— Ты что, спятила, не связывайся, капнет на тебя племянник своему дяде, хлопот не оберешься.
Не обращаю внимания, уже приняла решение. Стучу кованым сапожком в дверь. Звук что надо, перекрывает всю какофонию.
— К нам гости! — слышу оттуда баритон, и дверь распахивается настежь. — Кого я вижу, самая красивая в Москве и Московской области! — радостно вопит стоящий предо мной верзила.
— Это Николай, племянник, — слышу за собой испуганные голоса девушек.
— Да ты, оказывается, не одна. — Планка восторга верзилы поднимается еще выше.
— Поговорить надо, выходи, — в свою очередь приглашаю его.
Неожиданно парень делает шаг ко мне, пытаясь облапить и затащить в комнату. Без труда увернулась, двинув слегка для затравки по колену. Чуть захромал. Однако вида не подал, чтобы не опростоволоситься перед друзьями — как это он вдруг получил пинок от девчонки. Зато выскочил за мной в коридор. Разом остановила его, выставив вперед кулак в свинцовой перчатке. Он замычал, замотав головой. Повернула его лицом к раскрытой двери и дала добрый пинок по заднице. Он влетел в комнату гораздо стремительней, чем секундой раньше выскочил из нее. И только сейчас, когда растянулся на полу, схватился ладонями за приплюснутый нос, из которого хлестала кровь, и взвыл.
Сразу стало тихо. Я вошла в их обитель. За спиной приумолкли изумленные девушки. В комнате в «столбняке» сгрудились вокруг поверженного с десяток горе-богатырей.
— Не обижайтесь, мальчики, — начала я разъяснительную работу, — но если еще раз вы меня и моих подруг разбудите ночью, не хочу вас пугать, но уедете отсюда к мамочке, как после войны, инвалидами первой группы. Здесь вам не карнавал и тем более не бардак. Ведите себя смирно, как подобает кавалерам. Ясно?
— Нет, не ясно. Кто ты вообще, чтобы нам указывать и угрожать? — осмелел один из них.
— Сейчас объясню. — Я сделала к нему легкий прыжок, отбив поставленный как естественную защитную реакцию блок, мгновенным движением протерла перчатками оба его уха. Рисковала, конечно, могли все наброситься на меня. И тогда ничего бы не оставалось, как полностью раскрыться и применить тактику айкидо. А это уже чревато серьезными травмами для нападавших. После этого мне было бы нельзя оставаться в школе. Но обошлось. Смельчак вырубился минут на тридцать, упав со стоном на койку и закрыл голову подушкой.
Небольшой урок этим уродам, как ни странно, дальше общежития не пошел. Зато поднял мой авторитет очень высоко. Парни с опаской поглядывали на меня и старались обойти стороной. Я лишь посмеивалась. А «подруги» делились самыми сердечными тайнами и бегали за советом по всякому поводу. Этого не могли не заметить командиры групп и скоро выдвинули меня старшиной «девчачьего корпуса».
Чины мне не нужны, но, возможно, это даст еще один шанс в выполнении главной задачи — войти в доверие к руководству, стать там своим человеком, чтобы быть в курсе всех их дел и замыслов.
Неожиданное появление Игоря могло спутать все мои карты. Кажется, он понял мой знак и сделал вид, что видит меня первый раз в жизни. Надо брать инициативу в свои руки, а то неизвестно, как поведет он себя в следующую минуту.
— Оставьте его, — перехватываю Игоря у парня, который проверял у него документы. — Если он к Бадашеву, — я слышала, как Игорь говорил об этом, — отведу сама. Может, срочное дело, а мы бюрократию разводим.
Игорь закивал головой:
— Да-да, очень срочное. Бадашев меня с нетерпением ждет.
— Ну вот, видите. Пошли. — Это уже обращаюсь к Игорю.
Иду вперед, он за мной.
— Топай рядом, — говорю и замедляю шаг, чтоб догнал. — Рассказывай быстро и коротко, времени нет, зачем здесь, с какой целью и чем ты вообще занимаешься?
— О себе после, главное — слушай…
— «После» не будет, Игорь, — перебила его, — говори по существу, это важно.
— Хорошо. Я здесь по поручению каких-то мафиози, чтобы заручиться согласием Бадашева послать своих ребят для выполнения специальных заданий.
— Все. — Мы уже подходили к штабу, где находился Бадашев и его ближайшие единомышленники. — Быстрее, Игорь, мы у цели.
Нет, не все. У чеченцев, кому я привез оружие, встретил Генриха. Он просил передать, что пока остался у них добровольно и ждет тебя там, хочет вернуться в Штаты.
Я ничем не выдала своего волнения. Не верить Игорю не могла. С чего бы ему вдруг нести такую ахинею. Генрих — у чеченцев. Что-то с ним не так. Может, в плену, в заложниках, это похоже. Но на их стороне?!
— Адрес, адрес, Игорь! — Мы замедлили шаг, сколько было можно.
— Никакого адреса. Поезд остановился в голой степи. Потом на машине повезли меня в горный аул. Там у них миништаб. Командует Умар Гаджиев. Он отвечает за секретную службу. Это все, что мне известно.
