Считаю такой отбор разумным и справедливым. В свою очередь и сам я не миновал ни одной служебной ступеньки. Каждый день работал, учился и доказывал свою состоятельность. Окончив среднее военное училище, я получил возможность командовать взводом, ротой и батальоном. Диплом Академии имени Фрунзе расширил мои возможности: от комбата я мог дорасти до командира дивизии. Оперативно-стратегическая подготовка, которую я получил уже в Академии Генерального штаба, позволяла в будущем претендовать на самые высокие должности в войсках и на государственной службе. Не будь у меня за плечами этой академии, никому бы и в голову не пришло назначить меня командующим Объединенной группировкой федеральных войск в Чечне.

Поэтому мне казалось разумным, чтобы система подготовки милицейских кадров строилась по схожим образцам. Средняя и высшая школа милиции способны подготовить отличных оперативников, криминалистов, специалистов патрульно-постовой службы. Но те из них, кто уже проявил себя в деле и может в будущем рассчитывать на должности генеральского уровня, должны получить подготовку в Академии управления МВД.

После детальной проработки мы начали эту образовательную реформу. Серьезную роль в ее подготовке сыграли заместитель министра внутренних дел генерал Петр Михайлович Латышев, а также другие мои заместители и большинство членов коллегии МВД Российской Федерации. В нескольких учебных заведениях МВД была запущена двухгодичная программа подготовки офицеров милиции. На базе прославленного учебного заведения МВД — московской академии — была образована Академия управления МВД Российской Федерации, где, по нашему замыслу, должны были учиться самые перспективные офицеры милиции и офицеры внутренней службы. Те, что имели опыт работы, высшее юридическое образование и рассматривались как кадровый резерв на замещение руководящих постов в системе органов внутренних дел.

Современный руководитель областного, либо краевого управлений внутренних дел, министр внутренних дел какой-либо из российских республик, либо милицейский руководитель федерального уровня должен обладать методикой работы с исполнительными и законодательными органами власти. Он должен так мудро выстроить отношения с местной политической элитой, чтобы, с одной стороны, не попасть в зависимость от ее настроений и остаться защитником государственных интересов, а с другой — наладить прочное деловое сотрудничество, основанное на доверии и единстве целей. Он должен иметь широкий кругозор и стратегическое мышление.

Та академия, что была прежде, этим целям не отвечала. В ней на равных учились лейтенанты и подполковники. Ее выпускники — удивительное дело — самостоятельно разыскивали себе работу после окончания, а сама учеба зачастую дублировала собой курс Высшей школы милиции, которую многие слушатели академии уже с успехом окончили в прошлом. Будущих управленцев готовили так, что не было даже кафедры управления.

Но преподавательский состав академии — как правило, это люди высочайшей квалификации, позволял надеяться, что перемены пройдут скоро и безболезненно.

Назначая новым начальником академии генерал-лейтенанта Владимира Дмитрина, я был уверен, что этот опытный педагог и хороший организатор сумеет справиться с задачей подобного масштаба. И не ошибся.

Жаль только, что моя отставка в марте 1998 года повлекла за собой изменения в руководстве Академии управления МВД. Дмитрину сказали так: «Вы — человек Куликова. Уходите! Если вы не напишете рапорт, мы из академии сделаем университет, выведем вас за штат, но все равно добьемся вашего увольнения…»

Владимир Брониславович принял решение без колебаний. Конечно, он сделал все, чтобы аппаратные интриги не повредили академии. И этот поступок генерала Дмитрина вызывает искреннее уважение.

Хорошая школа создается усилиями множества людей — и делается это не одним днем.

Несмотря на то, что многие наши начинания были подвергнуты пересмотру сразу же после моей отставки, я до сих пор не теряю веры в то, что рано или поздно в списке лучших учебных заведений страны Академия управления МВД займет приличествующее ее назначению место. Уверен, сама жизнь потребует перемен. Этой академии на роду написано стать своеобразным аналогом Академии Генерального штаба. Подлинной школой управленческого мастерства — для лучших офицеров из правоохранительных органов, способных компетентно и энергично выполнять свои обязанности и в масштабе субъекта Федерации, и в масштабе федерального округа, и в масштабе всего государства.

