Кэсси внимательно оглядела Нэнси с головы до ног и внезапно увидела то, чего раньше никогда не замечала. Гнев, ревность, зависть… Возможно ли, что Нэнси влюблена в Десмонда? Неужели она ревнует его к Кэсси? Кэсси неожиданно осознала, до какой степени она была наивна. Похоже, что все здесь совсем не такие, какими казались.

— Не будем говорить о Десмонде. Если только ты не хочешь обсудить это напрямую с ним самим.

— Неплохая мысль. — Нэнси презрительно улыбнулась. — Я знала, что надолго он с тобой не останется. Все это делалось напоказ, для публики. Жаль, что ты сама об этом не догадалась, Кэсс.

Что же она обо всем этом знает? Говорил ей Десмонд что–нибудь?

Кэсси покраснела, но с деланным безразличием пожала плечами:

— Для меня это, должно быть, слишком сложно. В тех местах, откуда я родом, люди женятся совсем из других побуждений.

— Я думаю, вначале ты его действительно увлекла. И ты могла бы удержать его, если бы правильно повела игру. Но он не любит играть с младенцами. Я думаю, главная причина в том, что ему с тобой стало безумно скучно.

Внезапно Кэсси все поняла. Поняла, как подло они оба с ней поступили.

— А с тобой нет. Так ведь, Нэнси?

— По–видимому, пока нет. Дело в том, что я немножко больше тебя во всем этом разбираюсь. Я зрелая женщина и лучше тебя играю в эти игры.

— И что же это за игры?

— Делать в точности то, что он хочет, когда он хочет и так, как он хочет.

Скорее похоже на деловые отношения, но никак не на брак, подумала Кэсси.

— Это что, записано в твоем контракте? Так ты получила свой дом и деньги на обучение Джейн? Мне Десмонд всегда казался таким великодушным. Значит, я видела далеко не все.

Ведь именно об этом говорил ей Ник. У Десмонда Уильямса есть любовницы, которым он щедро платит и которые готовы делать все, что он потребует. А Нэнси к тому же еще играла роль наставницы, наперсницы его будущей жены. Господи, это было бы почти смешно, если бы не было настолько отвратительно.

— Десмонд действительно щедр ко мне. Однако у меня нет никаких иллюзий относительно него. Он никогда на мне не женится. Никогда публично не признает свою связь со мной. Но он знает, что я всегда к его услугам. И он очень неплохо ко мне относится. Мы с ним прекрасно ладим. — Нэнси говорила бесцветным холодным тоном, как о чем–то простом, само собой разумеющемся.

Внезапно Кэсси захотелось ее ударить.

— И после нашей свадьбы он тоже проводил время с тобой?

— Конечно. А где же еще он бывал вечерами, когда не работал? И почему, ты думаешь, он не спал с тобой? Я тебе уже сказала — он не любит играть с младенцами. И не такой уж он подлец, как ты думаешь. Просто он посчитал, что не стоит спать с тобой или вводить тебя в заблуждение больше, чем это требовалось для дела.

— Мерзавец! — Это слово сорвалось с губ помимо ее воли.

Она смотрела на Нэнси и чувствовала, что ненавидит ее. Ненавидит их обоих. Для них, оказывается, все это было лишь игрой. Частью тихоокеанского проекта, и другого, еще более крупного. Все только для того, чтобы продавались его самолеты. Женитьба на ней, Кэсси, оказалась лишь малой частью этого плана, и все это время он спал с Нэнси. Неудивительно, что она так охладела к Кэсси. Возможно, даже встревожилась поначалу. Все–таки она на десять лет старше и далеко не так привлекательна внешне.

— А ты, наверное, испугалась, что он может увлечься мной по–настоящему, да?

Кэсси внимательно наблюдала за бывшей подругой и с удовольствием заметила, как та непроизвольно поморщилась.

— Да нет, не особенно. Мы с ним говорили об этом. Ты не в его вкусе.

— Ну, после того, что я о нем узнала, это звучит как комплимент. — Кэсси решила отплатить сопернице той же монетой. — А знаешь, ты не единственная, у кого с Десмондом подобные отношения.

Кэсси произнесла это очень уверенно. И сразу заметила, как встревожилась Нэнси. Ведь все ее существование, ее будущее зависели от отношений с Десмондом.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что есть и другие… тоже с домами, с контрактами… и со всем прочим. Десмонд не такой человек, чтобы довольствоваться одной женщиной.

