Полууспех мирной инициативы Оттавы ускорил отставку 65-летнего Трюдо летом 1984 г. Он пробыл на политическом Олимпе почти 16 лет — больше, чем такие патриархи западных демократий, как Шарль де Голль (11 лет), Франклин Рузвельт (12 лет), Конрад Аденауэр (14 лет). Он не побил только рекордов двух канадских политических долгожителей — Макдональда и Кинга. Трюдо вернулся в родной Монреаль и стал партнером одной крупной юридической фирмы.

Политические обозреватели отметили, что чиновники Белого дома и госдепартамента США старательно уклонялись от комментариев в связи с уходом автора мирной инициативы. В штаб-квартире НАТО в Брюсселе сухо поведали, что «за обаянием господина Трюдо не было силы». Зато лидеры английских либералов безоговорочно назвали Трюдо великим деятелем.

«Годы Трюдо были худшими — и лучшими, тревожными — и прекрасными, какими угодно, только не унылыми», — писали позже историки и политологи о пятнадцатом премьер-министре Канады. Пожалуй, только при Трюдо многие жители страны перестали комплексовать из-за того, что они — не англичане, не французы и не американцы. Теперь они стали гордиться принадлежностью к родной стране.

На смену независимо мыслившему монреальскому интеллектуалу партийный съезд избрал бывшего министра, напрямую связанного с торонтским и ванкуверским бизнесом, — англоканадца Джона Тернера. Между ним и предшествующим лидером существовала давняя неприязнь, и многие приверженцы Трюдо быстро покинули политическую сцену. Прочие же либералы, особенно англоканадцы, рассчитывали на удержать в своих руках государственную власть под руководством Тернера, считавшегося умелым управленцем и любимцем предпринимательского мира.

Тернер сделал смелый шаг, став первым после Лорье либеральным лидером, баллотировавшимся в Западной Канаде — оплоте оппозиционных сил. Он выставил кандидатуру в Ванкувере.

Но и консерваторы сменили лидера. Их новым вождем стал монреальский юрист Брайен Малруни. Впервые руководителем федеральной консервативной партии стал квебекец. Впервые после Беннета партию возглавил человек, имевший разносторонние связи с крупным канадским и межнациональным капиталом.

Малруни вырос в ирландской рабочей семье в «филиальном городе» Бе-Комо на севере Квебека, в котором почти все работали на чикагский трест Маккормиков. Подростком начал трудовую жизнь. Тогда же стал активистом консервативной партии и со временем достиг важного поста — казначея партии в Квебеке.

Общительный до развязности Малруни быстро делал карьеру: стал партнером в старинной юридической фирме «Огилви и Рено», ведущей дела богатых клиентов; в середине 70-х годов прославился урегулированием трудового конфликта на строительстве большой ГЭС у берегов Гудзонова залива, в ходе которого профсоюзная мафия открыто выкручивала руки властям и неорганизованным рабочим. Он оказал этим важную услугу квебекскому правительству и капиталу американского Северо-востока, стремившемуся поскорее начать получать дешевую электроэнергию из Квебека.

Затем удачливый посредник между трудом и капиталом «вознесся в экономическую стратосферу Северной Америки»: его избрали президентом железорудной компании «Айрон ор» — канадского филиала американской корпорации «Ханна майнинг». Филиалом он руководил весьма успешно. Объездил все рудники «Айрон ор», разбросанные по глухомани Квебека и Ньюфаундленда, много общался с работниками, улучшал условия их труда. При массовых увольнениях Малруни настаивал на выплате рабочим щедрых (в размере полугодового оклада) выходных пособий. Трудовых конфликтов при нем в «Айрон ор» не было.

Все это позволило Малруни через семь лет баллотироваться в партийные лидеры и в трудной борьбе нанести поражение Кларку, который, впрочем, не собирался расставаться с постом. Чаша весов склонилась на сторону Малруни только в четвертом туре голосования.

