Стивен уложил Адриану на кровать, обнял, словно стараясь защитить от всех невзгод. В конце концов, они могли вдвоем жить на его зарплату, его дела шли исключительно хорошо – Майк уже обещал значительное повышение в случае успешного окончания переговоров.

– Что случилось?

Глаза Адрианы наполнились слезами, и в первый момент она не могла вымолвить ни слова. Этим мгновениям следовало быть счастливейшими в их супружеской жизни, но из-за того, что было сказано Стивеном когда-то, они стали самыми пугающими.

– Тебя уволили?

Адриана сквозь слезы улыбнулась и покачала головой:

– Нет, к сожалению. Иногда мне кажется, что это принесло бы мне большое облегчение.

Но Стивен не воспринял ее слов всерьез. Он знал, как Адриана любит свою работу. Она так долго к этому стремилась.

– Ты больна?

На этот раз Адриана медленно покачала головой, помолчала немного и с выражением тихой решимости посмотрела мужу в глаза:

– Нет, я не больна...

А затем сделала глубокий вдох и, молясь, чтобы Стивен воспринял новость хорошо, произнесла:

– Я беременна.

Наступило бесконечно долгое молчание. Адриана слышала гулкие удары своего сердца и тяжелое дыхание Стивена.

Внезапно он вскочил и с негодованием взглянул на нее:

– Надеюсь, ты шутишь?

– Нет.

Адриана знала, что для него это будет шок. Да она и сама была потрясена, хотя не совершила ничего предосудительного.

– Ты меня разыгрываешь? Это невозможно... Мы всегда были аккуратны...

Она покачала головой:

– Нет. Это действительно случилось.

– Вот незадача.

В выражении лица Стивена появилась какая-то холодность, Адриана это заметила, и ее сразу же охватила паника.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Скверная получилась история, – произнес он тихо и с явной досадой. – Извини, Адриана, что так неудачно вышло.

– Я бы не называла это удачей или неудачей, – слабо возразила она. – Ты же знаешь, что все произошло помимо нашей воли.

Стивен кивнул. Сообщение жены сильно раздосадовало его.

– Думаю, на следующей неделе тебе надо будет этим заняться.

От его слов у Адрианы застыла кровь в жилах. Для Стивена все было так просто. Заняться этим. Но для нее это уже не было просто.

Адриана вопросительно посмотрела на мужа:

– Что ты имеешь в виду?

– Ты знаешь, что я имею в виду, Адриана. Нам нельзя иметь ребенка, черт подери, тебе это прекрасно известно.

– Почему? Может, я о чем-то не проинформирована? О какой-нибудь ужасной наследственной болезни или о планах полета на Луну? По какой причине нам нельзя иметь ребенка? Есть ли она вообще? – с вызовом спросила она.

– Да, есть. И очень веская.

Они стояли в спальне друг против друга. Стивен с каменным лицом произнес:

– Мы давным-давно условились, что не станем заводить детей. Я полагал, что для нас обоих это не были пустые слова.

– Но объясни почему. Я не понимаю, отчего мы не можем иметь детей?

Адриана с мольбой посмотрела на мужа:

– У нас обоих хорошая работа. Живем мы состоятельно и на наши доходы вполне могли бы содержать малыша.

– А ты представляешь себе, сколько это стоит? Образование, одежда, медицинское обслуживание. Да и нечестно будет давать жизнь нежеланному ребенку, – покачал головой Стивен. – Нет, Адриана, ты не права.

Стивена охватил страх, когда он увидел, что не убедил Адриану. Она знала, что муж придерживается крайних взглядов из-за того, что в детстве познал нищету, но их жизнь была совершенно иной.

– Деньги – это не все. Мы любим друг друга, хорошо живем, имеем просторную квартиру. Что тебе еще нужно?

– Желание иметь детей, – сказал он спокойно, – а его у меня нет. И никогда не будет. Я говорил тебе это до нашей женитьбы и продолжаю настаивать на своем. Тебе придется избавиться от этого... – Стивен на мгновение замешкался, подбирая слова, – ...плода.

Он сознательно не сказал «ребенка».

– А если я не захочу?

– Будешь дурой, – пожал плечами Стивен. – У тебя намечается блестящая карьера, если постараешься, а имея ребенка, ты не сможешь заниматься своей работой.

