А то, что жертвоприношение не дает в этом случае ожидаемого результата, так это бывает. Что поделать, если у жертвы кровь порченная, — шаман рассыпался мелким ехидным смешком, довольно потирая руки. Можно было не сомневаться, что авторство комбинации по замене жертвы принадлежало именно ему, и Старик этим очень тешился.

Мда. Удачно избежал возложения на алтарь. Тём инстинктивно помассировал шею. Если сейчас шаман предложит вступить в племя, надо как‑то вежливо соскочить с темы. Нет уж, нет уж. Дружба дружбой, а бережёного Бог бережет. А насильничать с обрядом пифэри не будут. Слово Старика — скрижаль.

Мысль о принятии Тёма в племя, к облегчению норда, больше за столом не всплывала, а разговор сам собой повернулся в нужную ему сторону.

— Тём, а ты зачем к нам вообще приходил?

— Я то? Да вот, за медом и приходил.

Тём поднял кружку и непритворно прищурил глаза в блаженстве.

— И рецепт ещё хотел попросить приготовления этого напитка богов.

— Было такое, было. — Старик поддакнул, но Тём видел, что шаман унесся мыслями куда‑то в другое место и в другое время.

— Бывало и Боги нашим мёдом не брезговали. И с собой брали. И не в глиняных кувшинах хранили, а в золотых чашах.

— А вот! — Тем решительно достал из рюкзака добытую в забытом Храме Чашу.

— Нас золотыми чашами не удивить. Свою имею! Сюда можно налить мёд. Не выльется. Она невылевайка.

Но шаман внезапно стал необычайно серьезен. Он попросил разрешение у Тема рассмотреть поближе Чашу. Получив на это "добро" и в ответ, обозначив поклон, поднялся из‑за стола и понес Чашу в дом. Тёму было любопытно, зачем Старик её унес, но при этом за свою собственность норд совсем не переживал. Не сворует же у него высокоуровневый абориген Файролла Чашу, пусть и неизвестной ценности, но имеющей примечание "Потерять, продать, подарить невозможно"?

Старика не было долго. За это время веселье дошло то точки: пифэри опустошив стоящие на столах кувшины, начали парами выползать из‑за стола. При этом Тём заметил что никто к большому, раскрашенному красной охрой, кувшину из которого шаман наливал только себе, норду и ещё одному, почтенного возраста пифэри, не подходил. Хоть то один, то другой дикарь время от времени бросал на норда завистливые взгляды.

То ли видели себя вместо чужака рядом с шаманом, то ли, как заподозрил Тём, в остальных кувшинах вместо мёда была налита бражка.

Дожевав запеченное мясо и скормив крошки от хлебной лепешки более счастливым товаркам только что съеденной курицы, из‑за стола выбрался сосед Тёма, здоровенный пифэри, достающий норду почти до плеча. Он выдернул вслед за собой совсем маленькую женщину и они присоединились к уже стоящим на ногах соплеменникам. Те кто оставался за столом, начали ритмично хлопать в ладоши, подбадривая стоящих в кругу. Кругов было два: мужской и женский. И танец они начали движением в разных направлениях.

Переплетенные на соседских плечах руки, быстрый перебор ногами. И это Север? Нет, тут определенно побывали миссионеры южан. И Тём был уверен что не ошибется, назвав имя одного из них.

Быстро поймав ритм, Тём начал отстукивать его серединой ладони по пустому кувшину, постепенно всё сильнее и сильнее увлекая танцующих на знакомую ему мелодию.

Но полностью отдаться нахлынувшему искрометному настроению Тёму не удалось. Вернулся очень серьезный и очень трезвый шаман. Наверное, успел провести над Чашей какой то обряд. А когда он молча передавал Чашу Тёму из рук в руки, поклон был ниже, чем когда принимал. Или показалось?

— Зачем тебе рецепт?

То, что Старик сам вернулся к нужной теме, было хорошо. Наверное, хорошо.

— Надо помочь одному доброму человеку. С ним приключилось огромное несчастье. Он всю жизнь потратил чтобы угощать своего короля самыми вкусными винами и напитками…Многие из них он готовил сам. Однако, несомненной жемчужиной его умений в приготовлении напитков был вересковый мёд. И был он уважаемым всеми человеком, пока однажды не забыл рецепт приготовления мёда. И жизнь уважаемого человека кончилась. Теперь добрый человек живет только надеждой вспомнить или заново выучить рецепт приготовления этого божественного напитка.

