— Сестренка! Быть может, Разрушитель и сжег мои Ка и Ба, но я чувствовал в ней сына Усира и Ал-Демифа задолго до рождения Хентиаменти. Зачем мне какие-то слова? Может быть, ты помнишь, что я всегда узнавал о приходе Коорэ прежде, чем он являл себя в твоем чреве…

— Да, в этом ты силен… — вздохнула я.

Видимо, поэтому у брата не было прямых наследников: он не желал появления своих детей от кого бы то ни было и сжигал их огнем разрушения прежде, чем они начинали жить. А тот, кого он жаждал, был невозможен…

— Тогда, после происшествия на болоте, ты пришел ко мне, и мы всю ночь говорили с тобой…

— Я буду помнить об этом даже после гибели времен, Исет…

И тут его тело напряглось. Я ощутила холод умершей плоти на своей груди и невольно оттолкнула брата. На меня смотрели черные глаза Разрушителя, и яростный женский голос прохрипел, владея устами Сетха:

— Я уничтожу вас всех!

Но тут же рядом возник Хентиаменти, дернул меня за руку:

— Если достанешь! — бросил он отчиму и добавил: — Идем отсюда, мать!

Мы предстали перед Нетеру. Помятый вид был у судей, и Хентиаменти, покосившись на меня, едва сдержал улыбку.

— Исет проникла на остров обманом! — вещал Сетх, сверкая черными глазами. — Она подкупила перевозчика Анти! Стража, доставьте сюда нарушившего тайну слова!

Ра лениво потянулся на своем троне. Хор отвернулся: слишком жалок был вид у приведенного для наказания Анти, а сын мой был излишне великодушен, чтобы наблюдать такое. Наверное, в чем-то и правы Нетеру, не торопящиеся отдавать ему власть…

— В чем дело, Анти?! — с невинным видом вопросил Тот, задумавший всю эту интригу.

— Старуха, всего лишь дряхлая старуха просила меня перевезти ее через реку на остров! — перевозчик ползал в пыли, не в силах снять с пальца сверкающее свидетельство подкупа, ибо рак в согласии с моим заклятьем впился клешнею в его перст и сжал так, что посинела кожа.

— Да я в жизнь не поверю, что твое черствое сердце дрогнуло при виде нищенки! — ухмыльнулся Сетх, пройдя по сцене пред судилищем и усаживаясь на трон по правую руку от Ра. — Что посулила тебе грязная беднячка? Полагаю, уж не любовные утехи? Или ты тоже испробовал из кувшина вчерашнего виночерпия, а, Анти? — и, поддев таким образом остальных Нетеру, брат расхохотался в одиночестве.

Хор и Хентиаменти благоразумно удержались, хотя в глазах последнего я узрела искорки смеха. Судьи мрачно заерзали на своих местах, и многим пришлось положить на колени себе совершенно ненужные свитки, делая вид, что старательно изучают письмена.

— Говори, старый развратник! — припугнул Сетх, делая большие глаза и откровенно веселясь, но перевозчик устрашился не на шутку.

— О Извечные! — пробормотал Пта, подле которого мы стояли, и опустил чело на руку. — Как мне надоела эта семейка!

— Она даровала мне в качестве платы за перевозку вот это кольцо! — Анти вытянул перед собой трясущуюся руку с сизым распухшим пальцем и, следуя условиям заклятья, рак возвратился в свое истинное обличье, упал в песок и завозился в нем.

Я тут же отправила услужившее мне существо в реку.

— Какое кольцо? — забавлялся Сетх, отлично разглядев мои ухищрения и не моргнув притом оком. — Да ты просто предатель, Анти! Предлагаю растянуть его на досках и высечь палками по пяткам, чтобы неповадно было другим творить ослушание приказам Нетеру и следовать алчности своей! Злато затмевает разум, так, Анти? Потому сейчас ты увидишь много золотых искр!

И, пока секли жадного Анти, Сетх обратился к судьям:

— Так решится наконец этот спор, великие Нетеру? Или же мы с Хором кончим свои дни в Ростау, а Та-Кемет погрязнет в войне, которую затеяли без нас эти смертные лысые павианы? Что скажешь, враг мой Хор? Твое слово, племянник!

Сетх обратил свой взор на моего младшего сына.

Хор благоразумно промолчал. Было ни к чему подтверждать слова лиходея-Сетха.

Ра поймал овода и теперь слушал, как тот, обгорая, жужжит в его раскаленном кулаке. Сморщенное лицо моего отца озаряла младенческая улыбка.