Я прекрасно понимал: довольно большая часть сотрудников МВД очень настороженно отнесется к любым переменам, носящим, по их мнению, привкус «солдатчины». Резонно заметят: «Мы — другие…», и у них будет достаточно возможностей, чтобы через СМИ дать сигнал тревоги всему российскому обществу: дескать, генерал Куликов строит свою работу в милиции по армейским шаблонам.

Не стану пускаться в пространные размышления по поводу схожести принципов, на которых строится практическая деятельность и армейских, и полицейских формирований в любом государстве. Пройдя испытания временем, они мудро регламентируют жизнь и службу каждого человека, который взял на себя обязательство защищать Отечество с оружием в руках.

«С оружием в руках» — это ключевая фраза, позволяющая понять суть различий, которые существуют в обществе между той его частью, которая не имеет права лишать кого-либо жизни на законных основаниях, и той, что вынуждена им пользоваться по закону. Опуская юридические детали и тонкости, это можно объяснить проще: важно то — с ружьем человек или без ружья…

Понятно, что принадлежность человека к вооруженной части населения накладывает на него определенные обязательства. Как правило, они мало чем отличаются от тех, что веками апробированы в армии. Точно так же, путем многовековых проб и ошибок, именно в армии были найдены самые эффективные методы и схемы управления вооруженным народом. Еще будучи командующим ВВ, я понял, что серьезным недостатком работы центрального аппарата МВД является отсутствие штаба, координирующего действия многочисленных структур министерства. Во-первых, на Северном Кавказе идет война, в которой принимают участие тысячи сотрудников милиции. Во-вторых, борьба с преступностью и терроризмом требует синхронного действия сразу во многих регионах страны. В-третьих, случается и так, что вместо сжатого кулака мы бьем по организованной уголовной преступности растопыренной пятерней, и все потому, что решение тактических и региональных по масштабу задач не всегда позволяло осуществлять стратегическое планирование работы министерства в масштабе страны.

Для этого и был создан Главный штаб МВД. Объясняя целесообразность этого шага, я сразу же заверил коллег, что речь идет не о милитаризации министерства, но лишь о совершенствовании системы управления. Меня правильно поняли, а этот полноправный орган управления продолжал действовать и после того, как я был отправлен в отставку.

Очень важным казалось мне и то, как воспринимают милицию в обществе. От умения разговаривать с людьми по-человечески на всех этажах МВД — от поселкового отделения до приемной министра — зависит степень доверия общества к этой государственной структуре и ее сотрудникам. К сожалению, этому надо учить очень многих.

И вот почему. Сегодня для того, чтобы стать сотрудником милиции, достаточно просто поднять руку. Конечно, существует отбор на оперативную работу, но все, что связано с комплектованием самой многочисленной службы — патрульно-постовой, — делается именно так: мы вынуждены брать на работу тех, кто только пожелает. Отсюда и хамство, и равнодушие, и грубость, прочно вошедшие в обиход.

Однажды я встречался с коллективом ковровой фабрики в Люберцах, и одна из работниц рассказала обычную житейскую историю, недавно приключившуюся с ней. Долгие годы они с мужем копили деньги на легковую машину и наконец купили «Москвич». На их беду его вскоре угнали. Приехавшие по вызову сотрудники милиции деловито изучили место происшествия и выполнили все бумажные формальности. Все это они выполняли столь ловко и профессионально, что у хозяйки угнанного «Москвича» зародилась надежда, что так же деятельно, по горячим следам они начнут разыскивать и украденное. Робко поинтересовалась: «Ну что, есть какие-нибудь зацепки?» На что ей был тут же дан исчерпывающий ответ сотрудника милиции: «Забудь, тетка, про свою машину. Копи деньги на новую…»