– Я могу взять положенный шестимесячный отпуск по уходу за ребенком. Многие женщины так делают.

– Да, и в конце концов они ставят крест на своей карьере, рожают еще пару-тройку детей и становятся скучными, толстыми домохозяйками. А потом ненавидят за это себя и своих чад.

Стивен высказал вслух самые худшие из ее опасений, и все равно Адриана считала, что стоит воспользоваться дарованным судьбой шансом и родить ребенка.

Она не хотела от этого отказываться только потому, что не иметь детей проще, чем их иметь. Ну и что из того, что они не миллионеры? Почему все должно быть так идеально? И почему он не может понять ее чувств?

– Я думаю, нам следует хорошенько подумать и все тщательно взвесить, прежде чем мы совершим что-то радикальное, о чем потом будем сожалеть, – упрямо сказала Адриана.

У нее были подруги, которые делали аборты и ненавидели себя за это.

Однако Стивен стоял на своем.

– Поверь мне, Адриана, – он несколько смягчил тон и на шаг приблизился к ней, – ты не пожалеешь, наоборот, ты потом почувствуешь облегчение. Эта штука может стать серьезной угрозой нашему браку.

«Штукой» Стивен назвал их ребенка. Ребенка, которого она успела полюбить за те четыре дня, как узнала о его существовании.

– Это не обязательно должно стать угрозой нашему браку.

Слезы подступили к глазам Адрианы. Она посмотрела на мужа:

– Стивен, пожалуйста... не принуждай меня делать это... пожалуйста...

– Я ни к чему тебя не принуждаю, – раздраженно ответил Стивен, расхаживая по спальне, словно зверь в клетке. – Я просто говорю, что это досадная случайность, которая может совершенно переменить нашу жизнь, и было бы безумием ничего не предпринять и покорно с ней смириться. Наша жизнь поставлена на карту. Вот и решай, как тебе поступить.

– Почему ты так на это смотришь? Почему ребенок кажется тебе такой угрозой? Почти все семейные пары нашего возраста имеют детей.

Адриана не понимала, почему Стивен был так бескомпромиссен в этом вопросе и считает детей врагами.

– Ты понятия не имеешь, Адриана, во что дети могут превратить твою жизнь. А я наблюдал это на примере моей семьи. У моих родителей никогда ничего не было. Мать носила одну паршивую пару туфель, одну пару на протяжении всего моего детства! Она сама нас обшивала, а потом мы занашивали вещи до такой степени, что они разваливались. Мы не имели книжек, кукол или игрушек. У нас не было ничего, кроме бедности и нас самих.

Адриана признавала, что все, о чем говорил Стивен, было ужасно, но это не имело никакого отношения к их теперешней благополучной жизни, а он никак не хотел этого понять.

– Печально, что тебе пришлось такое испытать, Стивен. Но нашим детям не пришлось бы испытывать в чем-нибудь нужду. Мы оба хорошо зарабатываем, нам и ребенку хватило бы на более чем безбедное существование.

– Тебе так только кажется. А школа? А колледж? Ты знаешь, сколько теперь стоит обучение в Стенфорде? А как с нашим путешествием в Европу? Мы больше будем не в состоянии его предпринять. Придется от многого отказаться. И ради чего? – Он возвысил голос почти до крика. – Ты в самом деле готова пойти на это?

– Я не понимаю, почему ты говоришь о крайностях? А если нам, Стивен, и придется чем-то пожертвовать, неужели ребенок не стоит этого? – дрогнувшим голосом спросила она.

Стивен не ответил, но его глаза сказали все: для него ребенок не стоит жертвы.

Адриана продолжила:

– Во всяком случае, мы говорим не о планировании детей в будущем. Мы говорим о малыше, который уже существует. Это большая разница.

Разница была для нее, но не для него.

– Мы говорим не о малыше. Мы говорим о чем-то непонятном. Капелька спермы коснулась микроскопической яйцеклетки. Что из этого получилось? Ровным счетом ничего. Вопросительный знак, микроскопическая потенциальная возможность стать родителями и не более, и мы этой потенциальной возможности не хотим. Подумай об этом. Все, что тебе надо сделать – пойти к твоему врачу и сказать: «Я не хочу».