— Хорошо, если то, что ты рассказал, правда, я помогу тебе и ему. Тебе сдержать обещание, а ему вспомнить рецепт. И не обижайся на мои слова. Тебе я верю, а его не знаю. Есть у меня одно средство для освежения памяти.

Старик покопался в висящем у него на поясе мешочке, очень похожем на кисет, и достал пурпуровый, сладко пахнущий шарик. Вот, пусть разведет в отваре из цветов вереска и выпьет всю кружку за один глоток.

Это зелье сработает, если он действительно знал настоящий рецепт приготовления верескового мёда.

Тём принял из рук Старика пурпуровый реминдер. Интересно, если он принесет не рецепт, а какой то непонятный шарик, защитают ему выполнение задания или нет? Должны, в квесте кажется было "помочь вернуть знание", а не "добыть рецепт". Посмотреть в логе, что ли. И что поменяется? Ладно, — Тём махнул рукой, — по ходу дела разберемся.

Шаман в это время взял в руки лежащую рядом с Тёмом Змею крови и внимательно рассмотрел её.

— Откуда у тебя это оружие?

— Эта глевия досталась мне в наследство от Морского короля Беды.

— Да, верно. Я его хорошо помню. И оружие его тоже помню. Мы сначала его не очень ласково приняли. Но да ты уже знаешь, мы всех чужаков не ласково принимаем.

Обошлись малой кровью.

Он меня всё про Чашу расспрашивал. Наши прародители поклонялись той, чье имя он называл. Но больше ничего сказать я ему не смог. Разве что вспомнил легенду о забытом в подземелье Храме. Как он умер?

— Улыбаясь и держа в руках свою мечту.

— Достойная смерть!

Шаман разлил по их кружкам очередной глоток верескового мёда.

— Старик, а ты можешь посмотреть один камень, который мне по случаю достался?

— Ещё чем‑то хочешь удивить старика?

Когда шаман называл себя стариком, это звучало как ирония и само насмешка, несмотря на седые косички волос и высушенное временем лицо. Что бы это почувствовать, достаточно было просто взглянуть в пронзительной синевы глаза старого пифэри, обрамленные сеточкой "лукавых" морщин.

— Не то, что бы удивить. Мне этот камень достался в том же месте, что и Чаша. Вот. Тём достал из рюкзачка Могуч — камень.

— Амфэтер! Таки удивил. Я бы с удовольствием его у тебя выменял, но ты ведь не для этого его достал? Иначе ты бы его уже давно предложил мне, торгуя нужный тебе рецепт.

Всё было не совсем так, как сказал шаман. Но не говорить же Старику, что Тём пока не чувствовал настоящей ценности камня и поэтому просто не подумал, что его можно использовать в торге. Но…пусть будет версия Старика. Она красивее.

— Да. Я хотел узнать, как мне его использовать для усиления "Змеи крови"?

— Бывшее оружие Беды хочешь сильнее сделать? То доброе дело.

Старик посидел, подумал о чем‑то. Потом молча протянул к Тёму раскрытую ладонь.

Норд вложил в неё свой камень.

Старик сжал ладонь с камнем, закрыл глаза и не открывал их несколько минут.

А когда открыл, то ещё мгновение рассматривал камень, будто любуясь им.

— Повезло тебе. Сильный камень. Я могу научить камень и тебя быть яростными.

Твое оружие будет становится сильнее вместе с тобой, с ростом твоей внутренней силы и твоей ярости.

Опа, а Старик ещё и крутой артефактор. Просто замечательно!

— Я согласен!

Шаман усмехнулся и довольно потер сухие ладони.

— Я не сомневался в тебе. Я помогу тебе, а ты поможешь мне.

Дзынь! Нет, кота в мешке мы больше не покупаем. Энжи, хватит по темным углам жаться, принимайся за работу.

Энжи промолчал, но услышал.

Вам предложено принять задание ' Предание былинных времен'

Данное задание является стартовым в цепочке квестов "Все под одну гребенку '

Условие — выслушать рассказ последнего шамана пифэри о давних временах величия его племени.