– Но… как именно? – осторожно поинтересовался Степан, уже терзаемый дурными предчувствиями.

– Легко и просто, – Павел дернул плечом и добавил: – На свете так много толстосумов, у которых есть избалованные дочки…

– Что? Не понял…

– Я тебе сейчас все объясню.

Последующие пятнадцать минут Степан просидел с открытым ртом и округлившимися глазами, его уши оттопырились еще больше и покраснели, а живот урчал не то от голода, не то от нервов. Оказывается, Павел замыслил не что иное, как похищение дочки какого-нибудь богатея. Ничего себе ерундовское дельце!

– Все будет нормально, не боись, я же не дурак какой-нибудь. Главное, не завышать выкуп и отдать девчонку в целости и сохранности. А нам-то она все равно на фиг не нужна.

– Но тюрьма… – напомнил Степан, облизывая пересохшие губы.

– Риск не больше, чем раньше, и твое дело обычное – на шухере постоять. Не заладится, так топай спокойно домой. Я же тебе сказал, нужно сделать все по-умному и не зарываться. Вот, например, шоу-бизнес лучше не трогать, раструбят во всех газетах – не отмажешься, а владельца какого-нибудь ювелирного магазина, банка или страховой компании пощипать – самое милое дело.

– Так, может, ты уже и выбрал кого?.. – тихо поинтересовался Степан, надеясь, что происходящее – лишь дурной сон.

– Может, и выбрал, – загадочно улыбнулся Павел, отправляя недокуренную сигарету в пепельницу.

Он подошел к шкафу, взял с книжной полки фотографию и протянул ее Степану. Тот с волнением, страхом и любопытством уставился на не слишком четкий портрет. Девушка, волосы цвета лесного ореха, глаза темные, большой капризный рот и вроде не костлявая…

– А кто это? – поднимая голову, шмыгая носом, спросил Степан.

– Екатерина Шурыгина. Двадцать один год. Учится в институте, – быстро ответил Павел и с ухмылкой добавил: – И она – дочь Короля Алкоголя.

В пятьдесят один год он уже не мечтал о любви. Какая любовь, когда волосы поседели, работа заняла все свободное время, а дочери выросли и шагнули в самостоятельную взрослую жизнь?

Три дочери – это много. Очень много. Не каждый выдержит.

Полина, Ольга, Катюшка.

И воспитывать их пришлось самостоятельно, без бабушек и дедушек и, к горькому сожалению, без жены…

Главное, они абсолютно разные! И сюрпризы преподносят такие, что голова кругом и год за два считать можно! Петр Петрович нахмурился, бросил взгляд на часы и припарковал машину около подъезда своего дома.

Полина… Вот кто особенно потрепал ему нервы! Вот благодаря кому журналисты последнее время с удовольствием склоняли фамилию Шурыгина в своих газетенках, подкрепляя сочные истории не менее сочными фотографиями. То его старшей дочери захотелось поучаствовать в непотребном конкурсе… хм… «Лучшая попка сезона» – и, конечно же, она победила, то на банкете оказалось слишком много алкоголя, и желание раздеться и устроить стриптиз одержало победу над разумом, то еще что-то в этом роде! Полина с детства творила что хотела, и никто не мог ее остановить. И в юности она была самой задиристой, самой своевольной и самой непредсказуемой особой, обладающей насмешливым взглядом и ослепительной улыбкой. Училась, правда, хорошо, но поведение и поступки сводили с ума и заставляли хвататься то за сигарету, то за сердце! Уж слишком легко Полина относилась к важным вещам, и эта черта характера лишь закрепилась с годами. Красива, дерзка, умна. А скольких мужчин она лишила покоя, скольких кавалеров без особых размышлений отодвинула в сторону – всем спасибо, все свободны! А ему так хотелось внука, шебутного любознательного паренька, с которым можно поиграть в морской бой или футбол…

И собственным салоном «Анни» Полина совершенно не интересовалась – по ночам пропадала в клубах, а днем безмятежно спала. И сил бороться с этой избалованной девчонкой уже не оставалось… Но в феврале Полина скоропалительно вышла замуж за Андрея Стрельцова, и, кажется, брак весьма благотворно повлиял на ее характер, хотя муж оказался ей под стать!