Преуспевающий менеджер в короткий срок пополнил партийную казну, сплотил и дисциплинировал членов партии, что не удавалось никому после Беннета. Малруни не проводил партийных чисток, а обхаживал и задабривал недовольных. Он обласкал ветеранов — «ковбоев Дифенейкера» и одновременно не оттолкнул молодых, более прогрессивных партийных деятелей. Малруни поджентльменски обошелся с побежденным Кларком, пообещав ему крупный пост в правительстве после прихода к власти.

Преимущество либералов в начале кампании 1984 г. быстро сошло на нет. Оказалось, что избиратели воспринимают Тернера как «человека ниоткуда» — он родился на Британских островах, рос в Британской Колумбии, баллотировался на выборах в Монреале, работал юрисконсультом бизнеса и директором корпораций в Торонто. Почти десять лет Тернер провел вне политики, отвык от общения с массовой аудиторией. Он плохо говорил по-французски. Поэтому ему не удалось создать базу поддержки ни в одном регионе страны.

Тернера поддерживали далеко не все либералы. Многие так и не смогли простить ему интриг против Трюдо. Кроме того, он выглядел скованным и неуверенным на телеэкране.

Малруни же очень непринужденно общался с публикой, постоянно сверкал улыбкой, выигрывал телевизионные дебаты и в лучших традициях предвыборных технологий непрерывно раздавал обещания. Он ловко взял на вооружение популярный лозунг новых демократов об увеличении занятости. «Работы, работы и работы!» — провозглашал Малруни. А самое главное — он ранее не работал в правительстве, а значит не отвечал за положение дел в экономике.

Победа консерваторов в 1984 г. была грандиозной. Они победили во всех провинциях и получили 211 депутатских мест вместо прежних 102. Впервые в канадской истории премьер-министром стал выходец из рабочего класса. И впервые правительство консервативной партии возглавил квебекец.

Сам Тернер был избран в парламент. Либералы сохранили 40 мандатов — больше, чем новые демократы. Но последние отделались легким испугом, потеряв всего одно место. А либеральная партия Канады никогда ранее, даже в дни Маккензи, не терпела подобного поражения. Она утратила свыше ста мест. Она проиграла в каждой провинции, в том числе в собственной крепости — Квебеке. Из 29 министров-либералов избиратели забаллотировали свыше половины.

Кормило власти почти на десять лет перешло в руки консерваторов, прочно связанных массой формальных и неформальных уз с предпринимательскими кругами и военным истэблишментом. Министром финансов Малруни назначил Майкла Уилсона, пришедшего в политику из инвестиционного бизнеса Онтарио. Предпринимателями были ранее и многие другие консервативные министры — альбертцы Харви Андре и Дональд Мазанковски, саскачеванец Рей Гнатишин, онтарианцы Уильям Макнайт, Синклер Стивене и Уильям Уайнгард, квебекцы Бенуа Бушар, Бернар Валькур, Мишель Коте и Марсель Массе. Зато по доле политиков с университетскими дипломами и с ученой степенью консерваторы заметно проигрывали либералам.

Стремившийся максимально обновить и омолодить федеральную политику, Малруни назначил министрами многих лиц, впервые избранных в парламент. Среди них были федералисты-англоканадцы и рекруты из квебекских национал-сепаратистских группировок. К последним принадлежали только что вступившие в консервативную партию Моник Везина, Марсель Массе, Андре Шампань. В результате консервативному правительству крайне не хватало управленческого опыта и согласованности действий.

«Теперь будет меньше необоснованных придирок к нам», — с нескрываемым облегчением и радостью писала американская печать. Подобные предсказания очень быстро оправдались.

Канадо-американские отношения вернулись в эпоху Сен-Лорана.

В отличие от Трюдо Малруни отлично ладил с президентами США. Все их встречи протекали в непринужденной обстановке. Тон был задан на встрече Рейгана и Малруни в Квебек-Сити в 1985 г.: два ирландца, один из которых стал канадским премьер-министром, а другой — президентом Штатов, публично распевали народную песню «Когда улыбались глаза ирландки». Сходным образом сложились отношения Малруни с Бушем-старшим.