Восьмилетний Иван в одночасье лишился двух самых близких ему женщин. Мальчик остался совершенно один – единственный близкий человек, с кем он мог общаться, был его младший слабоумный брат Юрий.
Оставшихся «воспитателей» Иван ненавидел лютой ненавистью. Свои детские воспоминания о взявших власть в стране Шуйских он изложил в знаменитой переписке с Курбским:
«Нас же с покойным братом Георгием начали воспитывать, как иностранцев или как нищих. Какой только нужды ни натерпелись мы в одежде и в пище! Ни в чем нам воли не было; ни в чем не поступали с нами, как следует поступать с детьми. Припомню одно: бывало, мы играем в детские игры, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, опершись локтем о постель нашего отца и положив ногу на стул, а на нас и не смотрит – ни как родитель, ни как властелин, ни как слуга на своих господ. Кто же может перенести такую гордыню? Как исчислить подобные тяжелые страдания, перенесенные мною в юности? Сколько раз мне и поесть не давали вовремя. Что же сказать о доставшейся мне родительской казне? Все расхитили коварным образом…» [10].
Стоит ли удивляться, что мальчик вырос с твердым убеждением, что вокруг всегда измена и крамола и если выпустишь вожжи из рук и не ударишь первым, тебя моментально растопчут?
Шуйские довершили разгром регентского совета: через полгода после смерти Глинской регент Михаил Тучков был отправлен в ссылку в деревню, а Захарьин-Юрьев скончался в том же году. Правда, и старший Шуйский пережил его только на несколько недель. Последний оставшийся регент, Иван Шуйский, значительно уступал покойному брату во влиянии, поэтому до своей смерти в 1542 г. в основном боролся за власть с набравшим силу троюродным братом Грозного Иваном Бельским. Волей судеб скончались они почти одновременно – сосланный в Белоозеро Бельский был убит по приказу последнего члена регентского совета незадолго до смерти самого Ивана Шуйского.
Ивану в ту пору пошел тринадцатый год, а роста он выдался огромного. Оставшись без опеки «регентов» и вырвавшись из душных кремлевских покоев, подросток начал буйствовать – сбрасывал с крыш теремов кошек и собак, а чуть повзрослев, вместе с ватагой сверстников бил и грабил людей, «скачюще и бегающе всюду неблагочинно» [19]. Забавы иногда доходили до убийства, но оставшиеся бояре не смели одернуть юного князя, который через несколько лет – по всему видно – возьмет уже полную власть и тогда все вспомнит обидчикам.
А Иван, даже отметив 15 лет от роду и тем самым достигнув совершеннолетия, по-прежнему вел бурную жизнь – ради забавы пахал поле, сеял гречку, ходил на ходулях и продолжал жестокие развлечения.
16 января 1547 г. произошло важнейшее для Руси событие: 17-летний молодой князь принял титул царя и короновался. По большому счету это стало легитимизацией давно свершившегося: еще Иван III, дед Ивана Грозного, де-факто был суверенным правителем. Но закрепить этот статус де-юре не решались ни он, ни Василий III, резонно опасаясь непредсказуемой реакции со стороны иностранных держав. Молодость и здесь оказалась решительнее зрелости.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