Пта поджал губы, откинулся на троне и, постукивая палочкой по развернутому папирусу, поглядел в небо.

— Нет, вы, конечно, можете отдать корону Атеф этому юнцу и его коварной матери, не гнушающейся лжесвидетельством и обманом, — продолжал брат. — Но только, боюсь, это не пойдет на пользу ни стране Та-Кемет, ни самому Хору. Ибо власть портит человека.

— Портит, портит! — поддакнул избитый Анти, уползая с судилища. — Тебя вот, правитель, испортила… Лучше б ты меня убил, чем теперь придется просить Инпу запихивать мне обратно отбитые кишки…

— Ты еще здесь? — изумленно заметил Сетх, приподнимая брови.

— Как мне надоела эта семейка! — снова простонал Пта, не открывая глаз. На сей раз — почти в полный голос.

Другие Нетеру были с ним согласны. По крайней мере, каждый был согласен в душе.

— Я предлагаю отдать корону Усира Атеф и белую корону Верхнего Египта Хеджет прямому наследнику Усира, Хору, в связи с последним принятым законом о наследовании, подписанном даже заинтересованными в его непринятии участниками! — витиевато провозгласил невозмутимый Тот, который стоял по левую руку от Ра.

Сетх метнул в него взгляд, полный ненависти.

Ра отряхнул руку от пепла сгоревшего насекомого и, поправив сверкающую корону, поднялся:

— Что ж… если забыть о том, как вы всем нам надоели — вы, превратившие строгий суд в уличный спектакль, а судей Нетеру — в глиняных идолов на льняных веревочках… то… я предлагаю отдать Атеф, а также белую корону Верхнего Египта Хеджет уже показавшему себя великим воином Сетху и разойтись полюбовно. Если же нет… Завтра начнется противостояние Сетх-Эм-Ухэ-Нечер-Эм-Дуаит1, Себы-Джа2, Хор-Джесера3, Себы-Реси-Эн-Пет4 и Себы-Уэфти-Джа-Пет5. Вот пусть тогда претенденты на картуш правителя и покажут себя в состязании. Это мое последнее слово на сегодня!

Старик-отец поднялся и, задернувшись покрывалом, ушел под свой навес. На небе сгустились тучи.

И, проходя мимо сына моего, Хора, Сетх внезапно скрылся за своим излюбленным мороком, отражавшим его истинную сущность, взревел, копнул землю раздвоенным копытом, мотнул остророгой головой, будто желая поддеть противника на рога.

Но и Хор не растерялся, а отрубил его переднюю ногу и бросил ее на середину разверзшегося звездами неба.

Сетх вернулся в свой облик, усмехнулся и отер кровь царапины на плече.

— Красиво, — сказал он, поглядев вверх, на рассыпавшуюся серебряными звездами Бычью Ногу — Месхетиу6. — Ты приглядывай за нею, сестрица. Чтобы не утащили. Не думаю, что Анти один в своем роде.

И, раскланявшись с нами, Сетх запахнулся в свой походный плащ, дабы в следующую секунду покинуть судилище.

Исет (автор иллюстрации — Сергей Гомонов).

__________________________________________________________________________

1 Сетх-Эм-Ухэ-Нечер-Эм-Дуаит — дословно с древнеегип.: "Сетх в вечерних сумерках, бог на рассвете". Меркурий.

2 Себа-Джа — "Пересекающая звезда". Второе название — "Па-Нечер-Дуауи", то есть, "Утренняя звезда". Венера. Представлялась в образе бессмертного Бену, Феникса, его же и олицетворяла.

3 Хор-Джесер — "Красный Хор". Соответственно, Марс.

4 Себа-Реси-Эн-Пет — "Южная звезда неба". Юпитер.

5 Себы-Уэфти-Джа-Пет — "Восточная звезда, пересекающая небо". Сатурн.

6 Месхетиу — Большая Медведица (у древних египтян это созвездие считалось звездным аналогом отрубленной ноги Сетха, когда тот был в облике быка пред своим соперником Хором в битве за престол Египта). Есть легенда, что Исида в виде Исет-Хесамут — Исиды, Матери Грозной, Великого Гиппопотама — охраняет Бычью Ногу северного неба, чтобы она была неподвижна. К слову: египетская цивилизация продержалась много тысяч лет. За это время у них все боги успели выполнить функции друг друга на манер педагогов, замещающих своих занемогших коллег. И потому вчера "нечистый" бегемот-гиппопотам сегодня вполне может олицетворять пречистую Исет-Исиду.