– От этой парочки можно ожидать чего угодно, – буркнул Шурыгин, поднимаясь по лестнице к лифту. Еще немного – и он дома. Крепкий чай, ровный шум телевизора и, пожалуй, простенький бутерброд с колбасой или сыром будут очень кстати, день выдался тяжелый, хотелось отдохнуть, расслабиться. – Девочки, мои девочки, – нараспев произнес Петр Петрович и устало расстегнул пуговицы пиджака.

Ольга… Его помощница, опора, правая рука. Профессионал! Как хорошо, что она решила работать с ним бок о бок в «Форт-Экст» – холдинге, президентом и владельцем которого он является долгие годы. И все у нее правильно и по полочкам, четко, продуманно, никакой суеты, лени или праздности. Два высших образования, знание английского, немецкого и французского языков, школа сомелье, должность директора департамента закупок… Он мечтал, что со временем одна из дочерей возьмет на себя ответственность за «Форт-Экст», и Оля, безусловно, справится.

Но личная жизнь средней дочери всегда была поводом для волнений и грусти. Трехлетний брак с пустозвоном Константином Белкиным закончился разводом, и начался длительный период затворничества. Оля не посещала светские вечеринки, не общалась с подругами, отдавала предпочтение строгим деловым костюмам и слишком уж увлеклась работой. Встречи, совещания, командировки, опять встречи, совещания, командировки… Душа за нее болела, а бывшего муженька хотелось найти и пристрелить! Найти и пристрелить! Но Судьба знает, в какой момент вильнуть в сторону, и Оля встретила мужчину, который перевернул ее устоявшийся и слишком правильный мир вверх тормашками. Никита Замятин, сын давнего друга и наследник ресторанной империи «Пино Гроз», вернулся из Лондона в Москву и растопил лед в сердце Оли. Вчера она собрала вещи и ушла к нему – влюбленная, сияющая, счастливая.

– Все будет хорошо, все получится, – тихо произнес Шурыгин, вынимая ключи из кармана.

Может, средняя дочь подарит ему долгожданного внука? Внук – это мечта! Еще какая мечта! Может быть, может быть, почему бы и нет?..

Катюшка… Его любимица, его малышка. И неважно, что ей двадцать один год – она по-прежнему для него кареглазая крошка, внешне очень похожая на покойную мать, она по-прежнему нуждается в заботе, внимании и контроле. И вот уж кому точно пока не следует думать о мужчинах, так это ей. Никаких мужчин! Она еще мала, слишком ранима, мечтательна и наивна. Сначала – институт, затем – работа в «Форт-Экст», несколько лет на приобретение опыта, а там видно будет. Хм, но разве можно доверить Катюшку кому-нибудь? Хотел бы он посмотреть на героя, который осмелится просить ее руки и сердца. Хм, уж лучше пусть этот фрукт не попадается на его пути. Никаких мужчин – и точка! Даже через десять лет ему будет тяжело расстаться со своей любимицей, со своей малышкой…

– Контроль, абсолютный контроль, – серьезно произнес Петр Петрович и открыл дверь.

Но в квартире было тихо и темно: не шумел телевизор, не журчала вода в ванной, не звучала телефонная болтовня, не горел свет в коридоре. Загуляла где-то Катюшка, загуляла…

Шурыгин нахмурился, посмотрел на часы – половина десятого, сменил ботинки на тапочки, вынул из кармана мобильник, прошел в кухню, повесил пиджак на спинку стула, нажал кнопку чайника, еще раз посмотрел на часы, сел за стол и набрал номер младшей дочери. Но безликий женский голос сообщил, что она недоступна – позвоните позже, дорогой товарищ.

– И где ее черти носят! – сердито бросил Петр Петрович, но тут же замер, неотрывно глядя на телефон. Тишина и особое волнение, к которому за последние дни он стал привыкать, осторожно коснулись души, и мысли потекли совсем в другом направлении.

А может, сейчас позвонить Ей?.. Прямо сейчас взять и позвонить…

Шурыгин тяжело вздохнул и на миг закрыл глаза.

В пятьдесят один год Петр Петрович уже не мечтал о любви. Но никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом, чей взгляд встретится с твоим, и сердце вспыхнет… Он оказался не готов. Он не поверил! Он даже пытался улизнуть от этого невероятного чувства, он спасался бегством! Но брякнули серебряные браслеты, мяукнула кошка, ухнул филин – и его судьба оказалась решена.