Почти сразу же бланманже с карамелью, приготовленное по рецепту Софи, стало любимым десертом у постояльцев «Старого Корабля». Секрет особого вкуса этого блюда, объясняла она Джошу, состоит в том, что во время взбивания яичных белков необходимо добавить в них немного розовой воды. В результате получается белоснежная масса, которую вместе с сахарным сиропом ставят на медленный огонь. При длительном подогреве, карамель приобретает яркий янтарный цвет и нежный вкус. Обычно Софи украшала свои сладости живыми цветами: бутонами роз и маленькими соцветиями анютиных глазок. Они придавали се блюдам особенно эффектный вид. Бланманже, изготовленное Софи, украшали оранжевые настурции. Это блюдо было настолько популярно у завсегдатаев «Старого Корабля», что в конце концов старый кондитер не выдержал и стал швырять сковороды, сетуя на то, что из-за этих треклятых бланманже француженки люди перестали даже притрагиваться к его лучшим фруктовым желе. Только после того как бланманже, приготовленное по рецепту Софи, было изъято из меню, старик немного успокоился.

– Я, кажется, предупреждал вас, мадемуазель Делькур, – заметил шеф-повар.

Он давно бы ее уволил, если бы она не была мастером своего дела.

– Но я не выхожу за пределы своих обязанностей – сердито ответила Софи.

– Согласен, – подытожил шеф-повар, – но все же вы женщина, а потому не резон вам тягаться с профессионалом-мужчиной.

Софи смолчала, но все же на следующий день не выдержала и отомстила. Она сотворила легкий, как осенняя паутина, паровой пудинг под розовым соусом, в который добавила немного свежей земляники.

Блюдо стало гвоздем сезона, а мороженое и желе старого кондитера вновь были забыты. Позже, когда земляника отошла, Софи добавляла в пудинг другие ягоды и фрукты с тем же успехом. Победа ее над посрамленным стариком была полной. Гарри от души смеялся, когда она рассказала ему обо всем этом во время очередного визита. Его веселое настроение обрадовало Софи и жену Гарри, поскольку несчастный мастер по пудингам до сих пор страдал от ужасных болей и повязку с его рук еще так и не сняли.

– Не думаю, что шеф-повар захочет, чтобы я вернулся на кухню, после того как ты развернула там такую бурную деятельность, – сказал как-то Гарри, и голос его от волнения задрожал.

– Что ты! – воскликнула Софи. – Дело в том, что кроме того, что ты первоклассный повар, никто не хочет, чтобы я занимала твое место. Видишь ли, никто из них не был бы против, если бы я просто мыла полы, чистила картошку, но видеть, как женщина с честью выполняет работу мужчины, свыше их сил. Они и терпят меня лишь потому, что уверены в твоем возвращении. В любом случае, я уволюсь, лишь только ты выздоровеешь. У меня совсем другие планы на будущее. А пока я держу место для тебя, да набираюсь опыта, который, несомненно, мне еще пригодится.

По лицу Гарри она поняла, что окончательно рассеяла его сомнения.

Рори произвел ряд арестов после того, как обнаружил контрабанду, укрытую в нескольких амбарах и конюшнях, а также в тайнике, устроенном в стене одного из заброшенных домов. Никого из задержанных, однако, не удалось связать с убийством двух таможенников. Поскольку члены брумфилдской банды не знали, что за их высадкой наблюдали, люди Рори взяли под тайный контроль участок побережья, где Софи встретилась с контрабандистом в черном плаще.

Рори заранее информировал Софи, где и когда произойдет их очередная встреча. Куда бы они вместе ни ходили, будь то концерт, ужин в приличном заведении или просто прогулка, Софи никак не могла избавиться от неприятного предчувствия, что на их пути вновь встанет Том. Его заявление о намерении вскоре вернуться в Брайтон беспокоило Софи куда больше, чем она сама предполагала.

Однажды пасмурным утром, когда Софи шла на работу, ее обогнал на полном скаку отряд Рори. Он даже не заметил девушку, и она долго смотрела им вслед, пока всадники не скрылись вдали на частично затопленной не по сезону большим приливом прибрежной дороге. Позднее, в тот же день, она узнала, что в час ночного прилива, где-то на холмах произошла ожесточенная схватка между двумя соперничающими бандами контрабандистов. Под утро на этом месте были подобраны двое раненых. Когда она в очередной раз встретила Рори, он был удручен неудачей.