Взгляд, полный ужаса, послужил Кэсси наградой за то, что ей самой пришлось пережить только что по вине Нэнси Фэйрстоун.

— Но этого не может быть… Кто тебе сказал?

— Один человек, который знает это наверняка. Ему точно известно, что есть еще не одна такая. Знаешь, нечто вроде небольшого состязания…

— Я тебе не верю… — Голос Нэнси прервался.

— Я тоже этому не могла поверить, Нэнси. А теперь верю. Ну что ж, приятно было повидаться. Привет Десмонду.

Она резко повернулась и поспешила обратно. Есть ей больше не хотелось. Встреча с Нэнси отбила всякий аппетит. Кэсси показалось даже, что ее подташнивает.

Билли вышел ей навстречу:

— Где же мой обед?

Через полчаса они должны появиться на встрече с репортерами. Билли умирал от голода.

— Я его съела по дороге сюда.

Несмотря на ее браваду, Билли сразу заметил, что Кэсси бледна как смерть.

— В чем дело, Кэсс? Ты похожа на привидение. Тебе позвонили из дома? Что–нибудь с отцом?

— Нет, с ним все в порядке. Я говорила с мамой сегодня утром.

— Так в чем же дело?

Поколебавшись несколько секунд, Кэсси опустилась на стул и рассказала о встрече с Нэнси Фэйрстоун.

— Сукин сын! Это в его стиле — мимоходом разбить чужую жизнь. Держался бы хоть своего круга! — возмущенно воскликнул Билли.

— Я думаю, он так и делает, по крайней мере какое–то время. Единственное, чего мне сейчас хочется, — это чтобы перелет поскорее закончился. После этого я сразу уеду из Лос — Анджелеса. Я им сыта по горло. Это не для меня. Поеду домой на некоторое время.

Билли молча кивнул. Из Кэсси как будто выкачали все соки. Такого она не заслужила.

А Кэсси теперь поняла наконец, почему они с Десмондом после медового месяца больше ни разу не занимались любовью и почему он потерял к ней всякий интерес. Он продолжал встречаться с Нэнси и бог знает с кем еще. Может быть, это и к лучшему, что его больше не тянуло к ней. Может быть, она бы чувствовала себя еще хуже, если бы дело обстояло наоборот. Сейчас ей стало ясно, что ее обвели вокруг пальца и предали. И хуже всего то, что она ему действительно верила. Подонок!

— Что будем теперь делать?

Билли встревоженно смотрел на нее. Он бы не удивился, если бы Кэсси бросила Десмонду вызов: с контрактом или без него, не имеет значения. Но Кэсси не привыкла так поступать. Нет, она закончит то, что начала.

— Мы выиграем эту гонку, малыш. Для того мы сюда и приехали. Все остальное — в любом случае лишь глазурь на пироге.

А для нее пирог теперь отравлен, на какое–то время по крайней мере. Но все равно никто никогда не сможет сказать, что Кэсси О'Мэлли бросает начатое дело.

— Умница!

Билли обнял ее за плечи и повел поесть. Однако она даже не притронулась к еде.

Теперь пресс–конференции проходили еженедельно. На публике Десмонд вел себя с ней тепло и непринужденно, дружески подшучивал, рассказывал о ней разные забавные истории и всячески выказывал любовь и привязанность. Выглядело это вполне достоверно и даже трогательно, если не знать, что происходило на самом деле. Кэсси, правда, казалась теперь более серьезной и озабоченной, но это объясняли напряжением перед приближающимся перелетом. Перед ней стоит сложная задача, она много тренируется, и, кроме того, не уставал напоминать Десмонд, все лето она провела, ухаживая за больным отцом.

— Как отец, Кэсс? — спросил кто–то из репортеров.

— Сейчас уже хорошо. — Кэсси поблагодарила всех американцев за цветы, письма и подарки. — Ему это очень помогло. Он снова летает, с напарником.

Они с удовольствием это проглотили, как глотали все, чем кормил их Десмонд. Кэсси теперь отлично усвоила правила игры. Билли с восхищением наблюдал за ней.

— Как ты? В порядке? — спросил он ее после одной из таких пресс–конференций, на которой Десмонд держался на редкость мило. Билли же заметил, что Кэсси расстроена больше обычного.