— Спасибо, Игорь, искать меня не вздумай. Сама найду, если понадобится. Желаю удачи. — Эту фразу я произнесла шепотом.
Мы прошли мимо часового, которому я лишь подмигнула, что было вполне достаточно для нашего беспрепятственного прохода в широкий коридор. Преградивший было путь охранник, вполне мило улыбнувшись, пропустил нас. У двери кабинета Бадашева я оставила Игоря и прошла к Самому одна.
В этой просторной комнате, где в свое время устраивалась приемная комиссия, сейчас одиноко восседал главарь русских неофашистов. Над головой огромный портрет Адольфа Гитлера. Бадашев чем-то недоволен. Угрюмо смотрит из-под нависших бровей.
— Что за срочность и почему врываешься без предупреждения? — Я, видимо, нарушила течение мыслей фюрера, раз так встретил.
Обычно я заходила к нему, стараясь втереться в доверие, чтобы обсудить вопросы «учебной программы», лишний раз восхититься прекрасной организацией воспитания и тренировок — он обожает это и всякий раз, провожая, говорил: «Заходи, не стесняйся, буду рад тебя увидеть и помочь». Но сейчас попала, как видно, не в ту струю.
— Только вчера случайно узнал, что ты в первый же день отделала моего племянника.
Ах, вот в чем дело!
— Не в день, а в ночь, — поправила я.
— Это неважно. Но было это или нет?
— Было. — Как нашкодившая кошка, я поджала хвост, понурив голову, подошла к нему, бормочу: — Нечаянно попала ему в нос. А он, благородный такой, не пожаловался. Ваше воспитание.
— Конечно, мое, — тотчас смягчился лидер и прямо на глазах расплылся в улыбке: — А за что ты его, ну, по секрету?
— Полез целоваться и так далее, — нехотя призналась я.
— Покажу ему, мерзавцу, как девушек лапать, — взыграло, кажется, чувство ревности, а может, показуха очередная, да черт с ним, лишь бы успокоился. — А тебя хвалю, правильно делаешь, слышал, никого к себе не подпускаешь. Так и действуй. С чем зашла ко мне? — соизволил, наконец, спросить.
— К вам нарочный от каких-то больших людей.
— Плевать я на них хотел. Для меня самый большой авторитет вот, — вскинутой рукой показал на портрет и разрешил — Пусть войдет, посмотрим, что им от меня надо. А ты выйди и подожди, пока освобожусь.
— Бадашев ждет тебя, — пригласила Игоря, а сама вышла за дверь.
Целый час проторчала у кабинета. Наконец Игорь появился в сопровождении хозяина. Даже взглядом не удалось перекинуться, тем более что Бадашев пригласил меня снова войти, пропустив перед собой.
— Переговорили мы тут с послом по особым поручениям, — сострил он. — Дело довольно интересное. Хочу поручить тебе подготовку десятерых мальчиков и пятерых девочек, под руководством инструктора, конечно. Месяц вам на все. Главное — нажать на приемы рукопашного боя. У тебя это хорошо получается. Все, что знаешь, постарайся передать им. Договорились?
— А что потом? — поинтересовалась я.
— Разговор будет особый. А сейчас с дежурства тебя снимаю. Выбери сама кандидатов в свою группу. Я лично буду контролировать тренировки и принимать экзамен ровно через месяц.
Итак, мой, план втереться в доверие к Бадашеву и иже с ним летит в пух и прах. Не знаю, как отнестись к неожиданному предложению, вернее, приказу. Может, это и неплохо, если через месяц получу какое-нибудь задание, связанное с визитом Игоря. Наверняка в самое мафиозное пекло зашлют нас. Скорее всего, для охраны бандитских главарей, замышляющих, конечно, не увеселительную прогулку. Вот только инструктор как шило в одном месте. Привязался, гад, то шепнет мерзкое, то руки распустит, а то промывать мозги начинает. Жмет открытым текстом: мол, мы русские фашисты, у нас будущее, а он видит себя у власти, и кто будет с ним рядом, обретет настоящее счастье. При этом он многозначительно смотрит на меня и, если никого рядом нет, пытается облапить. Но профессионал отменный, надо отдать должное, работает на татами, как бог. Нет у него в центре никого, кто бы мог одолеть его или хотя бы набрать очки на спарринге. Но как преподаватель — дерьмо полное. Не умеет ни объяснить, ни показать, как отработать тот или иной элемент. Ценный боевик, и только. Потому, наверное, и поручил мне Бадашев заниматься с ребятами, зная о его способностях загубить любую учебную программу. Зато контролировать, это пожалуйста. Ходит, как надзиратель, вокруг занимающихся, и все ему не так. И передо мной появляется в самом неожиданном месте. Самодовольно смеется: «Я твоя тень, от меня не скроешься». Ладно, хватит причитать, перебьемся месячишко, а там видно будет. Хорошо бы отыскать Игоря, узнать, о чем говорили в кабинете. Но это очень проблематично, я у всех на виду, скрыться почти невозможно. Да вот он, легок на помине. Направляется прямо ко мне. Что он, спятил!