– Я надеялся, что арестованные нами раненые разбойники дадут на суде ценные показания, но увы, злодеи сегодня скончались от ран.

– Тебе удалось узнать, принадлежали ли они к брумфилдской банде?

– Один из них успел перед смертью сказать, что именно против брумфилдской банды сражался он со своим товарищем. Второй умер, не приходя в сознание. Но, – добавил Рори, – что попусту горевать. Всякое бывает. Рано или поздно мне обязательно повезет.

– Надеюсь, – ответила Софи.

Они прогуливались по променаду, после того как Софи закончила работу, и остановились у ограды. Оба хранили молчание. Капитан обратил свой взгляд на город, Софи, облокотившись на литые перила ограждения, созерцала море. Вновь восстановилась отличная погода, и в небе сияли подобные бриллиантам звезды. Увидев, как посерьезнело ее лицо, Рори решил, что наступил момент, когда можно рассказать ей о случившемся близ фермы Миллардов.

– Софи, – начал он, – я должен тебе еще кое о чем сказать, и я знаю, как это тебя расстроит. Фоксхилл рассказал мне это по секрету в тот вечер в «Касл Инн» и просил дождаться удобного случая, чтобы передать тебе эти удручающие известия.

– Что, на ферме Миллардов случилось что-то неладное?! – взволнованно воскликнула она.

– Да нет, не то.

И затем он поведал ей об осквернении могилы маркиза. Не веря, она качала головой и заламывала в отчаянии руки.

– Какая ненависть, неужели даже мертвые не дают революционерам покоя? Они ненавидят всякого, бежавшего из их гнусных тенет. Я знала, что у маркиза не было другого зятя, кроме отца Антуана, но он погиб!

Рори положил свою руку на ее трепещущие пальцы.

– Что вы говорите?! Так, оказывается, муж вашей сестры был дворянином?

Она отвернулась, с трудом прошептав:

– Я, кажется, сказала лишнего.

– Да нет, – возразил он, сохраняя полное самообладание, – напротив, мне кажется, что вы мне что-то недоговариваете, Софи. Уже теперь, по крайней мере, вы можете доверить мне любую тайну.

Лицо ее исказила мука.

– Так слушайте, быть может, и впрямь пришло время рассказать вам все, Рори. С тех пор как прибыла в Англию, я не была до конца откровенна ни с вами, ни с кем-либо другим, и все ради благополучия Антуана. Он вовсе не мой племянник. У меня нет сестры. Еще прежде чем мы достигли Па-де-Кале, он уже был новым графом де Жюно.

А затем она рассказала ему историю своих злоключений, начиная с неожиданной просьбы доведенной до отчаяния графини и того, как они нашли в оранжерее маркиза, как бежали от разъяренной толпы и добрались до берега моря. Хотя Софи и не вдавалась в подробности своих странствий, Рори вполне мог представить, с какой массой трудностей ей пришлось встретиться.

– Лишь одна Генриетта знает, кто такой Антуан на самом деле, – завершила свой рассказ Софи, – но она об этом никогда и никому не расскажет. Именно она вовремя предупредила меня о том, чтобы я скрыла истинное происхождение мальчика, еще тогда, когда мы плыли к английскому берегу.

Недавно Софи представила Рори Генриетте во время прогулки по променаду. Аристократка о чем-то без умолку лепетала с Софи, выказывая всем своим видом, сколь ценит она дружбу с дочерью кондитера, но вот как она поведет себя в экстремальных обстоятельствах, оставалось для Рори неясным.

– Я помню, что перед тем, как мы расстались, графиня сказала, что самым злейшим врагом графа был его родной племянник, – продолжала свой рассказ Софи, коснувшись рукой лба, словно пытаясь как следует собраться с мыслями. – Он был в столь тесном альянсе с изменниками, что сейчас наверняка добился высокого поста в революционном правительстве, а значит, не может выезжать из Парижа, но вдруг, – вырвалось у нее, – он направит кого-нибудь, чтобы выследить и схватить Антуана?