Таким образом, мы одновременно встречаем элементы отрицательной теологии, которая отвергает и не воспринимает никаких атрибутов, приписываемых Богу, и элементы положительной теологии, где представления о Божестве включают в себя абсолютизированные атрибуты как человека, так и природы, в силу чего Бог мыслится как сверхличность, вездесущая и всемогущая, которая создает из ничего мир, оставаясь при этом трансцендентальной.

Как говорит Кузанский, «теология отрицания настолько необходима для теологии утверждения, что без нее Бог почитался бы не как бесконечный Бог…» (D.I., I, 86). Кузанский отрицательно относится к присущей схоластике тенденции фиксировать и определять те или иные признаки божественного начала. Такой подход вместо того, чтобы возвысить Бога над творениями, ставит его в зависимость от творений.

Утвердительные имена подходят Богу лишь с точки зрения творений, с точки зрения существующего. Качества, присущие творению, мы проецируем на Бога, с развернутого – на свернутое.

Утвердительные имена, приписываемые Богу, умаляют его, и они всегда приписываются ему по отношению и с точки зрения сотворенного, где все имеет свою противоположность. Называя Бога истиной, мы подумаем и о лжи, называя его добродетелью, в рассудок приходит мысль и пороке.

Любое высказывание о Боге может быть только метафоричным и никак не может служить сколько-нибудь твердым основанием знания. Не важно, как мы называем Бога, важно понимать, что эти термины являются лишь символами бесконечности. Единый Бог – это не столько объект той или иной положительной религии, сколько понятие межрелигиозное, присущее вере любого народа, а различные наименования Бога, в особенности языческие, определялись не столько признаками творца, сколько признаками его творений. В аспекте творения Бога в силу его милосердия, именовали Юпитером, в силу его любви – Венерой, в силу мудрости – Сатурном, Термином, потому что он – предел, не имеющий предела.

Любое высказывание о Боге не является точным, хотя и содержит элементы абсолютного ответа о Боге. Богу не соответствуют ни утверждения, ни отрицания, ибо он выше всего этого. Он только бесконечность, и в нем нет ничего, кроме бесконечности, которая есть и не несть все и ничто.

Мистическая теология не отрицает присущность атрибутов Богу. Для Кузанского Бог – абсолютный максимум, лишенный антропоморфных черт. Он – возможность бытия, не иное, не сказанное, абсолютное единство и тождество, мера и беспредельный предел всего сущего; он – вечное настоящее, свернуто-развернутая реальность; он – бесконечное единое начало, без которого ничего не существует, которое не может быть ни постигнуто, ни названо.

В этом можно увидеть пантеистические тенденции его учения. Хотя «творец и творение суть одно», Бог для Кузанского более совершенен, чем Природа.

Пантеистическое положение выражено и в тезисах: «единство есть все вещи», «все вещи суть само единство в единственном максимуме». Пантеизм прослеживается также в идее взаимосвязи всего сущего, в учении о совпадении противоположностей, о свертывании мира в Боге и развертывании Бога в мир, в учении о деификации человека в процессе познания Бога.

Концепция Бога у Кузанского соединяет пантеистическое и теизмом, безличностное и личностное понимание первопричины.

Космогония

Мир появляется в результате развертывания единства во множественность, простоты в сложность. Все существующее – результат развертывания Бога, а материя – возможность существования мира. Вселенная, являясь отображением бесконечности, не ограничена. В мире нет места, которое было бы более важным, чем какое-то другое место, и ошибочно думать, что Земля является центром Вселенной, а сфера неподвижных звезд – ее границей. Кузанский отказывается от аристотелевско-птолемеевского геоцентрического представления о мире, утверждая, что «Вселенная есть сфера, центр которой всюду, а окружность нигде».

В его представлениях доминирует идея относительности, и если даже и можно говорить о центре мира, то это положение принадлежит Богу.

По его мнению, во Вселенной все находится в движении, и в ее разных частях господствуют одинаковые законы. Движение универсально, все переходит из одного состояния в другое, все стремится к бесконечности, и это стремление по отношению к человеку превращается в бесконечный поиск, в процесс восхождения человека к Вечности.

Все во Вселенной не только является ее частью и отражением всей Вселенной. Бесконечное отражается во множестве, и каждая вещь отражает Бога и всю Вселенную. Пребывание Бога в мире есть пребывание мира в Боге. В этом аспекте вещи и явления – только символы Бога. Мир не есть Бог, но он не есть нечто отличное от Бога. Мир – это зеркало Бога, который во всем присутствует в свернутом виде. Другими словами, мир – это теофания, чувственно воспринимаемое явление Бога, каждая вещь в нем уникальна и, одновременно, взаимосвязана со всем остальным. Говоря современным языком, мы встречаемся здесь с холистическими и голографическими представлениями о мире. Согласно Кузанскому, понимание Вселенной как подобия Бога, а преходящего как отражения Вечности, дает возможность, через постижение ограниченного мира, восходить к невидимому, первому началу.

Человек

Если Вселенная является макрокосмом, то человек – микрокосм, который «внутри человеческой потенции есть по-своему все». Он подобен Богу своим духом (mens), и подобно Богу, развертывая свою силу, свои способности, он открывает самого себя. То, что отличает человека от животного, есть разум, позволяющий постичь высшую деятельность.

Математический метод

Вслед за Пифагором, Кузанский утверждает, что «Первый образ вещей в уме творца есть число, без которого ничего невозможно ни понять, ни создать».

Математика Кузанского – это натурфилософия, и его натурфилософия – это математика. Пользуясь математикой, он приходит к выводу, что в абсолюте исчезает противоположность наибольшего и наименьшего и что в нем всякая противоположность есть тождество, и в этом аспекте все существующее, находясь между минимумом и максимумом, является частицей бесконечности.

«При сотворении мира Бог пользовался арифметикой, геометрией, музыкой и астрономией», – повторяет Кузанский учение пифагорейцев и Платона. Арифметика была нужна, чтобы мир сделать целым, геометрия дала вещам формы. Благодаря космической музыке элементы остаются сами собой и сохраняют взаимосвязь друг с другом. На уровне астрономии Бог создал мир в виде нерушимой системы движения небесных тел.

Кузанский и современная наука

Ученое незнание

Ученые осознали, что все их теории, описывающие явления природы и ее законы, представляют собой продукт человеческого сознания, а не свойства самой реальности. Все взаимосвязано настолько, что объяснение одного требует понимания всего остального. Все научные теории и модели представляют собой лишь приближение к истинному положению вещей. Фундаментальные константы мироздания можно констатировать, но не и объяснить.

Современная физика также указывает на невозможность описать явления и объекты микромира сами по себе, а всегда в отношении с наблюдателем. На уровне современной физики невозможно говорить о свойствах объекта как таковых – они имеют значения только в контексте взаимосвязи объекта и наблюдателя, где подход последнего определяет и то, каким будет полученный ответ.

Принцип единства

Принципиальное единство – одна из основных идей современной физики на уровне квантовой механики и термодинамики открытых систем. Составные части материи взаимосвязаны, родственны и взаимозависимы, и их нужно рассматривать в качестве неотъемлемых частей единого целого. Мир нельзя разложить на независящие друг от друга мельчайшие составляющие, как это делает классическая физика. Любой объект микромира – это набор отношений, связывающих его с внешним миром.