. И с каждым днем я убеждаюсь в этом. Я сломана. Сломана изнутри.

Может быть, я когда-то, лет за сто, найду человека, который сможет починить меня? Который сможет устранить поломку внутри меня? Найдет её и уничтожит? Это, наверно, моя мечта, которой не суждено сбыться.

      А перед глазами я вижу пропасть. Я вижу, как лечу, распахнув крылья. Я птица. Нет, я не птица. Я человек, который падает. Падает в пропасть. А перед глазами я вижу пропасть. Я вижу, как лечу распахнув крылья. Я птица. Нет, я не птица. Я человек, который падает. Падает в пропасть. А перед глазами…

      – Эй, девушка, я конечно извиняюсь, но Вы так и будете стоять? Вам плохо? — я оборачиваюсь на голос и вижу человека, на вид ему 30 лет, деловой, в костюме. Я улыбнулась и в то же время испугалась. Или не испугалась. Или испугалась. Что со мной вообще такое?

      – Ах, да, извините, просто задумалась, спасибо, — сказала я и начала идти. Шла я медленно-медленно, считая минуты, считая секунды, обдумывая их в своей голове и улыбаясь.

      Один… Два…

      Три… Четыре…

      Для меня эта секунда ничего не значит, а может быть где-то у кого-то это вопрос жизни и смерти. От этой мысли я вздрогнула и погрустнела. Сейчас, наверно, кто-то сгибается в муках, а кто-то решил свести счеты с жизнью. Кто-то встретил свою любовь, а кто-то уже имеет плод своей любви. А у меня ничего нет. У меня нет ни мук, ни страданий, ни любви — ничего. Я единственная, наверно, кто ничего не чувствует. Никогда и ничего.

      Я хочу большой, красочной жизни, и этим самым загнала себя в тупик. Если у меня всё хорошо, а потом что-то идет не по плану, то всё, жизнь — это пустое место.

      Я и не заметила, как дошла до школы. Я, не торопясь, вхожу туда и наблюдаю следующую картину: вся элита стоит прямо здесь, около входа. «Элита» у нас — это Джеймс, Крисс, Энди, Меган и Ник. Я обо всех расскажу по порядку.

      Джеймс – это, как я уже говорила, парень Крисс и главный красавчик школы. Он играет в футбольной команде, даже её капитан, если я не ошибаюсь, и все девочки школы хотят быть с ним. Но это закономерность, что самый красивый парень школы встречается с самой красивой девочкой школы. Иногда, конечно, бывают исключения, и этот Джеймс жуткий бабник, но Крисс, конечно же, прощает ему всё ради авторитета. Да и она сама не святоша, но, похоже, что у них свободные отношения. Меня это, в принципе, не касается, но когда я дружила с Сэм, она только и делала, что говорила об этой парочке, поэтому у меня куча информации о них.

      Энди — это парень Меган, он тоже играет в футбольной команде. Меган — лучшая подруга Крисс, именно поэтому они в элите. Энди не очень ладит с Джеймсом, но они уважают друг друга. Он такой же красавчик. У него красивые волосы и глубокие, серые глаза. Я не хочу расхваливать его, но у него очень накачанной и упругое тело, как и у Джеймса. Да и по характеру, если верить слухам, он вроде бы ничего.

      А вот Ник — это лучший друг Джеймса. Он, как вы уже догадались, играет в команде, ну и плюс характер у него жутковатый. У него такое же красивое тело, говорят, что любая девочка у него максимум на два дня. Я его не осуждаю, но и хорошего в этом мало, если принимать во внимание то, что у меня вообще никогда не было парня. Просто знаете, я всегда интересовалась только учебой и книгами, а устроить личную жизнь мне никак не удавалось.

      «Элита» явно приглашала оставшихся людей на вечеринку, я думаю. Они с презрением посмотрели на меня, а я им саркастично улыбнулась, и прошла мимо, задев Крисс. Похоже, это война. Но не я её начала.

      Я быстро нашла нужный класс и прошла в аудиторию. На меня по-прежнему обращали внимание одноклассники, но мне как-то всё равно. Я села за свою парту. Внезапно прозвенел звонок, и оставшиеся ученики также зашли в класс.

      — Здесь не занято? — слышу я голос позади меня. Мужской. Я оборачиваюсь и вижу Ника. Черт, что делать?

      — Извини, я предпочитаю сидеть одна. Вон там есть ещё куча места, можешь идти туда, — я указала пальцем на первые парты в классе. Естественно, он не пойдет.